Сэм Райме - Зловещие мертвецы
Наконец, все как-будто исчезло. Он тяжело пошевелил правой рукой, потом пальцами левой, и обрадовался — жуткая сила, державшая его, исчезла.
Но радость была недолгой. Сверху, прямо на колени, тяжело упала отрубленная голова и открыла глаза. Эшли закричал.
Зашевелились губы, запекшиеся кровью:
— Ну что, милый. Поцелуемся? — Издевательским тоном произнесла голова и впилась в правую руку.
Зубы глубоко вошли в ткань. Голова пыталась перегрызть вены, перекусить руку. Эшли слышал, как хрустят его кости, как будто их перепиливают ржавой пилой. От боли и страха парень вскочил и, как ошпаренный, забегал по дому, пытаясь освободиться от смертельной хватки. Он бил ей об стену, топтал ногой. Схватив тяжелый фолиант, без устали колотил по глазам и носу. Но та только визжала. Эшли катался по полу, стуча головой о дубовые доски, но никак не мог освободиться. Наконец, блеснула спасительная идея.
— В сарай, в сарай! — сам себе закричал Эшли. — В мастерскую!
Голова хохотала, хрюкала и визжала.
— Только там, только там, — повторял Эшли, стремглав носясь из комнаты в комнату.
Еще он остановился на пороге и со всего размаху ударил о толстый косяк, но в ответ были только боль смертельного укуса и жуткий, разъедающий душу хохот.
На пороге слесарной мастерской Эшли дернул шнур выключателя, и ее залил желтый свет. Тиски стояли с разведенным зажимом.
Парень всунул голову зловещего мертвеца в тиски и до отказа повернул тяжелую стальную рукоятку.
Хрустели кости черепа, но голова не поддавалась. Когда у Эшли уже не было сил, страшные пожелтевшие зубы разжались. Голова беспомощно старалась вырваться из двух рифленых стальных пластин, которые сжимали ее, губы зло зашевелились. Раздался хохот, вывалился наружу длинный кровавый язык. Глаза, налитые злобой, выпучились.
— Все равно, все равно, — хрипела голова. — Мы не отдадим тебе душу Линды, не отдадим. Запомни это.
Эшли хотел вновь схватиться за стальную рукоятку, чтобы раструшить зловещую голову, но понял, что сил у него на это не хватит.
— Все равно ты сдохнешь, гнусная гнилушка. Ты погибнешь, погибнешь немедленно! — заорал Эшли.
Он бросил быстрый взгляд на стеллаж, где знал лежит бензопила.
Эшли отдернул брезент, стеллаж был пуст.
Распахнулась дверь мастерской, и из синего лунного света показалось туловище зловещего мертвеца. Туловище было когда-то молодой и прекрасной женщиной. А сейчас без головы, обезображенное гнилью и тленом, оно выглядело жутко и ужасно. Но самое страшное — чего больше испугался Эшли — это была бензопила в руках безголового мертвеца. Пила работала, сверкали стальные зубья, вращались диски. Пила жутко звенела. И зловещий мертвец без головы мчался, выставив это страшное орудие смерти прямо на Эшли. Но парень среагировал и успел увернуться. Пила ударилась в стеллаж, перепилив толстые полки. Посыпались банки с краской, зазвенели ржавые цепи, диски, молотки, рубанки — все рухнуло на пол. Мертвец не видел Эшли, он просто вращал пилой вокруг себя в надежде зацепить живого, в надежде поранить его.
Голова, зажатая в тиски, злобно заверещала, и из нее вытекал на верстак желтый густой гной. А из шейного отруба, как из водосточной трубы, хлестала грязно-красная кровь. Она заливала, обрызгивала все вокруг.
Эшли упал, поскользнувшись в луже крови. Он зацепил рукой за ноги безголового мертвеца, и тот, как подкошенный, поскользнулся и рухнул. Пила взлетела в воздух и упала на безголовое тело, отрубив ему руку.
Эшли подхватил заглохшую пилу, вскочил и огляделся. Туловище валялось у его ног. Он брезгливо переступил через него и подошел к верстаку. Голова судорожно пыталась вырваться. В ее глазах на какое-то мгновение появилась мольба, но Эшли был неумолим. Он дернул стартер, и завращалось, сверкая острыми зубами полотно бензопилы.
И когда Эшли вскинул бензопилу, чтобы разрезать омерзительную голову, она вдруг, прямо у него на глазах, превратилась в голову его любимой жены. И голос этого мерзкого создания изменился — зазвучал голос Линды.
— Эшли, Эшли, ты не сделаешь этого. Ведь ты не сделаешь этого, мне будет больно. Мне будет очень больно, — говорила голова Линды, с мольбой глядя в глаза Эшли.
— Нет, я сделаю это, я должен это сделать, — шептали губы Эшли.
Парень подводил бензопилу все ближе и ближе. Вид головы изменился. Она вновь стала жуткой, вновь стала головой зловещего мертвеца. Из широко раскрытого рта хлынула вязкая кровь.
— Ты умрешь, умрешь, умрешь! — закричала голова. — Ты будешь с нами, ты будешь таким же мертвецом, как мы.
Но пила уже делала свое дело. Хрустела кость, разлетались в разные стороны мозги. Эшли дробил и крушил ненавистную голову мертвеца.
Лампочка, заливавшая всю мастерскую мягким светом, мгновенно стала багряной, и красный свет заполнил все помещение, превратив Эшли в жуткое кровавое чудовище с бензопилой в руках.
Шатаясь, измученный и почти до конца морально уничтоженный, Эшли вышел из мастерской. Он держал в руках бензопилу, вращал глазами, оглядываясь по сторонам. Но он уже решил, что не позволит зловещим мертвецам овладеть собой. Он положил пилу и схватил ружье, из коробки набрал полные карманы патронов.
В это мгновение то кресло, в котором еще недавно он сидел, подозрительно зашаталось, закачалось и заскрипело. Казалось, что в нем сидит живое, но невидимое создание, живой невидимый человек. Возможно, это была Линда. Возможно, это она качалась у жарко пылающего камина. Эшли протянул к ней правую руку.
Вдруг он ощутил, что коснулся чего-то страшного, чего-то жуткого. Он отпрянул от кресла, покатился по комнате и подбежал к старинному овальному зеркалу. Он уперся руками в стену и принялся осматривать себя.
— Все в порядке, все в порядке, — шептал парень.
Из зеркала, из-за амальгамы на него смотрел его двойник, такой же окровавленный, с таким же обезображенным ранами лицом. Глаза двойника были злыми, и из них проглядывала жуткая пустота.
— Все в порядке, в порядке, — шептали губы Эшли.
Но плоскость зеркала исчезла, и оттуда, схватив Эшли за плечи, вышел его двойник, похожий на него, как две капли воды. Только взгляд был другим, в глазах зияла пустота. Они были мертвыми.
— Не думай, что все в порядке, — издевательским голосом сказал двойник. — Ведь мы только что разрезали бензопилой нашу любимую девушку. Все в порядке? — спросил он, схватил Эшли за шею и принялся душить.
Эшли на какое-то мгновение вновь потерял сознание.
Когда он очнулся, когда чувство вернулось к нему, то ощутил, что это он сам, своими собственными руками схватил себя за горло и душит себя. Парень отдернул руки и с удивлением уставился на зеркало. Боясь прикоснуться, он робко подвел к нему ладонь. Пальцы уперлись в холодное гладкое стекло.
