Плохой дом (ЛП) - Уэст Сэм

- Что случилось, Йен? Ты ведешь себя очень странно и так смотришь на меня...

Йен попытался улыбнуться. Улыбка вышла неестественной, и он тут же вспомнил свое отражение в зеркале, ухмыляющееся ему.

Я знаю, что не улыбался...

Отгоняя плохие мысли, он сел прямо и спустил ноги на пол, похлопав по матрасу рядом с собой.

- Иди сюда, у меня от твоего мельтешения голова кружится.

Она со вздохом опустилась рядом с ним.

- Очень классно иметь смежную ванную комнату, ты не находишь?

- Конечно.

Если только зеркало в этой ванной не окажется таким зловещим.

- Йен, что такое? Я знаю тебя, что-то случилось.

Йен уставился в темно-карие глаза жены. Его взгляд скользил по ее лицу, вбирая в себя знакомые мелкие черты и темные волосы длиной до плеч, которые она всегда собирала в тугой хвост. Она не была красавицей в общепринятом смысле, но для него ее маленькое лицо и маленький розовый рот всегда были идеальными.

Она похожа на гребаную крысу.

- У меня болит голова, вот и все. - По крайней мере, это было правдой. - Думаю, мне просто нужно поспать.

- Разве ты не хочешь обновить нашу новую спальню?

Нет, он не хотел. Он сидел и думал о том, что женщина, которую он любит, похожа на крысу. Секс с такими мыслями был не лучшим вариантом.

Я слишком много выпил и чувствую себя дерьмово. Завтра все будет лучше...

- Я люблю тебя, детка, но я чувствую себя дерьмово, правда.

- Хорошо, - сказала она, вскакивая на ноги. - Не возражаешь, если я приму ванну?

- Не злись, я просто чувствую себя дерьмово.

- Я не злюсь, - сказала она сдавленным голосом, направляясь в ванную.

Когда дверь ванной захлопнулась, он повалился на кровать и застонал. Боже, он так чертовски устал. Йен подумал о том, чтобы снять джинсы, но так и не смог найти в себе силы сделать это.

Мне нужно поссать, - была его последняя мысль, прежде чем сон овладел им.

Глава 3

Холли скакала на нем так, как ему нравилось: быстро и яростно. Ее маленькие груди подпрыгивали в такт движениям бедер, а он впился пальцами в ее стройные бедра. Ему этого было недостаточно, она не была достаточно раскрепощенной. Сильное чувство неудовлетворенности и сексуальной фрустрации угнетало его низменные инстинкты. Он хотел почувствовать больше, хотел заставить ее кричать. С легкостью Йен оттолкнул жену от себя. Он регулярно занимался спортом, а ее рост едва достигал пяти футов трех дюймов^[3], поэтому мужчина с легкостью повернул ее и поставил на четвереньки.

Без предупреждения он одним быстрым движением ворвался в нее сзади. Она издала полувсхлип-полувскрик, что еще больше разожгло в нем разъяренного возбужденного зверя.

Он вонзался в нее изо всех сил, наматывая на кулак локоны ее волос так, что ее шея выгнулась назад. Чем сильнее он тянул, тем сильнее она стонала от боли. Ему понравился этот звук, и он потянул еще сильнее.

Его оргазм приближался, и низ живота свело в предвкушении.

- Сучка, - простонал он, долбя ее с такой силой, что ее маленькое тело подрагивало от его толчков.

Йен схватил ее за шею и стал сжимать. Те задыхающиеся хрипы, которые она издавала, были усладой для его ушей и действовали на его потенцию хлеще Виагры – хуй распирало так, что казалось тот взорвется.

Тело Холли обмякло, и она издала громкий пук, за которым из ее ануса брызнула струйка коричневой жидкости. Он закрыл глаза и вдохнул пьянящий аромат смерти, восхитительный запах ужаса, который составлял последние мгновения ее жизни.

Он держал ее труп за шею и продолжал трахать, испытывая самый неистовый оргазм в своей жизни...

