Андрей Николаев - Русский экзорцист
– Я же неверующий, князь. Мне святая вода не поможет.
– Пей, я тебе сказал.
– Не буду.
– Ну и дурак, – рявкнул Александр Ярославович, – сдохнешь ведь!
– Куда мы едем?
– Куда надо, туда и едем, – князь недовольно засопел, – скоро уже.
Он опустил стекло, повеяло влажной свежестью.
– После моста направо, – скомандовал Александр Ярославович, – вон под те деревья.
«Волга» запрыгала по грунтовке, сбивая росу с высокой придорожной травы. Под деревьями на берегу реки Александр Ярославович вышел из машины. Водитель помог ему вытащить Волохова.
– Костер разожги, – сказал ему Александр Ярославович, поднял безвольное тело на руки и понес к реке.
Зайдя в реку по пояс, он опустил Волохова в воду, придерживая его руками на плаву. Губы Волохова чуть заметно дрогнули. Александр Ярославович наклонился к его лицу.
– Что?
– Отпустите меня.
– Ты что, хочешь…
– Отпустите.
Александр Ярославович отпустил его и шагнул назад. Тело Волохова стало уходить под воду. Некоторое время над поверхностью оставалось его бледное лицо, потом исчезло и оно. Темная вода, булькнув, заполнила полуоткрытый рот. Постепенно пропадая из виду, лицо исчезло в глубине. Постояв немного, Александр Ярославович повернулся и вышел на берег.
– Надеюсь, ты знаешь, что делаешь.
Костер уже разгорался, и он направился к нему, на ходу расстегивая мокрые брюки.
Когда Волохов показался из воды, одежда, развешенная над костром, почти высохла. Александр Ярославович смотрел, как он вышел на берег. Волохов наклонился. Из носа и рта выливалась вода. Кашлянув, он пригладил мокрые волосы и подошел к огню.
– Погреться пустите? – спросил он.
– Присаживайся, обсушись, – Александр Ярославович снял с ветки над костром свою одежду и, одевшись, сделал приглашающий жест.
Волохов развесил джинсы и рубашку.
– Который час? – спросил он, взглянув на проглядывающие из-за облаков звезды.
– А который нужен?
– Даже так? Нагорит вам.
– Я все же не мальчишка какой, – буркнул Александр Ярославович, – как себя чувствуешь?
Волохов потянулся, напряг мышцы, осмотрел локоть.
– В порядке. Готов к труду и обороне.
– Мне показалось, ты сдался.
– Ну, уж нет. Слишком много долгов за мной, – Волохов откинулся на траву и разбросал руки. – Сегодня еще один прибавился. Найти я его найду, но что дальше? – Он облокотился на локоть, – верните мне силу, князь.
– Исключено.
– В следующий раз вы можете не успеть. Вам меня не жалко?
Волохов похлопал себя по груди, поиграл мышцами.
– Эх, все люди как люди, один я такой красивый!
– Тьфу, – сплюнул Александр Ярославович, – началось.
Он расстегнул карман рубашки и достал сложенный в несколько раз листок бумаги.
– Вот, держи. Больше ничем помочь не могу. Это телефон корреспондента отца Василия из Ватикана. Прочтешь – уничтожишь. Мы не можем подвергать его опасности. Это – друг.
Волохов развернул бумажку, запомнил цифры и бросил ее в костер.
– Вы полагаете, звонить более безопасно, чем писать?
– Во всяком случае, быстрее. Если он дал свой телефон, значит, ждет звонка.
– Он ждет звонка отца Василия – и, кстати, как я буду с ним говорить? Мы темные, да в лаптях, языков не ведаем…
– Не прибедняйся.
– А имена, что там были, это кто?
– Оппозиция Папе. Фронда. Святой престол – очень заманчивое место. Как ты понимаешь, средств они не выбирают.
– Да уж, – хмыкнул Волохов. – Эх, перекусить бы чего! Вы как насчет шашлычка из колбаски? У меня друг готовит – пальчики оближешь!
– Это твой матерщинник, что ли? Спасибо.
Александр Ярославович поднялся с земли, отряхивая брюки.
– Ладно, Павел. Отдохнули и хватит. Пора за дело, – он подошел к машине и слегка хлопнул ладонью по крыше. Дремавший водитель выглянул в окно. – Заводи.
Словно ожидавшее сигнала солнце стремительно выкатилось из-за крыш домов и повисло в небе над рекой, будто и не уходило на ночь. Сразу загомонили птицы, послышался шум проезжающего по мосту трамвая. Подул ветерок. Волохов поежился.
– Может, до дома подбросите?
– Сам доберешься, – ответствовал Александр Ярославович, усаживаясь на переднее сиденье, – я жду отчет.
– Щаз, – пробормотал Волохов и вспомнил Светку, – только штаны одену.
Он пощупал одежду. Джинсы были мокрые.
