Нана Блик - Наоми
Глава 13
Дверь десятая – «Кусочки целого»
Пустота сменилась светом,
Тишина – чужим советом,
И должна бы я жалеть,
Но нельзя мне боль терпеть.
Широко раскрывая рот, я стояла посреди комнаты, пытаясь захватить как можно больше воздуха. Необычная отдышка охватила моё новое тело, слегка выбивая меня из привычной для меня колеи. Надёжные руки Лорда подхватили меня за подмышки, унося подальше от стоящих неоткрытых дверей. Хорошо хоть мне хватило ума не вмешаться в течение предыдущей истории, отпуская всё на самотёк, хотя это и было ужасно трудно, а местами почти невозможно.
– Успокойся, Наоми, просто монстр, взросшенный тобой, из тебя же рвётся наружу.
– Я же прошла испытание, – задыхаясь при очередной попытке втянуть в себя воздух, я произносила слова чересчур медленно с большим интервалом между слогами, создавая иллюзорную картинку забывчивости собственной речи.
– Да, ты прошла это, но с треском провалила многие из предыдущих, – Лорд покачал головой, – Наоми, ничто не проходит бесследно.
– Я уже поняла это! – и ещё раз вздохнув, добавила, – мне даже страшно подумать, что ещё мне может свалиться на голову в качестве наказания за мои грехи прошлых или нынешних дней.
– Что бы сейчас ни случилось, ты не умрёшь, – Лорд, взяв моё липкое чешуйчатое лицо в свои холодные мокрые руки, резко ударил своим лбом о мой лоб, – хотя смерть для нас была бы немалой наградой!
– Знаешь, я ещё не сдаюсь! – Высвободившись из его крепких странных объятий, я уверенным шагом направилась к десятой двери, – вот, когда я пройду все эти истории, тогда и будешь подытоживать мои достижения, выписывая награды или лишения, но, а пока я прошу заранее не оглашать для меня результаты.
– Рад слышать от тебя именно это! – Лорд прошёл вперёд меня, почтенно указывая на десятую дверь.
– Ну, надо же и тут постарались и сделали ручку особенной со свойственным только этой двери уникальным орнаментом. – Я, еле касаясь грязно-золотого металла, водила пальцами по фигурке собаки, пытаясь прокрутить в голове все возможные для меня сценарии новой пьесы, но, как всегда, угадать всё равно не смогла бы, да это вряд ли вообще было возможно, поскольку историй человеческих жизней, так или иначе связанных с этой фигуркой, было несметное множество. Хотя у моей кинокартины обязательно будет трагичный конец, или в этот раз мне всё же удастся всё изменить. Не прощаясь с Лордом, я открыла дверь и просто прыгнула в неизвестность, прося, не знаю только вот у кого, быть ко мне не слишком суровыми.
Серая тоннельная пелена быстро сменилась яркими многоцветными вспышками в темноте. Неожиданно для себя я увидела знакомый городок, двухполосную дорогу и папину машину. Чёткие картинки, плавающие в сознании, в одночасье нелепо расплылись в полутьме, превращаясь в абстрактные по форме фигурки, уступающие место непроглядной многоснежной метели. Затем все изображения поисчезали вовсе, оставляя меня наедине с пустотой. Я могу заблуждаться, но мне показалось, что я просто спала. Слишком несвязны были образы в череде явлений возникающей ленты сознания. Но сам факт того, что я просто спала, сильно притупил моё эмоциональное восприятие, снимая нагрузку.
Сон смог прерваться только тогда, когда тишину утра резко разбавило внезапно раздавшееся заливистое щенячье гавканье. Я резко откидываю с себя одеяло и, еле продрав свои очи, мчусь вниз, желая увидеть источник приятного шума своими глазами. Вбежав сумбурно на кухню, я натыкаюсь на пушистого щенка хаски, чей серо-белый окрас роскошно переливается под лучами яркого и поблёскивающего от морозного воздуха только что поднявшегося над землёй солнца. Некое подобие маски и небесного цвета голубые глаза делают мордочку щенка слишком милой и привлекательной, и моё детское сердце таит, не выдержав наплыва эмоций. Я падаю на колени, прижимаясь ногами к прохладному полу, но мне всё равно: в середине зимы вблизи полярного круга эта особенность не сильно-то будоражит сознание ребёнка, пребывающего, мягко сказать, в эйфории. Я прижимаю щеночка к себе, целуя его слегка раскосую мордочку, и, кажется, детскому счастью не будет конца.
– Эмбер, прошу тебя, не сиди на полу, – позади меня раздаётся строгий, но радостный мамин голос.
– Хорошо, мамочка, – я поднимаюсь с пола, утягивая за собою щенка.
