Самая страшная книга 2024 - Тихонов Дмитрий
Олеся тоже приободрилась и даже отпустила его руку – она так крепко сжимала пальцы, что Руслан почувствовал мурашки. Он улыбнулся жене:
– Спокойно, все идет по плану!
Они попили воды. Руслан пересадил Пелагею на другое плечо и снова ускорил шаг. Еще немного, и…
Он остановился.
– Что за…
Олеся, слегка близорукая, вопросительно посмотрела на него. Руслан вглядывался вдаль, туда, где…
Он сорвался с места и побежал. Жена бросилась следом, выкрикивая его имя, Пелагея снова заплакала, но на какой-то миг Руслан полностью потерял самообладание. Он бежал, не чувствуя ног, – а она все приближалась, приближалась, слабо дрожа в раскаленном воздухе… Но это был не морок.
Арка. Проклятая гигантская арка, увенчанная звездой.
Теперь и Олеся увидела это. Она остановилась рядом с ним, прикрыв рот ладошкой.
Словно откуда-то издалека доносился плач ребенка. Руслан лихорадочно соображал. Они заблудились и ходили кругами. Они прошли круг и вернулись к арке.
Голос разума заглушал панический набат. Дорога была прямая. Прямая. Прямая как стрела!
Он не мог вспомнить ни одного поворота, ни одного закругления дорожного полотна. Они прошли около получаса по идеально прямой дороге и снова вышли к той же самой арке.
Тяжесть на плече внезапно исчезла, и Руслан очнулся. Олеся укачивала ревущую Пелагею, бормоча ей на ушко что-то успокаивающее, но ее испуганные глаза смотрели на него.
Он кивнул в сторону арки. Преследователи – к ним присоединился еще один – медленно приближались. Со всей возможной поспешностью Савины двинулись вперед. Руслан проверил телефон, но тот не ловил даже экстренного вызова.
Когда дочь немного успокоилась и замерла, обнимая мать за шею, Олеся наклонилась к мужу:
– Руслан, что здесь происходит?
– Фигня какая-то… – пробормотал он, лихорадочно соображая. Та ли это арка? Или другая, такая же?
Арка нависала над ними, будто гора. По нижней дуге шла надпись, что-то там про Бо Е. Добро пожаловать в Лаос, наверное.
Разгоряченные, они наконец дошли и остановились в тени. Руслан смотрел вперед, сложив ладони козырьком.
Все тот же пейзаж уходил вдаль. Потрескавшаяся асфальтовая дорога, взятая в тиски камышовых зарослей, ослепительно голубое небо и солнце, застрявшее в зените точно над аркой.
Он развернулся. Обратный путь выглядел совершенно так же, не отличить, – кроме бредущих по дороге фигурок.
Олеся негромко позвала его. Руслан увидел, что она указывает на что-то у подножия арки. Темный маленький предмет валялся в грязи, но он сразу же узнал его. Буйка, кукла Пелагеи. А вот и капли крови с его пореза…
Они вернулись к той же арке.
– Руслан, как мы заблудились? Как мы заблудились?
Он ощутил дурноту. Перед глазами плясали черные точки. Это все проклятое солнце, пекло…
Олеся стояла перед ним, обнимая дочь, лицо ее побелело.
– Как мы могли заблудиться на прямой дороге? И где, блин, остальные из автобуса? Почему не ловит телефон? Почему…
Руслан успокаивающе поднял руки. На ее виске билась жилка, он хорошо знал это состояние. Сейчас у Олеси начнется истерика.
– Послушай меня. Послушай. Я не знаю, как мы заблудились, но все, что нам нужно делать, – это просто идти вперед. Есть дорога. Мы обязательно куда-нибудь выйдем…
Олеся судорожно сглотнула. Пелагея жалась к ее ногам, пряча заплаканное личико. Руслан подошел и обнял обеих. Его девочки дрожали.
– Нам всем нужно успокоиться. Вдохни несколько раз… Вот так. Рано или поздно мы поймаем сигнал, и тогда…
Олеся взвизгнула. Он порывисто развернулся и увидел, как из зарослей рогоза выбираются люди. В соломенных старых шляпах или капюшонах, укутанные невообразимыми слоями одежды, они выходили на дорогу, преграждая путь, – трое, шестеро… не меньше десятка.
А еще они были вооружены. С тупым изумлением Руслан увидел грубое самодельное копье с наконечником из обломка кости. Каменный топор, словно со страниц учебника истории. Заостренный высушенный тростник. В ближайшем аборигене он узнал давешнего любителя шоколада, сжимающего отточенную половинку лошадиной челюсти.
