Елена Усачева - Игры бессмертных (сборник)
Алина с трудом села, подняться на ноги не было никакой возможности. Голова болела и кружилась, руки и туловище затекли.
В камере было холодно, через небольшое окошко с толстыми прутьями проникал тусклый свет – лунный, как девушка догадывалась. Значит, без сознания она находилась порядка десяти часов. Если только сейчас все еще тот же день…
Алина восстановила хронологию событий:
Последняя пара, аудитория с двумя выходами, странное поведение Юры, коридор, запах ладана, боль от укола и темнота…
– Эй, кто-нибудь! – крикнула девушка. Ее голос прозвучал сдавленно и жалко. Но, к ее изумлению, послышалось лязганье замка огромной железной двери.
В камеру ввалился огромный человек, одетый в грязную тунику – самый настоящий богатырь. В одной руке он держал горящую свечу, в другой – связку ключей.
– Кто вы? – пропищала Алина, подальше отодвигаясь от жутко воняющих ног здоровяка.
Тюремщик не ответил. Он нагнулся, вместе с ветром обдав девушку запахом нечистот, схватил за руки и громко, с хрипотцой сопя, принялся тыкать ключом в замочек от наручников. Наконец Алинины руки были свободны, и она растерла запястья. Но подумать о чем-то или спросить не успела. Здоровяк грубо схватил ее за плечо и рывком поставил на ноги, затем потащил за собой.
Алина не успевала переставлять ноги в кандалах, поэтому вскоре упала и поехала по каменному полу коленями, но кое-как поднялась.
– Мне больно, – простонала девушка в попытке вырвать у монстра свое запястье. Он не обратил на нее внимание, только ускорил шаг.
После подъема по заплесневелым покатым ступенькам Алину втолкнули в полутемный большой зал. Кроме камина в самом дальнем углу, кресла внушительного размера перед ним и шахматного столика рядом, в помещении ничего не было.
Девушка увидела возле камина Юру – предателя, и сильнее стиснула зубы. Все-таки интуиция ее не обманула. В тот день, когда парень с уверенностью сказал, будто рад, что Арес убил Захара, он уже играл на стороне Элиаса. Иначе откуда бы узнал?
– Проснулась, – раздался знакомый голос.
С кресла поднялся Элиас, облаченный в шелковый халат той же расцветки, что и его любимое черно-белое пальто. Он досадливо поставил фигурку пешки обратно на доску.
Здоровяк выпустил руку Алины и подтолкнул девушку ногой к хозяину замка.
Элиас неприятно улыбнулся и протянул ей белую руку.
– Как спалось, принцесса?
Девушку передернуло от ставшего невыносимым запаха ладана, перемешавшегося с вонью от великана в обносках.
– Смени парфюм, мерзкое животное! – процедила она сквозь зубы, отталкивая от себя холодную белую руку.
Элиас завертел головой, как будто что-то потерял, после чего уставился на нее и возразил:
– Ты ошиблась, мерзкое животное еще не прибыло! Но мы подождем, слово джентльмена. И скажи на милость, что ты имеешь против мужчин, которые ухаживают за собой? – С этими словами он достал из кармана халата баночку, открыл ее, окунул палец в белый крем с восковым блеском и круговыми движениями втер его в лоб, щеки и подбородок. Запах ладана усилился.
Элиас обернулся и жестом подозвал Юру.
– Прочь. Мы больше не нуждаемся в тебе.
Парень послушно закивал, но остался на месте и, запинаясь, спросил:
– В-вы-ввыполните… то есть я хоте…хоте…хотел сказать… вы обещали мне… я стану таким же…
Элиас неприлично громко рассмеялся, запрокинув голову. Смех оборвался столь же резко, как и начался, а затем последовал холодный ответ:
– Нет, червь, ты никогда таким не станешь! – Элиас метнул взгляд на каминную полку, где стояли в ряд золотые кубки, и в ту же секунду один из них оказался у него в руке. Вампир приблизился к бледному, дрожащему Юре и воткнул ему в горло указательный палец. А когда выдернул его, подставил под струю крови бокал и заговорил, словно ничего не произошло:
– Присаживайся, принцесса, нам есть о чем поболтать.
Глаза у парня закатились, он хрипел и пятился, что заставляло Элиаса вытягивать руку все дальше и дальше, чтобы не дать пролиться ни капле драгоценного эликсира.
– Отпусти его, – прошептала Алина, прижимая ладони к щекам и глядя на медленно оседающего на пол одногруппника.
Хозяин замка кивнул здоровяку на упавшего Юру.
– Рорик, убери это…
– Убийца! – выкрикнула девушка.
Вампир бесцеремонно схватил ее за локоть, подвел к креслу и толкнул в него, буркнув:
– Напитки не предлагаю!
Алина не выдержала взгляда черных глаз.
– Что тебе надо?!
В зале они остались одни, Элиас привалился к мраморной полке, он потягивал из бокала кровь, не без удовольствия разглядывая свою пленницу.
– Тебе понравился мой подарок? – наконец спросил он.
Алина отвернулась, решив не отвечать на его вопросы.
Вампир особо не обиделся, на лице его расплылась довольная ухмылка.
– У меня есть еще кое-что…
– Неужели, – скривилась девушка.
– Да-да, – захлопал он ресницами. – Кое-что, принадлежавшее когда-то маленькой принцессе.
Алина вскрикнула от неожиданности, когда ей на колени приземлилась ее кукла – та самая, потерянная в лесу. На тряпичной груди было нарисовано красное сердце, а в нем торчала черная игла.
Девушка отшвырнула от себя куклу.
– И что? – вызывающе спросила она, гневно глядя на Элиаса.
Тот лишь едва заметно улыбнулся.
– Как думаешь, что будет, если вынуть иглу? – Он поднял куклу и легонько пошевелил иголку.
Алина задохнулась и схватилась за грудь.
– Что такое? – притворно ласковым голосом осведомился Элиас, прижимая куклу к щеке и пальчиком поглаживая ее по голове, словно утешая.
Девушка отняла руку от груди. Больно вовсе не было, но она почувствовала что-то странное, как будто внутри, в сердце, что-то шевельнулось.
Элиас положил куклу на камин и сочувственно протянул:
– Думаешь, Арес любит тебя? Ах, до чего же все добрые принцессы наивны. Сладкая моя, единственная твоя беда в том, что ты попала не в ту сказку. Впрочем, не все потеряно для тебя, ведь ты не призналась Аресу, что за подарок получила от меня. Любопытненький секретик.
Вампир прошелся перед ней взад-вперед и заметил:
– Ну разве не смешно? Столько лет жить, обманываясь… – Его смех разнесся по залу. – Стоит мне только дернуть за иголочку, вы даже не вспомните имен друг друга! – Он поднес палец к носу. – Тс-с-с, но об этом никому, принцесса, это сюрприз для нашего дру… – Элиас театрально осекся. – Ой, что это я. Друг он скорее мой, чем твой… А тебе он кто? Любовник, и то – понарошку. Лишь потому, что мне так захотелось! – Он снова засмеялся, даже захлебнулся кровью, разбрызгав ее по халату.
– Добро пожаловать в мой театр, принцесса! Моя любимая куколка!
