Алана Инош - Слепые души
Испуганный молодой человек достаёт мобильный и вызывает. К моему носу прижимается окровавленный платочек. Резко пахнет нашатырём, а я почему-то беспокоюсь, не сломаны ли мои каблуки. Голос Дианы Несторовны вздыхает:
– Ох, Настя, Настя...
Пока ждём «скорую», она обрушивается на молодого человека:
– Куда ты смотрел? Как мог ты её не заметить?
Тот оправдывается:
– Да она внезапно выскочила, я не успел среагировать...
– Не успел он! – бушует Диана Несторовна. – Не успел – вот тебе и результат! Если с ней что-то серьёзное, понесёшь ответственность. Да, да, мой голубчик, и уголовную тоже!
Молодой человек при словах «уголовная ответственность» становится ещё более испуганным, вжимает голову в плечи и становится похожим на угловатого подростка. Мне хочется его успокоить, и я говорю, еле ворочая языком:
– Да всё нормально...
– Так, золотце, а ты лежи и молчи, – говорит мне Диана Несторовна строго. – Нормально или нет, выяснит доктор.
Я снова нахожусь в кабинете и лежу на кожаном диванчике у стены, моя голова покоится на коленях у Дианы Несторовны, а молодой человек в светлой рубашке нервно расхаживает туда-сюда. Бежевые брюки с идеальными стрелками сидят на нём хорошо. Ничего у него попка, отмечаю я про себя.
Оказывается, я сказала это вслух: Диана Несторовна смеётся, а Костя (так зовут молодого человека) смущённо двигает бровями.
– Ну, значит, жить будет, если думает о твоей заднице, – говорит Диана Несторовна со смехом.
Дверь кабинета открывается.
– Вот сюда.
– Так, кто здесь пострадавшая? – Деловитый, спокойный мужской голос. – Ага, вижу. На что жалуетесь? Падение с высоты собственного роста?
– Наезд машиной, – говорит Диана Несторовна.
Врачам-мужчинам я почему-то доверяю больше, чем врачам-женщинам. Этот врач, ещё не старый, но уже с обильной проседью в тёмных коротких волосах, сразу вызывает у меня доверие: он совсем не похож на Якушева, и сразу видно, что он настоящий врач. Меня усаживают, и от этого кабинет плывёт вокруг меня. Меня щупают сильные, твёрдые руки. Нет, мне нигде не больно, только сильно кружится голова и подташнивает.
– Никаких повреждений, только лёгкое сотрясение.
Диана Несторовна озабоченно спрашивает:
– А кровь из носа почему?
– Лопнул сосудик, только и всего. Если сосудистая стенка слабая, даже небольшого удара может быть достаточно. Сейчас покой, на голову – мешок со льдом или мокрое полотенце. Сейчас сделаем успокоительный укольчик, и надо бы поспать. При головной боли – любое обезболивающее. Можно сказать, отделалась лёгким испугом.
Мои каблуки целы и по-прежнему у меня на ногах. Диана Несторовна говорит Косте:
– Ну, твоё счастье, что ты её не покалечил. Сейчас остаёшься за меня, а я вернусь через час – полтора.
Я растекаюсь по сиденью джипа, меня мутит, особенно когда закрываю глаза. Мы мчимся по залитым солнцем улицам.
– Значит, опять Якушев?
– Я не знаю, Диана Несторовна... Он не появляется, но я уверена, он к этому причастен...
– Что с твоим отцом?
– Пьёт и не может остановиться... Из-за этого его и уволили.
– Денег совсем нет?
– Совсем...
Через пятнадцать минут я лежу на своей кровати с мокрым полотенцем на голове, а Диана Несторовна сидит возле меня в моём кресле, сцепив замком пальцы.
– Ну, как ты, голубка? Головка болит?
– Не очень... Только кружится.
Её тёплая рука ложится на мою, взгляд строгий и серьёзный.
– Зачем Альку бросила? Она сама не своя, захандрила. Страдает по тебе и переживает, как ты там... За здоровье твоё беспокоится.
Одного упоминания об Альбине достаточно, чтобы из глаз у меня брызнули слёзы. Диана Несторовна вместе с креслом придвигается ко мне ближе.
– Настёнка, да что у вас случилось? Не верю я, чтобы вы вот так взяли и разбежались! Не верю, чтобы такая, как ты, могла бросить того, кого любишь!
Увы, сейчас играть так же успешно, как в прошлый раз, я не могу. Перед Дианой Несторовной просто невозможно притворяться, строгий взгляд её светлых глаз, как микроскоп, дотошно выявляет правду.
– Якушев... – всхлипываю я. – В отместку за то, что я не согласилась перейти к нему, он будет вредить людям, которых я люблю... Я чувствую и знаю это. Альбине опасно быть со мной, ей лучше держаться подальше... Поэтому я приняла решение расстаться с ней. Только пожалуйста... пожалуйста, не говорите ей!
Диана Несторовна вздыхает, пересаживается из кресла на край моей кровати и кладёт руку мне на лоб.
– Глупенькая, – качает она головой. – Ну, и что вам дало это твоё решение? Любовь ваша от этого никуда не делась, вы только страдаете друг без друга. А за Альку не бойся, я не позволю Якушеву её тронуть.
– Нет, Диана Несторовна, – издаю я долгий стон, уткнувшись в угол подушки. – Если бы он был обычным человеком, как мы с вами... Но он не человек, понимаете? Не человек!.. Вы ничего не сможете с ним сделать, только сами можете пострадать.
– Ты не обижайся, лапушка... Но это в самом деле звучит как бред, – говорит Диана Несторовна с улыбкой.
– Я знаю, – отвечаю я. – Но независимо от того, верите вы в это или нет, это единственная правда. Поверьте в это, как вы верите в то, что вас исцелила я.
– В это я верю, потому что почувствовала это на себе, – говорит Диана Несторовна. – А Якушева в демонском обличье, уж прости, не наблюдала.
– Вы не слишком много потеряли от этого, – усмехаюсь я. – Этого я не пожелала бы вам увидеть даже в кошмарном сне.
– Ладно, оставим Якушева, – говорит Диана Несторовна. – Поговорим о другом. Ты пришла ко мне, потому что тебе нужна работа. Но разговора у нас не получилось... Ты куда-то побежала, и тебя чуть не задавил мой помощник Костя. Неужели ты подумала, голубка, что я, будучи обязанной тебе своей жизнью, откажу тебе в помощи? Плохо же ты обо мне думаешь. Насчёт работы что-нибудь придумаем, а пока тебе надо отлежаться: сотрясение мозга – это не шутки. Костю я ещё вздрючу за такую езду, а для тебя я сделаю всё, что в моих силах. У тебя есть дома обезболивающие?
– Есть немого, – шепчу я.
– Хорошо. А покушать есть что?
– Нет...
– Так, сейчас исправим. – Диана Несторовна достаёт телефон и набирает номер. – Константин, у меня для тебя важное и ответственное поручение.
Поручение состоит в том, чтобы закупить продуктов, требующих минимальных усилий по приготовлению, а также побольше обезболивающих, и привезти ко мне. Я лежу с мокрым полотенцем на голове, а Диана Несторовна курит на кухне и объясняет Косте по телефону дорогу сюда. Что касается отца, то он продолжает спать.