– Руся!
К тем, которые шли за ними, присоединились еще несколько, и рванувшийся было обратно Руслан понял, что их берут в кольцо.
– Синчао… Вотс хэппининг хиар? – все же попробовал он. Бесполезно. Люди в соломенных шляпах – аборигены, пустынники или черт их знает кто – продолжали смыкать кольцо. Зубы скалились, черные глаза с ненавистью сверлили пришельцев.
Руслан перехватил дочь из ослабевших рук жены. Олеся всхлипнула, прижимаясь к нему.
– Будем прорываться, – тихо сказал он, все еще не веря до конца, что все это происходит на самом деле. – Вон там, где баба с тростниковой палкой… Я оттолкну двоих, а потом беги со всех ног, поняла?
Она кивнула.
– Эй! Эй вы!
Руслан сначала подумал, что ему послышалось. Он обернулся на голос. Из-за подножия арки выглядывал высокий блондин. Увидев, что его заметили, блондин торопливо замахал им:
– Сюда, быстро! Пока вас не сцапали.
Потащив остолбеневшую Олесю за собой, Руслан бросился к неожиданному спасителю. Вслед раздалось рассерженное шипение. Мимо пролетело копье, угодив в кусты. Грохнулся о бетон арки каменный топор. Олеся вскрикнула.
Они разминулись с двумя аборигенами, ринувшимися наперерез, и нырнули за блондином в заросли рогоза.
– Быстрее!
Среди стеблей обнаружилась еле заметная тропинка. Руслан бежал, рукой защищая лицо и прильнувшую к отцу Пелагею от хлещущих побегов. Впереди мелькала узкая Олесина спина.
– Руся, беги! Беги!
Он бежал, остро ощущая собственную незащищенность, – казалось, вот-вот шею проткнет копье или сломает каменный топор; но с каждой секундой они отдалялись от места засады.
Похоже, оторвались.
Когда Руслан осмелился обернуться, арка, вздымающаяся над зарослями, осталась далеко позади.
Скоро они перешли на шаг.
– Все, ушли, – заявил их спаситель. – Ну вы даете, я фигею. Давненько у нас тут не было с детьми…
Он обернулся, скрестив руки на груди. Высокий, жилистый, с косматыми патлами и спутанной бородой, в очень грязных штанах цвета хаки и дырявой футболке, настолько выцветшей, что на ней едва угадывался принт. Блондин с удовольствием оглядел ладную Олесину фигурку, окинул взглядом Руслана, улыбнулся оробевшей Пелагее.
– Меня Оскар зовут.
Руслан пожал протянутую руку. Ладонь нового знакомого бугрилась мозолями, под ногтями застряла грязь. Зато глаза были ярко-голубыми. Над левым виском на загоревшей коже белел старый шрам.
– Руслан. А это моя жена Олеся и наша дочь Пелагея.
– Соли-идно! – присвистнул блондин, снова стрельнув глазами в сторону Олеси. – И вновь соотечественники. Хотел бы сказать, что рад знакомству, да только радовать мне вас нечем. Попали вы конкретно, друзья, если еще не поняли.
Руслан с Олесей переглянулись. Улыбка блондина плохо вязалась со словами. Руслан заметил, что у него не хватает пары зубов.
– Что ты имеешь в виду?
– Сейчас расскажу… А у вас нет, случайно, сладкого? Все бы отдал за кусочек шоколадки…
Они снова переглянулись. Руслан осторожно снял рюкзак и вытащил последний сникерс. Оскар сглотнул, торопливо схватил угощение и, сорвав обертку, впился в батончик зубами.
– Оххх… Благодарствую… – пробормотал он с набитым ртом. – Вот это от души, спасибо. Ох, хорошо…
Сникерс исчез в полминуты. Руслан и Олеся переглянулись в третий раз. Блондин облизал пальцы.
– Ладно, подвигали. Шляпники сюда особенно не суются, но мало ли. Зависит от того, насколько оголодают. Проверять мне не хочется.
Махнув рукой, Оскар двинулся дальше. Олеся выразительно посмотрела на мужа.
– Постой, куда мы? – спросил он, перехватывая поудобнее Пелагею.
– К нашим. В безопасное место, – ответил блондин не останавливаясь, и Руслану пришлось двинуться следом.
– Кто это – «наши»?
– Ну, такие же бедолаги.