* * *

Йен резко сел в постели, открыв глаза, его тело покрылось испариной. В комнате царил полумрак, и на мгновение мужчина растерялся, не понимая, где находится. Сердце учащенно билось в груди, и он сильно задрожал.

Звук медленного, ровного дыхания Холли рядом с ним напомнил ему, где он находится, и немного успокоил его.

Это был всего лишь сон, - подумал он, а затем ощутил напряжение в паху. - У меня стояк.

От осознания этого ему стало плохо, и мужчина провел трясущимися руками по спутавшимся светлым волосам.

Как мне мог присниться такой сон, а тем более, как я мог от него возбудиться? Что, черт возьми, со мной не так?

Он встал с кровати, мгновенно почувствовав холод на своих вспотевших ногах, с удивлением отметив, что на нем были только боксеры. Холли, должно быть, раздела его, пока он спал, а он даже не помнил, как она ложилась.

Я спал как мертвый.

Хотя и не без чувств, раз видел сны...

Чувствуя отвращение к себе, Йен нетвердой походкой направился в сторону ванной. Его мочевой пузырь грозил лопнуть; он не опустошал его с момента инцидента с зеркалом. Но дойдя до двери, он застыл в страхе.

В чем дело, парень? Боишься собственного отражения?

Дверь в ванную комнату была слегка приоткрыта, внутри было еще темнее, чем в спальне. Он с тоской подумал об унитазе и раковине в ванной, о том, чтобы сунуть голову под холодную воду, чтобы утолить жажду и погасить раннее похмелье.

Тряхнув головой, сбрасывая липкий страх, который обволок его вместе с тьмой комнаты, Йен целеустремленно направился к двери.

По крайней мере, стояк прошел.

Оказавшись в ванной, он не стал включать свет, предпочитая мочиться во мраке и избегая смотреть в зеркало.

Я не хочу разбудить Холли.

Да, конечно. Ты просто не хочешь видеть свое отражение...

Отогнав дурные мысли в сторону, он закончил, потрясывая членом над унитазом.

Шум, донесшийся из спальни, заставил его замереть на месте.

Что это, черт возьми, было?

Храп. Сильный храп. Как странно.

Когда несколько минут назад он оставил Холли в кровати, она спала тихо, как ягненок. Этот глубокий храп почти заставил его улыбнуться.

Почти.

Потому что, когда он прислушался, то понял, что это не было похоже на храп. Скорее это было тяжелое дыхание престарелого астматика.

Йен задрожал, по позвоночнику побежали мурашки. Таких звуков не должно было доноситься из их спальни ни при каком раскладе. Он выскользнул из ванной, не понимая, что все это время задерживал дыхание, и глубоко вдохнул.

Сердце едва не выпрыгивало из груди.

Что это за черная фигура, склонившаяся над Холли?

В затемненной комнате она почти походила на человека. Только это не могло быть им, потому что была слишком большой. И слишком непропорциональной. Потом он заметил, что этот бугристый силуэт был прозрачным. Должно быть, это был обман зрения или его болезненное воображение.

Осознание этого мало утешало.

К черту это дерьмо!

Йен потянулся к выключателю.

И отшатнулся в ужасе, когда вместо прохладного пластика выключателя его пальцы коснулись теплой плоти. Он вскрикнул и попятился назад, прижимая руку к обнаженной груди, словно обжегся. Храп

это не храп

усилился, глубокий, горловой гул, от которого подгибались пальцы на ногах.

Йен пристально посмотрел на выключатель.

Это всего лишь выключатель.

Так оно и было. Если напрячь глаза, можно было различить очертания маленькой белой коробочки. Без колебаний он включил верхний свет.

Ужасные звуки резко прекратились.

Видишь, здесь ничего нет.

Никаких зловещих монстров, нависших над Холли. Ни чужой руки на выключателе.

Холли зашевелилась во сне, перевернулась на спину и закинула руку за голову, одна стройная голая нога свисала с края кровати.

Она перестала храпеть, потому что яркий свет нарушил ее сон.

Да. Конечно. Это был не ее храп, и ты это знаешь.

Если бы он не чувствовал себя таким испуганным, то, возможно, даже улыбнулся бы этой глупой мысли.