Юрий Козловский - Проект «Пламя»
— Миллион! — завороженно прошептал Стае, второй по старшинству сын Пантелея, благоговейно поглаживая пачки денег. — Миллион!
— Прекрати! — одернул брата старший, Никита. — Ты что, миллиона не видал?
На квартирных операциях семейство заработало побольше, но чтобы вот так, сразу… Куча пачек на столе завораживала, и даже старый Пантелей не отводил от нее глаз.
Наибольшее самообладание проявил самый младший, Олег. Посмотрев на отца и получив его молчаливое согласие, он спросил Карла:
— Значит, за эти бабки мы должны замочить троих?
Вчера Вайсман вкратце объяснил, в услугах какого рода он нуждается, но в подробности не вдавался, чтобы сегодня подкрепить впечатление наличными. Теперь он был готов к разговору.
— Именно так, господа.
— И кто эти люди? — угрюмо спросил Никита, приученный жизнью не доверять никому, особенно людям, предлагающим большие деньги.
Приказ требовал от Вайсмана любыми путями устранить бывшего гэбэшного генерала Романова, цыганского предводителя Вансовича и какого-то Жуковского. Две недели назад он уже получил приказ на уничтожение восьми человек и передал заказ указанному ему человеку из какой-то хитрой фирмы. Пять номеров из списка были вычеркнуты, но потом дело застопорилось и исполнитель заказа исчез, не доведя работу до конца.
Начальство не скрывало, что новое задание намного сложнее прежнего, потому что Вансович и Жуковский обладают сильнейшими ментальными способностями, а Романов был близок к президенту, его тщательно охраняли, и добраться до него было не так-то легко. Все это Карл и изложил Пантелею и сыновьям.
— Интересное кино! — присвистнул Клим, по определению Карла самый кровожадный и опасный из всей пятерки. — Один, значит, с президентом корешится, а те двое такие крутые, что ты сам к ним на кривой козе подъехать боишься! А нам втюхиваешь всех мочить за один лимон? Что-то ты дешевишь, парень. Думаю, они каждый по лимону стоят!
Олег одобрительно посмотрел на брата и добавил:
— Клим прав. Тем более что одного еще искать надо. Нет, так дело не пойдет. Надо добавлять.
Карл посмотрел на Пантелея, ожидая от него последнего слова, но тот молчал.
— Ладно, считайте это авансом, — сдался Вайсман, — но приступать к делу нужно немедленно.
— Вот принесешь завтра еще лимон аванса, тогда и приступим, — веско заключил Пантелей, давая понять, что на сегодня разговор закончен.
Когда Вайсман уехал, все взоры обратились на Олега, хоть и самого молодого, но давно признанного самой светлой головой в семье.
— Что скажешь? — спросил его отец. — Тебе не показалось, что немец все время чего-то боится?
— Точно! — в один голос загомонили остальные.
— Боится, — подтвердил Олег. — И не чего-то, а нас. Разговаривает, а сам трясется от страха, будто мы вот-вот на него накинемся и загрызем. С чего бы это? Тут надо подумать. Что-то крутится вот тут, — он постучал пальцем по лбу, — а что — не пойму! У него чердак будто каской закрыт, не пробиться.
Олег принялся вышагивать по огромному залу, занимающему чуть ли не половину всей площади дома. Остальные терпеливо ждали, зная, что именно на ходу тот вынашивает самые интересные идеи.
И дождались. Вскоре Олег остановился, ударил кулаком по ладони и закричал:
— Понял!
— Что? Рассказывай! — столпились вокруг него остальные.
— Все понял! — повторил Олег, успокоившись. — Слушайте сюда! Этот хренов колдун на самом деле боится нас, потому что мы сильнее его. Да-да, я не оговорился! На кладбище он переиграл нас только благодаря своей хорошей подготовке и тому, что мы многого не знаем. Но он сам себя выдал. Теперь я знаю, как сделать, чтобы впятером мы стали в двадцать пять раз сильнее, чем поодиночке!
Олег замолчал, перейдя на мысленное общение, потому что дальнейшую информацию невозможно было передать словами. Когда до остальных дошло, глаза у них округлились и Пантелей сказал изумленно:
— Ну и Олежек, ну и голова! Как мы раньше до такого не додумались?
— А потому что раньше в этом не было нужды, — сказал Олег со скромной гордостью. — Но раз теперь мы это знаем, зачем нам подчиняться какому-то фрицу?
— Выкладывай, — приказал ему Пантелей, понявший, что у младшего сына появилась новая идея.
— Значит, так! — начал Олег, когда все они расселись за столом. — Когда завтра приедет немец…
Карл был недоволен собой. Ему казалось, что он слишком легко согласился на наглое требование бандитской семейки и зря везет им еще один миллион. Еще недавно за такие деньги в России можно было перебить все правительство вместе с парламентом. Но приказ оставался приказом, и деньги он доставал не из собственного кармана. Кроме денег Карл вез сведения о месте, где можно найти Жуковского. Эту информацию он получил только сегодня утром и отчаянно пытался понять, кто сумел ее раздобыть. По всем предположениям выходило, что кроме него ложа имеет в Москве и других агентов. Такая догадка не слишком обрадовала Карла, потому что из нее вытекала другая мысль: не исключено, что агенты следят за его деятельностью.
Подъехав к коттеджному поселку, Вайсман постарался отбросить мрачные предположения и нажал на кнопку звонка около калитки в высоком глухом заборе. Клим открыл сразу, будто ожидал его, стоял у ворот. Остальные ждали в доме, рассевшись за большим круглым столом. Они заняли одну половину, а Карла усадили за другую, так, что он оказался будто обвиняемый перед членами суда.
— Привез? — спросил Пантелей, жадно глядя на кейс.
— Привез, — подтвердил Карл, не выпуская чемоданчика из рук. — Но отдам только после того, как кое-что объясню. Вам, наверно, кажется, что вы можете взять деньги, а потом водить за нос заграничного лоха? Так вот, предупреждаю: если вы это задумали, то у вас ничего не получится! Обмана не потерплю ни я, ни та организация, которую я представляю.
— Ладно, давай! — Пантелей протянул руку к чемоданчику. — Никто не собирается тебя кидать!
— Хорошо, держите! — Карл протянул Пантелею кейс и добавил: — Но с этой минуты считайте себя предупрежденными. За малейшую попытку обмана или неповиновения будете сурово наказаны.
— Накажи своих внучков, поц, — гнусно засмеялся Клим, принимая у отца кейс и пряча его в шкаф.
— Что вы сказали? — Понимая, что ему нанесено преднамеренное оскорбление, Вайсман стал подниматься со стула, но не успел этого сделать.
Старший сын Пантелея, Никита, взметнулся со своего места и, мгновенно оказавшись около Карла, неуловимо быстрым движением снизу вверх раскрытыми ладонями нанес звонкие удары по его ушам. У Карла все поплыло перед глазами, и он не смог вовремя нанести ответный удар. Впрочем, очухавшись через две минуты, он тоже не смог его нанести. Все это время бандиты с любопытством смотрели на него, будто ожидая, что он будет делать дальше.
