Карина Сарсенова - Хранители пути
— Я люблю… я и сейчас люблю… — прижав руки к груди, словно желая спрятать от посторонних глаз что-то очень ценное и хрупкое, прошептала девушка.
— Да… — мягкие переливы ангельского голоса вплетались в воспоминания, похороненные под слоем привычного негатива, воскрешая истинную память души. — Вспомни, кого ты любишь.
— Мама… — прошептала сквозь непрестанно набегающие слезы девушка. — Моя мама… она думает, я известная певица. Она так рада за меня… Она умрет, если узнает…
— Вы с мамой очень близки… — пробуждаемый внутренний свет засиял в глазах Анники вновь проживаемой ею, пусть и забытой, но оттого не менее живой любовью. Голос Амелии стал громче и зазвучал музыкой обновленной красоты. — Она дала тебе жизнь. Почувствуй теперь ее сердце. Почувствуй ее любовь к тебе и гордость за тебя… Она любит тебя такой, какая ты есть… Сердце матери всегда чувствует истину…
— Мама… — протянув руки навстречу лицу матери, улыбающемуся ей из белого сияющего облака, воскликнула Анника.
— Милая моя, — глаза матери засияли ярче окружающего их белоснежного света. — Я всегда принимаю тебя такой, какая ты есть. Ты для меня лучшая в мире, моя кровиночка! Моя родная девочка. Мой ребенок.
— Мама… — уткнувшись лицом в побелевшие от гневного сжатия кулаки, прошептала Анника. — Я так сильно люблю тебя… спасибо тебе за все!
— Дамбалла, известный тебе как Геннадий, — сказала вновь проявившаяся перед девушкой Амелия. — Не мог поступить иначе. Он младший демон, служитель ада. Он просто делает свою работу. Глупо его ненавидеть.
— Ты меня слышишь, Анника? — после длительной паузы спросил ангел, пристально вглядываясь в невидящий взгляд подопечной, словно пытаясь отыскать хоть искру самосознания в потаенных глубинах замкнувшейся в себе души.
— Слышу… — спустя еще несколько минут вымолвила лежащая на песке девушка, возвращая осмысленность собственному взору. Дорожки от высохших слез, покрытые багровой пустынной пылью, исписывали ее лицо ажурной вязью.
— Я прощаю его… — отрешенно глядя в кроваво-черное небо, тихо сказала Анника.
— Что? Я не слышу! Громче! — торжествующе выкрикнула Амелия, глядя на замершую на горизонте могильно-черную тень.
— Я прощаю его, — твердо и громко произнесла Анника, усевшись на пышущий жаром песок. — Я прощаю его! — с победоносной улыбкой, рожденной осознанием собственной силы и власти над ней, воскликнула она, обращаясь к расстилающейся вокруг пустынной бесконечности.
— Посмотри на горизонт, — предложила Амелия.
— Там… Что это? — удивленно выпалила Анника, мгновенно пришедшая в себя от увиденного. На ее глазах пятно непроницаемой мглы, непонятно как и когда занявшее чуть ли не полнеба, исчезло, сжавшись в крохотную черную точку. — Что это? — обхватив себя руками в инстинктивном порыве заслониться от увиденного, переспросила Анника, продолжая тревожно вглядываться в черную точку, приклеившуюся к рваной линии горизонта.
— Это смерть твоей души, если ты ее допустишь, конечно, — мрачно изрекла Амелия, облетев вокруг удрученно молчавшей девушки.
— А что с луной? — проследовав взглядом за тонкой черной полосой, связывающей ночное светило и висящую в небе точку, вскрикнула Анника.
— А что с ней? — с притворным недоумением откликнулся ангел.
— Она стала больше… И кровавее… — подползая поближе к сияющему облаку света, прошептала Анника.
— Почувствуй ее своим сердцем, — тихо сказала ей Амелия и отлетела чуть дальше от ползущей по песку девушки.
— Защити меня… Я боюсь… — испуганно пробормотала Анника, беспомощно осев на песке. — Не уходи.
