Барбара Хэмбли - Путешествие в страну смерти
— Ваш муж ранил младшую жену Баттиани, — продолжал Исидро. — И хорошо сделал, что покинул Вену. Видели, как он садился в Восточный экспресс, следующий в Константинополь…
— Константинополь? — вздрогнув, повторила Лидия.
— Именно так. Странный выбор.
— Но кто… кто его видел? Если это был кто-то из вампиров Баттиани.
— Другая его жена, — невозмутимо пояснил Исидро, — у которой, очевидно, были свои счеты с белокурой немочкой, чья красота (до того, как Джеймс хватил ее по лицу пригоршней серебра) пленяла герцога. Во время пожара во «Фрюхтлингцайт» эта немка — по имени Грета — убила по меньшей мере двоих, надеясь излечиться их кровью. Тем не менее уродливой ей быть еще очень долго. Теперь окружение Баттиани должно охотиться с величайшей осторожностью — эта история привлекла внимание полиции. Поэтому повторю, что ваш муж поступил весьма мудро, покинув Вену. Герцог Баттиани говорил о мести, но его старшая жена (венгерка), кажется, была довольна.
Они свернули за угол и, миновав тесное каменное ущелье, вышли на огромное мощеное пространство, в центре которого вздымался кафедральный собор. Покрывающий площадь тонкий слой низко лежащего тумана шевелился от их шагов. Холодный воздух обжигал ноздри.
— Стало быть, это вампиры убили доктора Фэйрпорта?
— Конечно. — Исидро повернул голову на звук. Молоденькая девушка сбежала с церковного крыльца и, кутаясь в шаль, заторопилась через площадь к черной щели переулка. Испанец проводил ее задумчивым взглядом и снова посмотрел на Лидию. — Сами понимаете, Баттиани пришел в ярость, узнав, что в его владениях охотится чужак. Более того, этот чужак намерен разгласить людям тайну существования вампиров. Герцог решил, что сожжение «Фрюхтлингцайт» и убийство всех в этом замешанных будет хорошим предупреждением. Эрнчестер, по идее, должен был погибнуть в пламени, однако графу каким-то образом тоже удалось бежать из Вены. Как сообщила старшая жена Баттиани, на поезд ваш муж садился в компании вампирши, которую они перед тем нашли на пепелище. Вампирша рассказала, что была узницей Фэйрпорта. Вампиры Баттиани помогли ей, достали лошадей, погрузили в фургон ее дорожный гроб — все это при свете догорающего поместья. Иначе бы она просто не успела добраться до вокзала и покинуть Вену до рассвета.
— Антея?
— Да, по-видимому. А в гробу, по моим предположениям, находился ваш муж. Иначе бы он просто не спасся.
Лидия отвернула лицо, стараясь не выдать своих чувств. Ее била дрожь. Тем не менее какая-то часть мозга продолжала складывать кусочки мозаики в единую картину. Вокруг в лунном свете лежал мертвый город, полный теней и тумана.
«Мир Исидро, — подумала она. — Вторая половина ночи. И я — единственный живой человек».
— Это означает… должно означать… что Эрнчестер тоже отправился в Константинополь.
— Пожалуй, — согласился Исидро. — По словам герцогини Баттиани, Антея заверила, что, держа ее в заложниках, Кароли и Фэйрпорт вынуждали Эрнчестера к сотрудничеству. То есть в Вену он прибыл якобы против своей воли. Поэтому преследовать его вампиры теперь не будут.
— Но Джеймс видел на вокзале Черинг-Кросс, как он сам садился в поезд вместе с Кароли, — сказала Лидия.
— Тот факт, что Чарльз сам садился в поезд, — мягко сказал Исидро, — еще не доказывает, что он сделал это по доброй воле. И это объясняет кое-что беспокоившее меня с самого начала. Эрнчестер — не самый лучший выбор. Последний желторотый птенец, сотворенный Гриппеном, и тот охотится и убивает лучше Чарльза. Думаю, существует некто, очень хорошо знающий всe слабости Эрнчестера. Например, этот некто мог пригрозить, что уничтожит Антею…
— И Кароли знал об этом?
— Очевидно.
Они вновь вышли к дому на Баккергассе. Как бы заключив безмолвное соглашение, присели на мраморный край небольшого фонтана перед входом. Газовый свет трепетал на поверхности воды, оживлял лицо бронзового императора, стоящего в центре бассейна.
— Вы вернетесь в Лондон, сударыня? Капкан уже сработал.
Лидия поколебалась, ощутив на секунду неодолимую тягу к привычному домашнему уюту. Однако она прекрасно понимала, что сработал всего один капкан.
— Еще ведь… ничего не кончилось. Все только еще начинается.
— Да.
Как бы ни пугала ее Вена, Константинополь представлялся Лидии куда страшнее.
— Я могла бы чем-нибудь вам помочь? Потому что я хотела бы отправиться вместе с вами, — добавила она, уловив некое движение в глазах испанца.
— Помочь найти Эрнчестера — да. — Исидро нахмурился. — Не стоило бы, конечно, подвергать вас еще одной опасности, но я понимаю, что дело касается также вашего мужа. — Он умолк, и Лидии почудилось, что в загадочных глазах вампира мелькнуло легкое удивление. — Все это достаточно странно, — продолжал он. — Чарльз бывал в Константинополе, но очень давно. Там уже никто его не может помнить, я имею в виду — из живых людей.
— Тогда какой ему смысл туда ехать? — Лидия вздернула воротник. — Если все вампиры столь же ревнивы, как этот герцог Баттиани… Или нет?
— Большей частью да, — сказал Исидро. — Сожжение лечебницы — это еще пустяки по сравнению с тем, что может натворить Мастер вампиров, когда посягают на его территорию. Хотя вызвать Эрнчестера в Константинополь мог только вампир. И только вампир мог знать, чем пригрозить Чарльзу. Только вампир мог знать, что Чарльз представляет собой довольно редкое явление среди вампиров. Он способен любить.
Глава 11
— Вампиры не знают любви?
Исидро поднял глаза от карт. Если Лидия все просчитала правильно, шансы на выигрыш у нее были.
Весь день они с Маргарет провели среди древних базилик и розовых плантаций Адрианополя, поскольку дон Симон отказался путешествовать при солнечном свете в своем кожаном гробу.
Возможно, это только чудилось Лидии, но холмы Фракии, по которым они тащились всю ночь с черепашьей скоростью, стали мало-помалу сглаживаться. Поезд был хороший, германского производства, но даже вагоны первого класса пропахли чесноком, табаком, крепким кофе и грязной одеждой. На платформах Софии и Белграда Лидия обратила внимание, что, чем дальше они продвигаются на восток, тем меньше подает признаки жизни железнодорожный персонал.
Ранним вечером в Адрианополе она видела, как многочисленная орава босняков непринужденно запихивает в пассажирский вагон третьего класса двух козлов. Отец семейства (c козленком на руках) вежливо пропустил вперед бородатого православного священника. Клетки с цыплятами подавали прямо в окна.
Тетя Лавиния говаривала обычно, что путешествия расширяют кругозор. Но, видимо, она имела в виду нечто иное.
