Уильям Блэтти - Изгоняющий дьявола
– А что же? – потребовала Крис.
– Психокинез.
– Что?
– Вы слышали о том, что происходит на сеансах спиритизма, не правда ли?
– Когда призраки и души швыряются вещами и двигают блюдечко?
Каррас кивнул.
– Это встречается не так уж редко и обычно получается у эмоционально неуравновешенных подростков. Очевидно, невероятное внутреннее напряжение будит невидимую энергию, которая и передвигает предметы на расстоянии. В этом нет ничего сверхъестественного. То же можно сказать и о чрезвычайной силе Реганы. Назовите это «разум, преобладающий над материей», если хотите.
– Лучше я назову это кошмаром.
– Ну, в любом случае подобное встречается за пределами одержимости.
– Черт возьми, это прекрасно, – тихо пробормотала Крис. – Вот мы сидим здесь: я атеистка, а вы священник и...
– Лучшее объяснение любому явлению, – перебил ее Каррас, – всегда то, что проще других и включает в себя все – Конечно. То есть я считал, что вы сами это знаете.
– Может быть, я глупа, – парировала Крис, – но объяснение, будто «что-то непонятное в чьей-то голове подбрасывает блюдце к потолку», мне тоже ничего не дает! Так что же это? Можете вы объяснить, ради всех святых?
Каррас задумался и откинулся на спинку кресла. – У Реганы низкий голос? – поинтересовался он. – Нет, я бы даже сказала – очень высокий.
– У нее не раннее развитие?
– Нет. Среднее.
– А что она читает?
– В основном Нэнси Дру и комиксы.
– А сама манера разговаривать сильно отличается сейчас от ее обычной речи?
– Полностью. Она не употребляла и половины слов, которыми пользуется теперь.
– Нет, я имею в виду не содержание речи, а стиль.
– Стиль?
– Ну, как она соединяет слова в предложении.
– Я не уверена, что поняла вас правильно.
– У вас нет ее писем? Сочинений? А запись ее голоса была бы...
– Да, у меня есть пленка, которую она наговаривала для отца, – перебила Крис. – Она хотела отослать ее вместо письма, но так и не закончила. Возьмете ее?
– Да, и еще мне нужна история болезни, записанная в Бэрринджере.
– Послушайте, святой отец, я уже прошла через все это, и...
– Да-да, я понимаю, но мне их нужно просмотреть для себя. – Значит, вы все еще против изгнания?
– Я только против того, что принесет вашей дочери больше вреда, чем пользы.
– Но вы сейчас говорите как психиатр?
– Нет, я говорю и как священник. Если я пойду в церковь за разрешением на изгнание беса, то первым делом я должен буду дать существенные доказательства того, что у вашей дочери не обычное психическое расстройство. Потом мне нужны будут данные, исходя из которых церковь признает, что она одержима.
– Например?
– Еще не знаю, надо почитать книги.
– Вы шутите? Мне казалось, что вы в этом разбираетесь.
– Возможно, вы сейчас знаете об одержимости больше, чем большинство священников. А пока что скажите, когда вам смогут прислать записи из больницы?
– Если будет нужно, я найму самолет.
– А пленка?
Крис встала:
– Пойду поищу.
– И еще кое-что, – добавил Каррас. – Та книга, о которой вы говорили, с главой об одержимости, вы не вспомните, когда Регана ее читала: до начала болезни?
Крис сосредоточилась, постукивая по зубам ногтями.
– Мне помнится, она что-то читала, перед тем как это дерьмо... как эта ужасная штука началась, – быстро поправилась она. – Но я не могу сказать точно. Думаю, что она ее читала. То есть я в этом уверена. Абсолютно уверена.
– Я бы хотел просмотреть эту книгу. Вы мне ее дадите?
– Она ваша. Ее взяли в вашей библиотеке. Я сейчас принесу. А пленка, по-моему, внизу. Я скоро вернусь. – Крис вышла из кабинета.
Каррас отсутствующе кивнул, рассматривая узор на ковре. Прождав Крис несколько минут, он встал, прошел через кабинет и остановился в темном холле. Дэмьен словно застыл в другом измерении; засунув руки в карманы, он уставился в никуда и слушал доносившиеся сверху звуки; то хрюканье свиньи, то вой шакала, то шипение и икание.
– А, вы здесь! А я искала вас в кабинете.
Каррас обернулся и заметил, что Крис включает свет.
– Вы уходите? – Она подошла к нему, держа книгу и пленку.
– Боюсь, что да. Мне нужно подготовиться к завтрашней лекции.
– Вы читаете лекции? Где?
– В медицинской школе. – Дэмьен взял у нее книгу и пленку. – Я приду к вам завтра, днем или вечером. Но если случится что-нибудь непредвиденное, звоните мне в любое время. Я попрошу телефонистку на коммутаторе, чтобы вас со мной соединили.
Крис кивнула. Иезуит открыл дверь.
– Как у вас обстоит дело с медикаментами?
– Пока хорошо, – успокоила она священника. – Нам выписали рецепт на бланке, который каждый раз возвращают.
– Вы больше не будете вызывать врача?
Крис прикрыла глаза и чуть заметно покачала головой. – Вы же знаете, я не терапевт, – предупредил Каррас. – Я не могу, – прошептала она. – Не могу.
Священник чувствовал, как в ней поднимается тревога. – Вы понимаете, что рано или поздно мне придется рассказать обо всем высшему духовенству, особенно если я буду бывать здесь по ночам?
– Это так необходимо? – Крис нахмурилась.
– Иначе это будет выглядеть несколько странно, вы не считаете?
Крис опустила глаза.
– Да, я понимаю, что вы хотите сказать, – пробормотала она.
– Вы не против? Я расскажу только самое необходимое. Не волнуйтесь. – Иезуит попытался успокоить ее. – Больше никто не узнает.
Крис подняла свои измученные глаза и, встретившись с его грустным взглядом, прочитала в нем боль и сочувствие.
– Хорошо, – согласилась Крис.
Она поверила этому взгляду.
Каррас кивнул:
– Мы еще поговорим. Он уже собирался выйти, но замешкался на секунду в дверях, приложил к губам пальцы, о чем-то раздумывая: – Ваша дочь не знала, что я священник? – Нет. Никто не знал, кроме меня.
– Вы знали, что у меня недавно умерла мать?
– Да. Мне очень жаль.
– А Регана знала об этом?
– Нет.
Каррас кивнул.
– А почему вы об этом спрашиваете? – не унималась Крис, удивленно приподнимая брови.
– Это не важно. – Иезуит пожал плечами. – Мне просто хотелось узнать.
Он посмотрел на актрису, в его глазах мелькнула тревога. – Вы ночью спите?
– Да, немного.
– Принимайте таблетки. Вы пьете либриум?
– Да.
– Сколько? – поинтересовался Каррас.
– По десять миллиграммов, два раза в день.
– Принимайте по двадцать. Попробуйте пока не заходить к дочери. Чем чаще вы ее видите в таком состоянии, тем скорее начнете неправильно судить о ней. Лучше оставайтесь в неведении. И успокойтесь. В состоянии нервного расстройства вы ей ничем не поможете. Да вы и сами это знаете.
