Валерий Михайлов - В лабиринте версий
Естественно, галактическое сообщество не стало равнодушно взирать на подобное варварство. Это только человеческое общество могло спокойно взирать на то, как нацистская мразь методично уничтожала евреев в качестве аперитива перед еще более глобальной бойней. Галактическое сообщество организовало отряды помощи мрукксам, которые, одновременно, должны безжалостно уничтожать браконьеров.
– Кстати, Александр Нубов вас, несколько, обманул, – сказал Ты, когда они с Трубопроводовым сели в машину, – Псы, как таковые, имеют весьма косвенное отношение к мрукксам. В этом плане они – один из отрядов спасения, охотящийся за премиальными. На самом деле Пес – это тот, кто идет по следу.
– По какому следу?
– Пока, что, с тебя этой информации достаточно, – оборвал разговор Ты.
Минут пять они ехали молча.
– Кстати, должен ввести тебя в курс дела. Мы едем на собрание Общества Идиотов.
Общество Идиотов образовалось в Эдинбурге в конце XVII века. Сначала это был один из обычных в то время клубов холостяков, играющих в тайное общество. Но? со временем клуб превратился в своеобразную эзотерическую ложу. Тогда же и появилось название: «Объединённое Общество Идиотов». Название было взято по аналогии с названием вида «человек разумный», основным свойством которого является полное отсутствие разума.
Все, что связано с деятельностью общества Идиотов, окутано пологом из тайн и мистификаций. Даже атрибутика общества не была никому известна. Еще в XVII веке основатели общества нашли прекрасный способ сохранить свою атрибутику в тайне. Найдя подходящего для выполнения заказа художника, они заказали ему разработать и написать герб Общества Идиотов. Закончив рисунок, художник должен был тщательно закрасить его голубой, под цвет обоев в Зале Заседания, краской и никому ни под каким видом не выдавать содержание рисунка, спрятанного под краской. С гимном они поступили таким же образом. Гимн тайного общества должен нести в себе саму суть тайны, поэтому ни музыка, ни слова его не должны быть кому-либо известны.
Позже, когда появилась возможность исследовать, при помощи рентгеновских лучей, нижние слои картин, герб был аккуратно сожжен, а пепел приклеен к другому холсту такого же размера.
Каждое заседание клуба начиналось с торжественной клятвы верности идеалам Общества, затем шла импровизированная молитва Тайному Хранителю Клуба Великому Духу Бармаглоту, а, позже, и богине Дискордии. После этого они молча исполняли гимн и переходили к повестке дня.
Ты трижды постучал в дверь старинного особняка, больше похожего на здание музея, чем на «Частный клуб поклонников фрактальной геометрии», как было указано на табличке над дверью. Прошла целая вечность, прежде чем дверь отворилась.
– Ожидание – это часть ритуала, – шепотом пояснил Ты.
– Господин ищет кого-то? – поинтересовался открывший мужчина средних лет, облаченный в парик и ливрею.
– Мне нужен ответ на вопрос, который я не решаюсь произнести, – нарочито смиренно произнес Ты.
– Боюсь, сударь, вы ошиблись. Здесь нет никого, кто мог бы выслушать ваш вопрос, и, уж, тем более, нет никого, кто мог бы на него ответить.
– Я и есть тот, кто готов его выслушать. Я и есть тот, кто готов дать на него ответ.
– В таком случае, может, вы соизволите назвать себя?
– Я лист, которым играет ветер.
– И что вам сказал ветер перед игрой?
– Он подарил мне вот это, – сказал Ты, вручая совершенно чистую, без каких– либо надписей визитную карточку.
– А ваш спутник?
– Он со мной.
– Хорошо. Входите.
Пойдя по длинному коридору, они оказались в просторной комнате, в которой находилось все необходимое для жилья, включая компьютер и отсутствие каких-либо следов радио и телевизора.
– Раздевайся, – сказал Ты.
– Как? – удивился Трубопроводов.
– Полностью. В Зал Заседаний в одежде вход строго запрещен.
– Но…
– Иначе тебя отсюда не выпустят, – эта фраза прозвучала не столько угрозой, сколько констатацией обыденного факта.
Не дожидаясь Трубопроводова, Ты начал раздеваться. Оставшись голым, он надел на гениталии карнавальную маску, которая, не скрывая ничего, делала вид максимально нелепым. Убедившись, что это не розыгрыш, Трубопроводов тоже начал раздеваться.
В дверь тихонько постучали.
– Войдите, – пригласил Ты.
– Я принес маску для вашего гостя, – почтительно произнес человек в ливрее, входя в комнату.
– Благодарю вас, – ответил Ты.
Трубопрводов надел маску. Посмотрев в зеркало, он почувствовал себя полнейшим идиотом.
– Поздравляю тебя с первым прозрением, – угадал его мысли Ты, – пойдем.
Поднявшись по застеленной толстым ковром мраморной лестнице, они очутились перед массивной дверью, за которой находился Зал Заседаний. На двери было написано: «ВАРКАЛОТОРИЙ. Стучись – и пошлют тебя на х..!».
– Подожди здесь, пока тебя не позовут, – сказал Трубопроводову Ты, входя в Зал Заседаний.
Стоя за дверью, один, без одежды, с дурацкой маской на гениталиях, он ненавидел себя, Ты, Идиотов и, вообще, весь мир. Ему хотелось расплакаться и сунуть голову в петлю.
Примерно через тридцать минут его торжественно пригласили в Зал Заседания. Посреди зала стоял огромный круглый стол, на котором сидели по-турецки голые люди. Председательствовал тот самый человек, который, до этого, был в лакейской ливрее.
– Прошу вас в кресло для гостей, – сказал пригласивший Трубопроводова человек, указывая на черный, покрытый золотыми рунами унитаз.
– Итак, когда мы все в сборе, слово предоставляется маэстро Улли.
– Не далее как вчера наш отдел получил одну записку при весьма странных обстоятельствах: она была найдена среди секретных документов, куда просто никак не могла попасть. В записке было следующее:
«Послание Христиана Розенкрейца:
Собаки бежали по следу Хасана.
Потеряны брюки, забыта рубаха.
Валяется ибн Саббаха белье
«Нет только Хасана!» – скулит собачье.
Пурпурной коровы не видел я
И увидеть уже не надеюсь
Но вот что скажу я вам, друзья:
Лучше видеть её, чем быть ею.
– Какая– то по. ень, – заметил вслух один из присутствующих Идиотов.
– Я бы вполне с вами согласился, если бы не одно «но». Первая строчка была написана на древнекитайском языке. Первое четверостишье – на древнеегипетском. Следующее четверостишье – по-русски. И последняя строка на санскрите. Согласитесь, что для какой-то по. ени слишком уж…
– Продолжайте, маэстро, – попросил председательствующий.
– Мы повели самостоятельное расследование, в результате которого выяснили, что стихотворение про пурпурную корову взято из великого «ILLUMINATUS» Роберта Ши (или Шея) и Роберта Антона Уилсона. Там же сказано, что автором этой «классической эридианской поэмы» является Джелетт Берджес. Но не в этом дело. В этой же книге есть Приложение Далет: «Хасан ибн Саббах и Черный Аламут», в котором говорится следующее[12]: В 1090 году из исмаилитов Хасан ибн Саббах сформировал орден ассасинов. Еще до появления этого ордена у исмаилитов было 9 уровней посвящения.