– С днём рождения, солнышко! – папа сзади хватает меня в охапку, отрывая от пола.
– Спасибо вам, я так счастлива, это лучший подарок из всех, какие я когда-либо получала и, думаю, получу в будущем, – я визжала как поросёнок, пока папа меня мотылял в своих крепких руках.
– Отпусти его, а то он недавно поел, – мама с заботой о пёсике прервала наши феерические полёты по кухне. – Ступай наверх и оденься, а мы с папой подождём тебя здесь.
Я пулей побежала назад в свою комнату, чтобы как можно быстрее привести себя в порядок и спуститься вниз к завтраку. Напевая себе под нос всякие песенки, я пыталась придумать имя моему подарку, но никак не могла выбрать. Дружок, Беляш, Чарлик – все они как-то не очень подходили для моего нового друга, ведь он такой особенный, красивый и лучший, а как можно вообще придумать имя, достойное идеала? Оказывается можно, если оно исходит от сердца, проносясь без запинки по коридорам души. Когда я неслась обратно на кухню, то уже знала, что моего нового друга будут звать Харт. Ну, а как можно ещё назвать собаку, навсегда покорившую моё сердце?
Когда я вошла, мама и папа сидели уже за столом, на котором красовался большой, наверное, накануне испечённый мамой шоколадный торт, а мой Харт сидел на лежанке с колпаком между ушей. Я обняла родителей крепко-крепко, а затем задула десять горящих свечей, загадав одно единственное: не расставаться со своим Хартом никогда. И как бы странно и загадочно это ни прозвучало, но оно в точности сбудется, навсегда объединяя наши сердца. Оказывается, надо с осторожностью произносить наши желания, чтобы так невзначай не материализовать то, о чём потом мы могли сожалеть бы, но судить об этом я смогу чуточку позже.
Мой папа – заведующий лабораторией геофизических исследований, которая занимается изучением необычных природных объектов и их влиянием на человека. Около трёх лет назад его перевели в этот северный филиал, дав в руки бразды правления, и мы, нисколько не думая, отправились за ним покорять прежде неизвестные нам широты, где климатические условия почти схожи с полярными. Уже четвёртый год подряд мы живём здесь всей нашей семьёй, и, если судить по количеству и значимости папиных открытий, будем жить здесь ещё долго. Мама с трудом оставила карьеру успешного адвоката, безоговорочно последовав за отцом, став, по сути, его тенью и тайным помощником. Но спустя год, превозмогая моральный упадок, она всё же смогла найти в себе силы, чтобы устроиться правозащитником в местном отделении полиции, хотя тут и защищать-то было совсем некого с такой-то густотой населения. Со мной же дела обстояли куда сложнее. Я в возрасте семи лет оказалась оторванной от всех благ цивилизации и ужасно страдала. Здесь, конечно, был интернет, с помощью которого уже несколько лет я дистанционно и училась в школе, но не было кружков, кафешек, секций, здесь совершенно не было друзей и подруг. Местных детей было мало, а эскимосские дети были до ужаса странные, но продуманные. Для них самым важным и значимым было научиться ловить рыбу и управлять оленем – вот и всё, что им нужно было для выживания, куда им до мировых памятников и произведений искусства. Мне же хотелось узнать и познать мир, мне хотелось путешествовать и открывать новые страны, знакомиться с новыми интересными людьми, а не сидеть в комнате, наблюдая за снежной нескончаемой бурей. Бесспорно, здесь тоже было на что посмотреть, одно только полярное сияние чего стоит: небо перьевыми ошмётками окрашивается в лазурные сине-зелёные полутона, создавая ощущение космоса. Ещё большее удивление вызывают горячие озёра, которые никогда, даже в самый жгучий мороз, не покрываются и тончайшей корочкой льда. Их раньше было немного, но с каждым годом число их растёт, а температура в них повышается. Мой папа серьёзно этим обеспокоен, но если говорить о себе, то мне более чем нравятся клубы белого пара над постоянной растущей водной долиной. Папа говорил, что бурлящие озёра или, как он по-научному он называл их, гейзеры расплавляют ледники, чем создают опасность схода лавины, образование селей или оползней, но в большей степени всё это влияет на увеличение вод мирового океана, что может грозить для нас наводнением. Я часто тайком бродила по долине и её окрестностям, любуясь паровыми выхлопами природы. Опасно, но нужно же было хоть чем-то заниматься ребёнку между сидениями в давящих стенах своей комнаты. Теперь, когда я уже совсем не одна, блуждать по поражающей дикостью и великолепием местности будет куда интереснее. Но, а пока мой Харт ещё совсем маленький я буду рассказывать ему обо всех прелестях, которые ожидают его за порогом.
