Ирина Щеглова - Большая книга ужасов – 69 (сборник)
– Я?! – опешила Эля.
– Слушай, уважаемый, ты не заговаривайся, – Балуан направил коня на Койлыбая, – я тебе лично башку сниму, если она пострадает.
– Горячий джигит, – усмехнулся Койлыбай. – Саблю в руках умеешь держать?
– Не уроню, – пробасил тот.
Койлыбай отстегнул саблю:
– Держи. Да не бойся, она заговоренная, бей смело, не жди.
Балуан недоверчиво принял оружие, вытащил из ножен, сабля полыхнула синевой.
– Ух ты! Дамасский клинок! – выдохнул Балуан.
– Разбираешься? – удовлетворенно кивнул Койлыбай. – Я не ошибся в тебе.
Шаман напряженно замер в седле, словно прислушивался к чему-то. Эля замолчала, встревоженная, лошади беспокойно заржали. Земля под их копытами вибрировала, Эля успела подумать о поезде, но сразу же осеклась – какой поезд! Так дрожит земля, если по ней скачет многоголовый табун.
Дикие лошади?
Войско?
Солнце на горизонте налилось кровью и завернулось в тучи. Резко стемнело. При полном безветрии вдруг завихрились пылевые смерчи, слева, справа, они то поднимались над землей, то опадали.
Лошади сбились в кучу. Балуан вертел головой, не понимая, что происходит. Койлыбай старался закрыть собой Элю.
Их окружали. Пыльные вихри уплотнялись, приобретали причудливые формы. Резало глаза, будто запорошенные, Эля потерла их, но едва убрала руки, как увидела – они оказались в плотном кольце темных сущностей, полулюдей-полузверей, голых и покрытых чешуей, шипастых, рогатых, змееногих, от них несло удушающим смрадом. Эля зажала нос, голова закружилась. Она видела, как побледнел Балуан, но, в отличие от нее, в обморок падать он не собирался. Взвизгнула сталь, взвился клинок, блеснуло лезвие.
– Руби! – крикнул Койлыбай.
И Балуан, вращая саблей, бросился на шевелящуюся вражью массу. Клинок будто живой летал с невероятной скоростью, он чуть слышно пел, звучал почти на грани человеческого слуха. Он рассекал уродливые тела, крошил конечности, сносил головы и морды.
Шаман толкнул Элю вперед, а сам прикрывал их отступление, отбиваясь от наседавших демонов.
Балуан прорубил проход, строй монстров распался, под копытами чавкала вязкая черная слизь.
– За ним, за ним, девочка! – хрипел Койлыбай.
Эля была так напугана, что подчинялась автоматически, она колотила пятками бока послушной лошадки и довольно резво поскакала за Балуаном, добивающим остатки врагов. Из вязкой смолы то и дело поднимались обрубки когтистых лап, шарящих в воздухе, хватающих лошадей за ноги. Койлабай сбивал их точными ударами камчи.
– Вперед, вперед! – торопил шаман.
Ребят уже не надо было подгонять. Они понимали: промедление – смерть. Надо двигаться как можно быстрее.
Над головами вдруг захлопали сильные крылья, раздался клекот. Эля обернулась и увидела крупную белоснежную птицу, опустившуюся на плечо Койлыбаю. Птица держала в клюве что-то вроде небольшого камня. Шаман взял его, птица подпрыгнула и, расправив крылья, взмыла над всадниками.
Резко рванул свежий ветер, потянуло влагой, и почти мгновенно хлынул ливень. Дождевые потоки смыли смрад и черную слизь, но и люди, и лошади промокли насквозь.
Эля думала только о том, чтобы не вывалиться из седла.
Быстрее, быстрее прочь отсюда!
Значит, они все-таки попали в ловушку?
Она вспомнила: шаман упоминал что-то. Или это его джинн говорил о ловушке?
Как долго они прорывались? Эля потеряла счет времени.
Они неслись по ночной степи, ветер пах полынью, смрад исчез, копыта лошадей больше не тонули в вязкой слизи.
Неужели им удалось оторваться от преследования?
А где Руслан? Что, если он не успел?
– Койлыбай, куда мы летим? – крикнула она.
– Доверься лошади, – ответил шаман.
Балуан, скакавший впереди, вдруг обернулся:
– Впереди стойбище!
Эля проехала чуть вперед и тоже увидела мелькающие огоньки.
– А вы уверены, что это люди? – спросила она у спутников. – А то я читала, что всякая нечисть может запросто морочить голову…
Койлыбай разжал кулак и показал небольшой округлый камень:
– Это яда – волшебный камень. Теперь нам никто не сможет навредить.
– Я видела, его принесла птица, – вспомнила Эля.
– Небесный беркут, – Койлыбай удивленно покачал головой. – Я столько лет искал его… и вдруг.
– Не вдруг, – возразил Балуан, – а в минуту страшной опасности. Небесный беркут – посланец Тенгри, древнего бога кочевников, – объяснил он Эле. – Тенгри дает волшебный камень яда только тому, кто чист сердцем и не воспользуется силой камня во зло или ради собственного обогащения.
– Выходит, наш Койлыбай крут? – тихо переспросила Эля.
– Не прост, это точно, – так же тихо отозвался Балуан.
Дочь пери
Они подъехали совсем близко к стойбищу. Эля с изумлением рассматривала большую богатую юрту. Залаяли собаки. Кто-то бросился к ним навстречу:
– Хвала небесам! Ты прибыл, баксы Койлыбай!
– Твой гонец предупредил нас…
Кто-то схватил Элину лошадь за уздечку, придержал стремя.
– Руслан! – выдохнула она. – Ты жив!
– Куда я денусь! – Он смутился, но, кажется, был очень доволен.
Незнакомые люди суетились вокруг, увели лошадей, метались сполохи огней, кто-то с факелом освещал путь шаману и ребятам.
В большой юрте в очаге ярко горел огонь, искры уносились в ночное небо, видное сквозь шанырак[13] – отверстие в куполе. Напротив входа на почетном месте сидели хозяин и его родственники. Хозяин приветствовал Койлыбая, но был так взволнован и расстроен, что не удержался и сам бросился навстречу.
– Спаси ее! – взмолился он. – Спаси мою жену, Койлыбай!
Только тогда Эля обратила внимание на ложе с приподнятым изголовьем, точно такое же, как в юрте шамана, и неподвижную женщину под покрывалом.
– Что с ней? Она без сознания? – Эля всмотрелась в лицо женщины и вздрогнула: именно ее она видела во сне – эти тонкие черты, густые ресницы, гладкая кожа. Даже сейчас, без сознания, осунувшаяся, бледная, она была нечеловечески прекрасна.
Баксы словно услышал ее мысли.
– Она пери, – сказал он и, склонившись к изголовью женщины, незаметно сунул что-то под подушку.
«Волшебный камень», – догадалась Эля.
– Она ведь не умрет? – тихо спросила девочка.
– Сядь рядом и держи ее за руку, – приказал шаман. – А ты, Балуан, стой на страже у двери, Руслан пусть караулит на улице.
Он распоряжался свободно, и никто не смел ему противоречить. Хозяин лишь чуть заметно кивал своим людям, чтобы те беспрекословно подчинялись Койлыбаю.
Отойдя в центр юрты, баксы глянул вверх.
– Началось! – Он размахнулся и со всей силы полоснул саблей по шаныраку. От удара сабля со звоном отлетела в сторону, как будто ударила по железу, а сам Койлыбай грохнулся об землю.
