Александр Сивинских - Открытие Индии (сборник)
Встретили его радушно, от подарка долго отказывались, но после обещания принести ещё столько же, приняли. Затем повели показывать местные достопримечательности – раз уж отведать угощений и выпить примирительную чашу он не способен. Куда вели на самом деле, Кучум понял лишь тогда, когда провожатые шустренько разбежались в стороны, а из стоящей на отшибе хижины выдвинулся ствол безоткатного орудия.
Быстрая реакция (насколько определение «быстрая» применимо к деревянной туше почти три тонны весом) уберегла от попадания его голову, но не спасла совсем. Снаряд раздробил задние конечности и повредил вестибулярный механизм. К счастью, заряд для орудия был только один. А может, Наши Новые Соседи, видя, что передвигаться Кучум всё равно не способен, решили сэкономить дорогие выстрелы. Издалека забросали бутылками с маслом, подожгли и оставили догорать.
Будь он обычной деревянной куклой вроде Глаши, тут бы ему и пришел конец. Однако для приполярных экспедиций выращивают эксклюзивных буратино. С возможностью самовосстановления в полевых условиях. Быстро починить раздробленные задние ноги он, конечно, не мог, но наскоро отремонтировать гироскопы – вполне. Потом было важно только одно – успеть. Он зубами сорвал пробки с когтей и пополз. Сначала к речке, чтоб загасить пламя, а затем к усадьбе. Ползать при нужде он способен очень и очень проворно. Даже сквозь лес.
Свежая просека подтверждала его слова лучше всего. Если я не ошибаюсь с направлением, то изгаженную мою избушечку уже не восстановить.
– Но как же ты смог… этих?.. – Я мотнула головой, стараясь не глядеть в сторону, где аккуратно, рядком лежали шесть чёрных тел. Большеголовый, которого подстрелила я, видимо, так и остался в сгоревшем доме. – Ведь буратины не могут причинить вред человеку?
– Конечно, не могут. И я не могу. Но, понимаешь… в самый напряженный момент управление перехватил мальчик, который сидит внутри меня. Помнишь, я рассказывал? Охотник на короедов. А для него прихлопнуть вредителя – милое дело.
Я внимательно посмотрела на Кучума. Может, какой-нибудь осколок попал-таки ему в голову, бедняжке?
– Не веришь? – Он истолковал мой взгляд совершенно правильно.
Я покачала головой.
– Ну так забирайся внутрь да посмотри. Дыра сзади приличная, пролезешь без труда. Кстати, там можешь и отдохнуть. И подкрепиться. Мальчонка у меня гостеприимный. Зовут Ванечка.
Сумасшедшим лучше не возражать – что людям, что деревяшкам. Соорудив на лице подобие улыбки, я попятилась к обширной корме Кучума.
Дыра и впрямь была здоровая. От задних ног остались одни щепки, торчащие из закопченных бронзовых шарниров. Осторожно, чтобы не пораниться об острые сколы, я протиснулась в отверстие. Впереди меня скакал беспечный Сцевола, легко минуя шестерни, похожие на тележные колёса с зубцами, могучие цепи, широкие зубчатые же ремни, сложно изогнутые рычаги, напоминающие корневища, и прочие механизмы, названий которых я просто не знала. Сейчас все агрегаты были неподвижны. Пахло горячим растительным маслом, немного гарью и, конечно же, древесиной. Впереди виднелся огонёк. Я обогнула шарообразное переплетение колючих веток и оказалась на хорошенькой маленькой мшистой полянке. Очень захотелось ойкнуть.
Возле разливающего зеленоватый свет фонарика сидел, вытянув босые ноги, мальчик. Росточка в нем было сантиметров двадцать. Он кушал пирожок и запивал молоком из крошечной бутылочки.
Рядом лежала мухобойка.
Конец сезона ранамахии, или «Ab ovo»
В агрегате, предназначенном для стрельбы, было килограммов восемь весу. Оптика напоминала средних размеров гимназический телескоп. Благородного красноватого оттенка лаковый приклад украшали арабески и серебряные накладки.
– Что, вот из этой дуры? – весело спросил Ваня и покачал четырёхрычажный арбалет на руке.
– Да, – суховато ответил Кирилл Матвеевич. – Из этой. И поменьше иронии, ваша светлость. Мы и без того сильно упростили традицию. Раньше…
– Знаю я про ваше «раньше», – отмахнулся Ваня. – Четырнадцать лет долбили, вызубрил, как отче наш.
– Позволю заметить, ваша светлость, это «раньше» более ваше, чем моё. Мой род служит короне не дольше полутора веков.
«Где вас только тогда откопали, заноз», – пробормотал Ваня и с нарочито тягостным вздохом начал снаряжать магазин. Болты были тяжелыми, с завёрнутыми кульком лепестками наконечников. В полёте они раскроются – так же как и оперение. Загудит, завоет пугающе в специальной свистульке воздух. Находиться на противоположном конце траектории – страшно. Ваня хорошо знал об этом. Вот, например, третьего дня, во время маневров… Стрельба по их позиции велась болтами с тупыми гуттаперчевыми головками и всё-таки Митя Елпырин, друг и кузен, от испуга натурально расплакался. А ведь давно не малыш, шестнадцать лет! Впрочем, и восемнадцатилетнему Ване стоило больших трудов сохранить непроницаемое лицо, когда с неба посыпались жутко завывающие арбалетные стрелы.
«Боже, царя храни…» – верноподданнически закурлыкал телефон у Кирилла Матвеевича.
На лице Кирилла Матвеевича возникла смущённая гримаса. Он переступил с ноги на ногу и втянул голову в плечи, стараясь не оказаться к цесаревичу спиной и в то же время укрыть от него трубку. А с нею – и тайну переговоров.
Ваня ребром ладони вколотил магазин в приемник арбалета.
– Секретничайте без опаски. Я не слушаю, – громко сказал он и отошёл шагов на пять. Прицелился в кривую осинку (целеуказатель мигом отсчитал метраж, ввёл поправку на ветер) и плавно, как учили, спустил крючок. Отдача оказалась сильнее, чем ожидалась. И гораздо сильнее, чем у пневматического самострела. Басовитого гудения тетивы слышно не было, врут романы, лишь железно лязгнули рычаги лука.
Болт пробил стволик навылет. Из-за спины донеслись сдержанные рукоплескания.
– Не нужно оваций, – довольно улыбаясь, попросил Ваня. – Что, папенька звонил?
– Да. Его величество интересуется, каков ваш настрой, – сообщил Кирилл Матвеевич. – Ваши братья, Николай Александрович и Василий Александрович уже пустили стрелы. Ждут только вас.
– И прилетели их подарочки, разумеется, Соне и Варьке?
Кирилл Матвеевич молча кивнул. Ваня покачал головой:
– Надеюсь, никто не пострадал. Николаша – известный снайпер.
– Его величество на сей счет меня не проинформировали. Послушайте, Иван Александрович, может быть?..
– Хорошо, хорошо, – сказал Ваня и направил арбалет в сторону леса.
– Я не то хотел сказать… Осмелюсь предложить ещё раз. Может быть, все-таки проедем к усадьбе Феодоры Карловны?
– Ни за что! – сказал Ваня бесшабашно, и выстрелил.
