Крис Грин - Восход ночи
— Хочешь заказать что-нибудь в баре? Ты все время на него смотришь.
— Нет. Я просто задумался о твоей истории. — Он повернулся лицом к Доун, даже не взглянув через дворик.
Слава богу.
— Ну что, появились у тебя какие-нибудь новые соображения по делу Фрэнка?
— Да вот, подумалось — а вдруг… — Мэтт задумчиво потыкал вилкой бифштекс.
— А вдруг что?
Он взял нож и отрезал кусочек мяса.
— А вдруг горе в конце концов доконало твоего отца? Тебе не показалось, что Фрэнка что-то мучило перед тем, как он исчез? — Лониган бросил на нее смущенный взгляд.
У Доун засосало под ложечкой. Предположение Мэтта просто не укладывалось в голове.
— То есть ты спрашиваешь, не совершил ли он самоубийство?
Мэтт кивнул. Казалось, он жалел о том, что поднял эту тему.
Растерявшись от его искренности, Доун сказала то, что думает.
— Нет, он не мог покончить с собой. Его дела шли в гору. — Она подумала о том, как отец был счастлив с Брейзи. По крайней мере хотелось этому верить. И к тому же… — Он устроился на хорошую работу. Зарабатывал приличные деньги.
Мэтт положил вилку и пристально посмотрел ей в глаза.
— Хорошая работа, говоришь? Насколько мне известно, он сотрудничал с агентством «Лимпет и партнеры».
От взгляда детектива сердце Доун забилось быстрее. Что-то они далековато ушли от цели сегодняшнего вечера — выяснить личность его клиента. Слишком далеко.
Доун притворилась, что полностью поглощена своим салатом.
— Да, сотрудничал.
— А теперь с ними работаешь ты.
— Консультантом. Участвую в расследовании исчезновения Фрэнка.
— Но не в других расследованиях?
Ей показалось, что Лониган намекает на дело Робби Пеннибейкера. Неужели детективу известно, чем занимался Фрэнк перед исчезновением?
— Я работаю с ними из-за отца. И это все. — Доун сунула в рот пару листиков салата. С набитым ртом не очень-то поговоришь.
Мэтт сложил руки на груди и прищурился. И куда только девалось его смущение? Того и гляди набросится. Несмотря на сумбур в голове — а может быть, именно из-за него, — стоило ей представить себя жертвой, настигнутой Мэттом, и ее тело мгновенно напряглось, кровь побежала быстрее.
— Странное дело, — задумчиво протянул Мэтт. — Мистера Лимпета никто и в глаза не видел.
Уж кому как не ей об этом знать.
— Он не любит публичности.
— А ты с ним встречалась?
В ухе раздался голос Кико:
— Смени тему.
Доун уж и сама сообразила.
— Между прочим, можешь позвонить ему сам: поболтаете о том, о сем, обсудите последние достижения вашей сыщицкой науки и тому подобное. — Во время инструктажа Голос упомянул, что уже разговаривал с Лониганом, но надо же как-то потянуть резину.
— Пустая болтовня меня не интересует.
Мэтт по-прежнему не спускал с нее глаз. По привычке, не думая, Доун собрала мысленную энергию в волну…
«Убирайся!»
Лониган удивленно приподнял брови, как будто спрашивал себя, отчего лицо собеседницы вдруг так странно скукожилось.
«Молодец, — подумала она. — Стреляешь по воробьям из пушки. Неужели страх впустить кого-либо в свою жизнь превращается в фобию?»
Доун опустила глаза и уставилась на стол. Да, она действительно трясется за свою свободу. Но это не значит, что ей не хочется впустить Мэтта — только в другом, физическом смысле. Причем неясно даже, отчего ее так к нему влечет. И если уж быть честной с собой до конца, тут нечто большее, чем обычное желание.
Может быть, все дело в спортивном азарте? Мэтт Лониган никак не давался ей в руки!
Кожей чувствуя пристальный взгляд детектива, Доун снова занялась салатом в надежде, что Мэтт поймет намек и больше не будет расспрашивать о Лимпете.
— Я уже разговаривал с ним по телефону, — прервал Лониган затянувшуюся паузу. — Беседа получилась очень цивильной и абсолютно неинформативной.
Так, пора возвращаться к ее собственной повестке дня.
Положив вилку, Доун принялась теребить цепочку на шее и как бы ненароком вытянула из-под одежды крестик. Напряглась в ожидании реакции.
Мэтт посмотрел на серебряное распятие и…
Ничего. Не отпрянул, не зашипел.
Ясно. Значит, ни чеснок, ни распятие на него не действуют. Но ведь и Слуга из «Бавы» на них не реагировал. Так кто же он, этот Мэтт — обычный человек, случайно ставший фигурантом в деле, которое с каждым часом становилась все запутаннее? Или все-таки Слуга, и эти предметы на него не действуют просто потому, что он еще не потерял душу?
Зазвонил мобильник Лонигана. Детектив быстро взглянул на номер и скривился.
— Придется ответить.
— Ради бога. — Доун одарила его очередной улыбкой и выпустила цепочку из рук.
Детектив смущенно улыбнулся, встал и, ответив на звонок, вышел.
Она проводила его взглядом, заинтригованная пуще прежнего. И неудовлетворенная тоже. Похоже, что из-за ночной работы от личной жизни скоро останутся рожки да ножки. Позавчера Голос подарил ей передышку, но теперь голод проснулся в ней с прежней силой.
Доун уронила салфетку на стол и уткнулась лицом в ладони: возвращаться к Голосу, умоляя о новом сеансе, не хотелось. Да, прошлая встреча позволила вздохнуть свободно, но в то же время оставила неприятный осадок в душе. Неуверенность в себе.
Хотя, если называть вещи своими именами, с личной жизнью у Доун и до этого было не очень. Она вечно придумывала себе отговорки. Дескать, скоро и она заведет себе стабильные отношения, вот только нагуляется, насытится запретными плодами любви, так сказать. Вот только в ее саду, похоже, эти плоды никогда не переведутся.
От таких мыслей Доун бросило в жар. Черт.
— Пойду освежусь, — проинформировала она невидимую группу поддержки.
— Никак наша Доун влюбилась? — хихикнул Кико.
Не обращая на него внимания, Доун поднялась и направилась в ту же сторону, куда ушел Мэтт. Ей очень хотелось посоветовать Кико засунуть куда-нибудь свои комментарии, но оповещать весь свет о том, что она на связи с разведцентром, наверное, не стоило. Хотя, с другой стороны, в Лос-Анджелесе человек, разговаривающий сам с собой, вряд ли кого удивит.
Вопрос отпал сам собой: у туалетов она столкнулась с Лониганом, который весьма расстроенно разговаривал по телефону. Завидев ее, детектив тут же нажал на отбой.
— Прости, но…
— Тебе пора. — Доун постаралась не показать разочарования. — Не утруждай себя объяснениями.
— Нет, правда, извини.
— У нас же не свидание. — Она протянула ему руку. Проигрывать, так с достоинством. — Удачи тебе в поисках Фрэнка.
Предложение было совершенно недвусмысленным — расходимся, каждый при своем интересе. Но детектив почему-то не уходил: сжал губы и не двинулся с места.