В «Книжном мире» на Соколе, подивившись обилию художественной литературы с завлекательными названиями типа «Кривой против Горбатого» или «Вампир придет в полночь», Волохов купил русско-итальянский разговорник, поскольку не был уверен в своих познаниях.
Мимо ресторанчика, где работала Светка, идти не хотелось, и он пошел к ее дому по Балтийской. Затем свернул на Часовую.
Июль по жаре явно уступал июню, хотя для средней полосы это был нормальный месяц середины лета. Было тепло, по небу бежали редкие облака, обещая собраться тучами к вечеру.
Рука была в порядке, хотя небольшая опухоль на месте перелома еще осталась. Хотелось пить, но это было нормальное остаточное явление после отравления. Проточная вода вымыла из тела яд, проникший через поры кожи и слизистую оболочку рта, но каким образом он справится с демоном при следующей встрече, Волохов не представлял.
Он постарался пройти незамеченным в квартиру Светки, чтобы избежать лишних вопросов соседей. Квартира потихоньку приобретала нежилой вид. Смятое покрывало на диване, немытые чашки на столе в кухне. Как это у Светки так получалось, что вроде и не следила за порядком, а было чисто и уютно. Волохов решительно вымыл грязную посуду, протер пыль, где нашел, и открыв холодильник вытащил половину палки копченой колбасы. Хлеба не было, он откусил кусок колбасы и уселся к столу, раскрыв разговорник.
– Так, – сказал он через некоторое время, – по-итальянски я с ним говорить не буду.
Посидев в раздумьях, он решительно встал и направился к телефону.
– Если уж у нас в церковной семинарии учат языкам, то иезуиты наверняка полиглоты.
Волохов набрал номер. Он представил, как электрический сигнал бежит по проводам, или летит через спутник, проникает в коробку телефонного аппарата и взрывается требовательным звонком. Вот сейчас кто-то возьмет трубку и спросит, чего ему, Волохову, надо. И что он ответит?
– Pronto?
– Здравствуйте…, – в голове возникла дикая смесь из полузабытых языков, но он сумел выудить из этой сумятицы что-то конкретное, – Je connais… или sais… mal la langue italienne, …да, плохо с итальянским, а на латыни еще хуже…, mais le latin est encore plus mauvais. Si vous ne parfaits pas selon est francais?
О, боги, это же французский! Откуда? Неужели от той маркитантки Великой Армии…
В трубке долго молчали, потом наконец затараторили так быстро, что Волохов понял лишь, что его спрашивают, кто он.
– Видите ли, … Bonjour…, да еще раз, здрасьте… A resulte tellement, que votre lettre…, в смысле, письмо…, chez le …мм…, отец… pere Vasily, etait lue par moi. Прочитал его я, – закончил он, отдуваясь.
Собеседник заговорил еще быстрей, тон стал угрожающим и Волохов взмолился, прижав руку к сердцу, как будто его могли видеть.
– Подождите, минутку …La minute, monsieur…, ne pendez pas le tube. Нет, не вешайте… Le pere Vasily убит, мертв… est mort. Понимаете? О-о, merde…, нет, это не вам!
На другом конце провода возникло долгое молчание. Казалось, связь прервалась. Волохов постучал по трубке.
– Алло. Пронто?
Собеседник тяжело вздохнул и заговорил, тщательно подбирая слова, как разговаривают с надоедливым ребенком или тупым туристом. Волохов согласно кивал головой, подтверждая, что понимает, хотя на самом деле понял далеко не все. Потом заговорил сам:
– Это случилось …мм… Quand cela a eu lieu, около … ан, де, труа… Environ trois semaines en arriere,… да, три недели. Мне надо …помощь, как будет помощь, … Votre aide m'est necessaire. Экзорцизм! Изгнание! Экзорцизмус…, мать твою…
Пот градом катился по лицу, трубка стала скользкая и Волохов быстро вытер ее о рубашку.
– Книжка, какая книжка?…, ах, в книгах. Dans les livres? Угу…, так, Вир, Боден…, видел. Oui, je voyais les livres. Спасибо, огромное, …Merci, le merci bien. Oui…, постараюсь сообщить. Je tacherai de vous annoncer. Au revoir.
Волохов положил трубку и, облегченно вздохнув, вытер со лба пот.
– Ну, Александр свет Ярославович! Так подставить…
Надо было снова ехать домой к отцу Василию. Волохов забрал с кухни недоеденную колбасу, запер дверь и сбежал по лестнице. У священника могли объявиться какие-нибудь родственники, и тогда взять что-либо из его вещей будет гораздо труднее.
Хорошо, книги я возьму, думал он, стоя на автобусной остановке, но что мне с ними делать? Обряд изгнания должен проводить священник, а я даже не крещен.
Автобус подкатил, как всегда, набитый битком. Волохов помог нескольким старичкам и старушкам выйти из него, потом поспособствовал еще нескольким взобраться на высокие ступени и в результате чуть сам не остался на улице. Не доезжая метро «Октябрьское поле» он вышел у кинотеатра «Юность» и перебежал дорогу.
