Вячеслав Денисов - Ярость Антитела
— Макаров… — позвал Левша.
— Спроси! — крикнул тот по-английски. — Спроси и скажи, что — пристрелю!
— Макаров… Она вряд ли испугается твоих слов…
Аккуратно ступая, насколько это позволял подвижный пол, Макаров приблизился к Левше. Под его ногами, глядя вверх и судорожно глотая кровь, лежала Кори. Стоило вагонетке заехать во мрак — Кори исчезала. Но только свет от редких настенных светильников освещал участок рельсов, Кори появлялась. И с каждым ее таким появлением выглядела она все хуже. Когда Макаров склонился над ней, вся грудь девушки была залита кровью.
— Эй, — тихо позвал Макаров.
— Западное крыло, отделение для подготавливаемых… — прошептала Кори на ухо склонившемуся над ней Левше.
— Для подготавливаемых?.. Что это такое?!
— Я вела вас в засаду, простите… Но я не знала, что вас будут убивать…
— Тебя Гламур… тебя мистер Блэйк попросил?
— Да… — призналась Кори. — Он вбежал в кабинет… прокричал «веди его…»
— Мы знаем, куда ты должна была вести Левшу! — перебил ее Макаров. — Дальше что?
— И уехал на лифте… Простите…
Из груди ее торчал неровный обрезок арматуры. Падая вместе с мусором, он пробил ей грудь. Легкие повреждены не были, иначе девушка не смогла бы говорить, но крови из рваной раны вышло достаточно, чтобы через минуту Кори потеряла сознание.
— Если мы вынем арматуру, она умрет. Ей нужно на операционный стол…
— У нас нет стола… — глупо ответил Левша…
— Я не лгу, — прошептала Кори, — девушка… там…
Левша, понимая, что Кори осталось совсем немного, присел над ней.
— А Нью-Йорк, Уолл-стрит…
— Ничего нет…
— Я так и думал, — вздохнул Левша. Он даже огорчился. Словно рассчитывал через окно офиса Гламура выбраться и ступить на улицы Манхэттена.
— Ничего нет… Нью-Йорка нет… Острова нет… Вас нет…
— Она бредит, — пробормотал Макаров и уже громче, чтобы голос его был услышан при перестуке колес, добавил: — Левша, спроси у нее, где западное крыло! Хотя верить ей…
Через минуту к нему, стоящему у переднего борта вагонетки, подошел Левша.
— Она сказала, как только мы остановимся у следующего мусоросборника, нужно сойти и идти влево, пока не увидим церковь.
— Пока что не увидим?..
— Она сказала — церковь. Может, бредит, — высказал предположение Левша, — может, нет. А у нас есть выбор?
Когда вагонетка остановилась, они спрыгнули. Сделано это было вовремя. В течение нескольких секунд вагон доверху заполнился битым стеклом.
— Это город, Левша, — удаляясь от рельсовых путей, ошеломленно произнес Макаров. — Это целый город со своим производством, системой фильтрации воды и ритмом жизни. Еще месяц назад я бы в это не поверил.
Они шли по широкому, плохо освещенному тоннелю. Чем дальше они удалялись от узкоколейного пути, тем сильнее убеждался Макаров, что пейзаж меняется. Серость и сырость стен уступала выдержанной в примитивном стиле архитектуре, которая, в свою очередь, меняла черты на более изысканные. Об изысканности как таковой говорить не имело смысла, но по сравнению с мрачными коридорами, по которым они мчались в вагоне, улицу, по которой они шли, можно было назвать Арбатом. Не хватало только столиков с торговцами рукодельем и музыкантов с распахнутыми на земле кофрами. Вскоре Макаров стал замечать даже статуи.
— Со дна моря натаскали, что ли? — пробормотал Левша, прикасаясь к бедру одной, изображающей женскую фигуру.
И когда он бросил взгляд вперед и произнес: «Она не обманула», Макаров укоротил шаг и всмотрелся туда, куда указывала рука Левши. Впереди них, метрах в двухстах, на площади, вдвое меньшей, чем Красная, стоял и упирал готические своды в потолок католический храм.
— Что, еще месяц назад ты сказал бы, что глазам своим не веришь? — усмехнулся Левша.
— Девушка в храме?
— Нет, храм — только ориентир. Нам нужно его оставить по правую руку и уйти по улице с круглыми фонарями на стенах. Ничего больше Кори сказать не успела. Но я думаю, что, если бы идти пришлось далеко, она указала бы не церковь, а что-то другое.
— Похоже, так, — согласился Макаров и, остановившись, взял Левшу за рукав еще недавно белой, а теперь разноцветной от крови, машинного масла и мазута рубашки. — Послушай, старик… Я не знаю, что там будет дальше, но в любом случае прошу тебя: что бы ни случилось, мы встретимся на том месте, где нас ввели под землю. Завтра, через неделю — только там и нигде больше. А мы обязательно встретимся, если сейчас придется разлучиться, верно?
— Да, Макар, мы встретимся там, в джунглях, у подземного хода.
И они, вынув из-за поясов оружие, двинулись к церкви.
Гламур. Где-то в Сибири, декабрь 2007-го…
Небо еще не было готово к дождю, но все проявления его проступали через невидимую пелену полегчавшего воздуха. Усилился аромат пряных трав, он смешивался с запахом хвои и раздражал ноздри тем предчувствием свободы, которое случается у человека, вырвавшегося из тесного города в дикие, нетронутые края. Комары ощущали скорые капли и прятались в траву, жизнь в них лишь только зародилась, и она же готова уничтожить ее, так и не дав счастья познать привкус крови.
Привкус крови. От него тошнило Гламура, бредущего сквозь тайгу. Он не замечал ни шапок на деревьях, ни инея, сковавшего кустарник. Голод вел его. Жажда свободы, желание увидеть то, что никто до сих пор не видел.
Привалившись к дереву, он приложил руку к груди. Вот он, тубус… Он с ним.
Приятель профессора, как и было решено, уложил вещество в тубус, а тубус — в тайник. И все пошло как по маслу, когда Гламур сказал напарнику профессора, что тот не хочет делить гонорар, а решил оставить часть для своих исследований… Ссора, с пылу с жару… И напарник схватил топор… А профессор — ружье.
Гламур готов был вмешаться, если в опасности будет жизнь Гоши, а не его напарника. Но все прошло идеально. Выстрел отчаяния — и нет напарника. Зато тубус — вот он, у сердца…
Гламур уходил тайгой, ориентируясь по навигатору. По его расчетам, оставалось около сорока километров по тайге…
О Дебуа можно забыть. Дебуа сделал свое дело, Дебуа может удаляться…
Гламур, сунув в рот пригоршню снега, расхохотался. Только бы теперь добраться до Москвы… Вещество с ним, о нем никто не знает. Для всех Гламур — сумасшедший физик, спятивший на идеях Эйнштейна и смазке для коридоров времени… Пусть так. Эту легенду он создавал себе полтора года. Никому и в голову не придет теперь заглянуть в его сейф в Доме Мазинга, что в Москве. Месяц-другой, и он найдет подпольную физлабораторию. Установить все свойства вещества, а после уже можно задуматься над программой по его применению…