— Я не покину тебя никогда. Не имею ни желания, ни права, — улыбнулся ангел. — Но ты должна стать еще сильнее. Тогда и моя помощь будет действеннее. Вместе мы можем быть непобедимыми.
Уставившись на наливающуюся алым цветом Луну и нервно поглядывая на сияющую в стороне Амелию, Анника вздохнула:
— Ну, тогда командуй.
— Настройся на Луну. И спроси себя, что она такое. Ты можешь. Твое сердце умеет находить суть любой формы.
Тягучий пустынный жар заполнил все вокруг, поглощая звуки дыхания Анники и грохот ее сердца. Наступившая тишина оглушала и создавала новые пространства внутри уже знакомых пространств. Глядя широко распахнутыми блестящими глазами на неуклонно, хоть и медленно растущую Луну, Анника оцепенела, из внутренней тишины созерцая чужеродное светило.
— Это духовное сердце Дамбаллы, — открыв рот, неожиданно для самой себя произнесла девушка и тут же подскочила, как ужаленная. — Ой, что я сказала? Что ЭТО?!!
— Все верно, — поощрительно улыбнулась ей Амелия. — Ты можешь еще больше, поверь мне. В тебе очень много света, и он помогает тебе. Да, это духовное сердце Дамбаллы. И именно к нему мы и направляемся.
— Но оно вроде было не таким кровавым еще мгновение назад… Амелия! Смотри, оно багровеет на глазах! — вскричала перепуганная девушка, вскочив на ноги.
Облетевший Аннику ангел заглянул ей в лицо.
— Наше присутствие ослабляет демона. Настолько ослабляет, что Дамбалла даже был вынужден дематериализоваться из физического мира и вернуться в свое истинное «я», в его тонкую сущность. Сознание Геннадия сейчас собрано в его же духовном сердце. И нам надо как можно скорее добраться до него, потому что с каждой минутой сила демона возрастает.
— Как возрастает? Ты же сказала, мы его ослабляем, — резко повернувшись к Амелии, Анника сердито сверкнула глазами.
— Так и есть. Но он вернулся к себе и поэтому набирается сил от своего истока. От абсолютной тьмы. И, поверь мне, восстановится Дамбалла очень быстро.
— Что еще не так? Я чувствую, есть еще опасность, — задумчиво глядя внутрь себя, тихо сказала девушка.
— Ты права, — радостно ответила ей Амелия. — Твое сердце интенсивно раскрывается, и это более чем прекрасно. Это наш единственный способ выжить. Да, и мой тоже, — глядя на вопросительно молчащую девушку, изрек ангел. — Ведь мы с тобой так тесно связаны, что являем почти что одно целое. Знаешь, чем больше твое духовное сердце раскроется, тем живее ты будешь. Учти, можно жить в материальном теле, но если сердце закрыто, то жизнь твоя хуже смерти.
— Кажется, я понимаю… — с глубоким интересом глядя на ангела, вымолвила Анника.
— Если твое сердце закрыто, все, что ты делаешь, обратится против тебя. Даже творчество, — не сводя с подопечной теплого взгляда, Амелия грустно улыбнулась. — Но нам надо спешить. Твои переживания прошлого усиливаются возвращением в себя Дамбаллы.
Он сопротивляется таким образом, стараясь обратить твои ресурсы против тебя самой. Опасность в том, что воспоминания, то есть события прошлого, могут стать твоим настоящим. Сила Дамбаллы придает им невероятную эмоциональную насыщенность. Переживая прошедшее сейчас, ты страдаешь в несколько раз сильнее, чем в то время, когда событие произошло. Именно эта негативная насыщенность может выжать тебя, каплю за каплей, передав твою душу в его распоряжение. Ты попросту превратишь все свои светлые энергии в темные, если не будешь сопротивляться, прощая и любя. Настоящее, возникшее в душе служителя ада, чревато для души, застрявшей на перепутье, адом вечным. Ты сейчас его пленница, Анника, хотя и находишься здесь против его воли. И ты имеешь все шансы остаться в этой пустыне навсегда, превратившись в одну из бесчисленных и безликих обитающих здесь теней.
