Гай Смит - Лагерь
Она кивнула, опять подавила желание возразить. Эдвард болен, ему надо показаться психиатру. Может быть, и врачу тоже. Она решила, что причиной ночного бормотания мужа было несварение, так как вчера в ресторане он вел себя довольно по-свински. Инспекторша в ресторане подошла к их столику, чтобы узнать, всем ли они довольны, и Эдвард уговорил, чтобы ему позволили съесть вторую порцию этого тяжелого бифштекса и пирог с почками. Это также могло явиться причиной, но не основной, косвенной.
— Не вздумай еще и ты лезть на какую-нибудь трибуну, — сказала она довольно нервно, когда они вышли на жаркое солнце и пошли к своему шале. — Ты же видел, что случилось с тем человеком на ослиных бегах. Он оказался в больнице, я не сомневаюсь. Эти лагерные полицейские подобного не потерпят, не сомневаюсь, и правильно сделают.
— Мы должны донести до людей Слово, — он говорил слегка неразборчиво, оперся на нее. — Они не властны над Словом Господа. Если они забросают нас камнями, мы должны будем страдать, как Христос страдал на кресте.
И тогда Маргарет Холман стало по-настоящему страшно.
* * *— Ну, такты идешь или нет? — Билли Эванс стоял у двери. Пальто застегнуто на все пуговицы, шея обмотана шарфом, завязанным узлом, шапка натянута так глубоко, что козырек почти скрывает его глаза. Лицо лоснится от пота, калоши скрипят по полу, когда он переминается с ноги на ногу. — Давай, Вал, очнись!
Валери Эванс вздрогнула, выпрямилась в кресле, инстинктивно стала искать дорожные сумки, стоящие рядом, схватила их; если эта еда кончится, им больше нечего будет есть.
— Погоди, Билли, — она никак не могла решить, что делать. Она боялась. — Пять минут ничего не изменят. Я поставлю чайник, давай выпьем чаю перед дорогой.
— К черту чай! — резко ответил он. — Это ты виновата, я бы один уже несколько часов назад ушел. Вечно одно и то же: ты занимаешься совершенно ненужными вещами как раз в ту минуту, когда нам уходить. Ты даже на нашу свадьбу опоздала, помнишь?
— Опаздывать — привилегия женщины, — отпарировала она. — Да и вообще, ты уверен, что мы должны идти?
— Что ты имеешь в виду? — Лицо его налилось кровью. К черту Вал, она всегда меняет мнение в последнюю минуту. Но не на этот раз!
— Я думаю, что мы зря теряем время, — она смотрела прямо перед собой. — Я хочу сказать, что если все ринулись на юг, там для нас не будет места. А если мы не попадем на паром, мы останемся на берегу. Лучше уж оставаться здесь, на месте.
— Старая, глупая корова! — он задергал дверной ручкой, но не повернул ее. — Если мы останемся здесь, мы погибнем. От голода. Мы замерзнем! Потому что еды больше нет, и мы не сможем поддерживать тепло Я и так уже бросаю по 50 пенсов в счетчик, но сколько времени еще будет электричество? Электриков не осталось, они тоже уехали на юг, как и все остальные.
— Хорошо, — она шумно вздохнула. — Беги в гараж и выведи машину. Я буду готова, как только ты вернешься.
— Ты ополоумела! — заорал он. — Вывести машину, черт побери! Снег такой глубокий, что я не смог бы вывести ее из гаража, и даже если бы смог, дороги все равно занесены сугробами. Пошевели мозгами! Мы пойдем пешком, как все.
— О! — на ее лице мало что отразилось. Что-то неладно у нее с памятью последние дни. Все это из-за Билли, он превратил ее за эти годы в растение. Чем скорее она расстанется с ним, тем лучше. — Вот что, Билли… — она сжала губы, как делала всегда, когда глубоко задумывалась. — Может быть, ты пойдешь вперед. А когда найдешь для нас место потеплее, ты пришлешь мне открытку, и я приеду туда. Ну, что ты скажешь?
— Ну ты даешь! — он засмеялся, и его смех эхом отозвался в маленькой комнате. — Да ты и недели тут не проживешь, как я сказал. И даже если ты не умрешь, здесь нет почтальонов, чтобы разносить письма, так что я не смог бы тебе сообщить. Ну же, давай, поднимайся и не выдумывай всякие причины.
— Наверно, ты прав, — она с трудом поднялась на ноги, почувствовала головокружение и схватилась за край стола. — Если ты так считаешь, нам лучше пойти.
— Это уже лучше…
Когда его пальцы начали поворачивать ручку замка, в дверь внезапно постучали. Это был отчаянный стук по стеклу, как будто пальцы Билли нажали на какое-то скрытое устройство.
— Проклятье адово! — воскликнул Билли Эванс, отдернув руку. — Кто это, дьявол, может быть?
— Открой дверь и посмотри, — резко сказала она.
Его пальцы опять нервно занялись маленькой ручкой замка, поворачивая ее с большим трудом. Надо бы его смазать, он этим займется. Нет, не займется, потому что они уходят, это будет пустая трата времени. Он щелкнул замком, открыл дверь и увидел высокую темноволосую женщину, стоящую на дорожке.
— Господи! — он быстро прикрыл глаза: прищурившись, потому что его ослепил яркий солнечный свет. — Снежная слепота, надо было очки солнечные надеть. Эй, дорогуша, что это значит? Вы же до смерти простудитесь в этом легком платье. Заходите быстрее, закроем дверь!
Их гостья нервно вошла в комнату, с удивлением осмотрелась, вздрогнула, когда с треском захлопнулась дверь.
— О, я очень извиняюсь, — она попыталась пригладить свои растрепанные ветром волосы. — Я, кажется, попала не туда. Я думала…
— А куда вы хотели? — Билли состроил гримасу. — Все снялись с места, уехали.
— Неужели? — страх отразился на ее привлекательном лице, тонкая рука поднялась ко лбу, как будто у нее заболела голова. — Я не знала… Видите ли, мне нездоровится, и мой муж тоже болен. И я не знаю, где моя дочь.
— Ничего удивительного, — он указал ей на диван. — Это со всеми так. Сильный снегопад. Новый ледниковый период. Люди теряют друг друга, все едут на юг, пытаясь попасть во Францию или куда-то еще, где теплее. Ваш муж и ваша дочь, вероятно, ушли раньше вас.
— Да, — на ее лице было отсутствующее выражение, она выглядела очень усталой. — Вы, вероятно, правы, но я ничего не знала о снеге. Я не знала, что так холодно. Я что-то плохо соображаю. Как будто память исчезает.
— И у меня тоже, — впервые заговорила Валери. — Беда в том, что я не могу вспомнить многие вещи. Как вас звать, милая? Я — Вал, а это Билли.
Гостья хотела было подняться и протянуть руку, но ей это оказалось не под силу.
— Я… — она напряженно задумалась, наморщив лоб. — Меня зовут Рут. Да, это так, я в этом уверена.
— Не беспокойтесь, мы о вас позаботимся, — Билли оглядел ее, отметил стройную фигуру, подумал, что хорошо бы ей расслабиться, сидеть не так прямо и чопорно. — Это холод действует на вашу память, затуманивает мозги. С нами то же самое. Знаете, как раз перед вашим приходом мы с женой пытались вспомнить, где жили раньше, до того, как приехали сюда. И мы все еще не уверены, — он снова засмеялся с облегчением, потому что у них появилась компания.
