Сергей Дубянский - Госпожа Клио. Восход
– Возьми огарки и сохрани, – приказала она, – Дарья придет к тебе на третий день. Но потом уйдет. Как захочешь снова ее увидеть, только зажги свечи и скажи: – Исполни! Они погорят минуту и погаснут, тогда Дарья снова появится. Смотри, огарки еще очень длинные – на всю жизнь хватит, – мать Анастасия усмехнулась, и эта усмешка разрушила сказку.
– И что, подействует? – спросил Женя с иронией.
– Иди. Я сделала то, что ты просил.
Видя, что дальнейший разговор не получится, Женя сунул в карман уже остывшие свечи и вышел, даже не поблагодарив. К его удивлению в холле толпился народ, и краем уха он услышал, что цена опять выросла до трехсот рублей.
…Значит, действительно, мне просто повезло, – решил он, – причем, дай бог, повезло не только в этом. Что ж, подождем пару дней, не такой уж огромный срок. Тем более, если считать, что все получится, у меня еще куча дел – надо ведь все-таки ввести Дашу в сюжет. Порнуха, которую я к тому же порвал, никуда не годится. Надо все начинать сначала, но теперь-то я хоть знаю, к чему должен прийти. Все-таки, как я не ругаюсь на «рыжую», она – умница, всегда вовремя подбрасывает идеи… Женя не заметил, как оказался на остановке. В его голове уже рождались совершенно новые мысли, постепенно складывавшиеся в систему.
* * *Два внезапно образовавшихся свободных дня Кристина, тем не менее, исправно вставала в семь часов и уходила. Вставала по привычке, а уходила, потому что хорошо представляла реакцию отца, останься она дома. Никакие объяснения об отгулах или ремонте офиса (на большее ее фантазии не хватало) не смогли б рассеять его сомнений и, как следствие, безрадостной картины ближайших дней. Он бы ходил мрачнее тучи, портя настроение, и себе, и дочери. А уж ни в какие «эксперименты» он не поверит никогда и решит, что ее просто уволили. Ох, что тут начнется!..
Раньше он не был таким, но с выходом на пенсию его отношение к деньгам очень изменилось. Скорее, это результат не проснувшейся вдруг жадности, а страх остаться без средств к существованию, ведь на учительскую пенсию не протянешь. Порой доходило до того, что, несмотря на роль основной «добытчицы», он и с Кристины пытался требовать отчеты о расходах. Она не обижалась, но быстро пресекала подобный абсурд, с ужасом представляя в какой ад превратится жизнь, если она будет зависеть от отца экономически. Впрочем, этого никогда не будет. У нее нормальная работа, и точка! Так зачем лишний раз нагнетать обстановку, если можно в свое удовольствие с утра побродить, например, по еще пустым магазинам и спокойно поискать весенние туфли, покупка которых к предстоящему сезону стала насущной необходимостью. Потом можно встретиться с подругами, благо, часть из них учится, и пропустить пару лекций для них одно удовольствие. Еще она каждый день ездила к Максиму – он обалдел от такого «подарка», зато для Кристины эти частые встречи оказались весьма полезны. Она поняла, что больше одного, максимум двух раз в неделю, встречаться им не стоит, иначе становится просто скучно, и она права, считая его совершенно не тем, кто ей нужен. В общем, время пролетело весело – давно Кристина не принадлежала самой себе, вот так, с утра до вечера.
И наступил день третий… Она лежала в постели с открытыми глазами и размышляла, что ей делать. Господин Виталий сказал, что если за пару дней эксперимент не удастся, значит, он невозможен и придется его прекратить. …Интересно, «пара дней» – это конкретный срок или расхожее выражение?.. По идее, он должен позвонить и сообщить, когда выходить на работу. А чтоб ждать звонка, надо сидеть дома. Один день, конечно, фигня – даже отцу можно наплести, например, про тяжелые «месячные», но вдруг господин Виталий не позвонит совсем? Я прожду, а потом выяснится, что меня уволили за прогулы. Кто знает, что творится в его «темной» башке?.. Может, он уже, и за вчера, и за позавчера написал по приказу?.. Нет, господин Виталий на такое не способен. Он же сказал, что все забыто… А вдруг эксперимент оказался неудачным, и ему нужна помощь? Может, он лежит там и умирает… если еще не умер. А не будет господина Виталия, не будет ничего, и придется, как Маринке, за три «штуки» клеить пакеты с лавровым листом… Эта мысль мгновенно подняла Кристину с постели. Умылась и накрасилась она настолько быстро, что даже отец удивился.
– Ты опаздываешь, Кристи? – спросил он, – может, тебе завтрак сделать?
– Не, па. Все нормально.
…А может, и правда, я опаздываю? Может, счет идет на минуты! Как я могла за целых два дня не подумать об этом?.. Вдруг уже поздно?.. – Кристина «накручивала» себя и нервничала еще больше. Она знала за собой эту дурную привычку – больше бояться не того, что произошло, а того, что сама придумала. Даже пыталась бороться, высмеивая собственные страхи, но только не в данном конкретном случае.
С транспортом ей повезло, и в половине девятого она уже открывала дверь офиса. В ее комнате ничего не изменилось – никаких следов полтергейста, пожара или какой-нибудь другой катастрофы. Все выглядело настолько обычно, что она даже испугалась, а был ли эксперимент? Может, господин Виталий решил исчезнуть, сотворив нечто противозаконное (ему ж это ничего не стоит), а ее подставил. Теперь ее затаскают по милициям и чего доброго, еще посадят в тюрьму.
…Господи, какая же я дура! Почему я всегда думаю о самом плохом?.. – она нервно прошлась по комнате, – а что мне еще думать? Где, вот, он, этот экспериментатор?.. Все было так хорошо. Зачем ему нужно еще что-то?.. Остановилась, уставившись на дверь кабинета. Разгадка могла крыться только там. Взглянула на часы. Еще пятнадцать минут, если, конечно, он приедет к девяти, как обычно. …Больше ничего там трогать не буду. Даже заходить не буду! Я только загляну, чтоб убедиться, что все в порядке; потом сяду за компьютер и буду ждать. Буду складывать пасьянс – говорят, это успокаивает…
Она робко открыла дверь. На обычно чистом столе лежали несколько раскрытых книг, исписанные листы бумаги, но не было ничего угрожающего. …Он все-таки чем-то тут занимался, – сообразила Кристина, – а чем? Я должна знать, чтоб понять, не случилось ли с ним чего… Блин, только б он не вошел сейчас!.. Только б не вошел!.. Она осторожно приблизилась к столу. Столбцы букв и каких-то значков заполняли страницы. Кристина подняла несколько листов, надеясь обнаружить что-нибудь более понятное. Нет, только таблицы – исправленные, перечеркнутые. Взглянула на книги: «Египетская магия», «Письменность Древнего Египта. Из собрания Александрийской библиотеки»; причем, в одной из книг две страницы был вырваны и изрезаны.
