Кэти Макалистер - Ты меня просто убиваешь
Он взглянул через плечо на тело. Я тоже взглянула.
— Вы не верите, что она мертва?
Мне пришлось признать, что он прав. Тело было абсолютно неподвижным, и тяжелая тишина, висевшая в комнате (в доме, на улице, а возможно, и во всем мире), казалось, душила меня. Мне не нужно было ничего проверять — я знала, что в квартире находились только два живых человека и женщина, подвешенная за руки к люстре, не принадлежала к их числу.
Мужчина наклонил голову, затем развернулся и закрыл входную дверь, которая по-прежнему была распахнута. Меня охватил ужас. Он собирается меня убить! Я затравленно огляделась по сторонам в поисках оружия; незнакомец взял меня за локоть, и я вскрикнула.
— Что с вами? Выглядите вы так, как будто сейчас упадете в обморок.
— Со мной? Со мной ничего. Я в порядке. Хотя, кстати, я вот сейчас подумала — у меня ужасные проблемы с памятью. Я не помню лиц людей. И голосов тоже. И того, что мне говорили, не помню… вообще ничего. Поэтому если кого-то волнует, что я могла что-то подсмотреть или подслушать, то такому человеку совершенно не о чем беспокоиться. Из-за моих проблем с памятью. Кстати, это не лечится.
Неизвестный окинул меня долгим, изучающим взглядом, затем раздраженно фыркнул, выпустил мою руку и присел на корточки, чтобы рассмотреть круг, выведенный пеплом на ковре.
— Я же вам сказал, что не убивал ее. Я не причиню вам вреда. Вы совершенно напрасно меня боитесь. Как там говорят — презрение пробуждает в нас храбрость?
Уловив в сексуальном голосе высокомерные нотки, я вздернула подбородок:
— Что? Кто вам сказал, что я боюсь?
— Я чувствую запах страха. Что вы думаете об этом? — Он указал на круг из пепла.
Я бросила на загадочного парня быстрый взгляд и скрестила руки на груди, незаметно пытаясь выяснить, не пахнет ли от меня потом.
— Это круг, нарисованный пеплом, рядом изображены двенадцать символов Астарота[2]. А кстати, как именно пахнет страх?
Незнакомец, нахмурившись, рассматривая круг, но не прикасался к нему.
— Сексуально.
Я пару раз моргнула. Как будто от этого я стала лучше соображать!
— Что?
Он выпрямился и направился ко мне, и при этом я снова четко осознала, что нахожусь в пустой квартире с трупом женщины и таинственным незнакомцем, слишком симпатичным, чтобы я могла сохранять хладнокровие.
— Он пробуждает во мне хищнические инстинкты.
Он наклонился ко мне, и я замерла на месте; гипнотический взгляд его изумрудных глаз, казалось, затягивал меня в неведомые холодные глубины. В этом человеке было что-то такое, что заставляло меня каждой клеточкой ощущать, что он — мужчина, а я — женщина и что между нами существуют некие принципиальные различия, которые моему телу очень хотелось подробнее изучить, несмотря на тот факт, что он, возможно, и есть убийца.
— Ой!
Он кивнул; пушистые черные ресницы оттеняли зелень его глаз.
— И из-за этой чисто мужской реакции вы, как женщина, чувствуете угрозу. Это заставляет вас защищаться и отпускать шутки в самый неподходящий момент.
— Вы хотите сказать, будто то, что происходит между нами, только сексуальное напряжение? — Некоторые части моего тела умоляли именно о таком повороте событий, но я твердо приказала этим частям вести себя прилично и напомнила им о том, что человек, которого они жаждали, предполагаемый убийца. — Вы хотите сказать, что я боюсь потому, что вы мужчина, а я женщина, а не потому, что мы стоим рядом с телом хозяйки этой квартиры, которая недавно была убита?
Губы прекрасного незнакомца изогнулись в ухмылке, и он снова обернулся к мадам Довиль.
— Нет, я этого не говорю. Как вы думаете, этот круг замкнутый или открытый?
Я посмотрела на ковер.
— По-моему, замкнутый. Хм… А кто вы такой? Его взгляд скользил по комнате.
— Я мог бы задать вам тот же вопрос.
— Могли бы, — согласилась я, глядя, как он осторожно обходит круг. Он остановился с другой стороны тела, перед багряно-золотым диваном, составлявшим гарнитур с двумя креслами, и, снова нахмурившись, посмотрел на ковер. — Но я первая спросила. Итак, кто вы такой? Вам, конечно, не обязательно мне отвечать, но полиции наверняка тоже захочется это узнать, поэтому, думаю, вы можете поупражняться на мне, сочиняя свое алиби.
Мужчина, в очередной раз окинув меня недовольным взглядом, сунул руку в нагрудный карман черной кожаной куртки, вытащил бумажник, раскрыл его и помахал передо мной каким-то удостоверением:
— Дрейк Вирео, Интерпол.
У меня отвисла челюсть, да так, что ко мне в рот вполне смогла бы залететь ворона; прошла пара секунд, прежде чем я это заметила.
— Интерпол? Это что-то вроде международного Скотленд-Ярда? Так вы детектив?
— В каком-то смысле. — Он хотел закрыть бумажник.
— Погодите-ка, — сказала я, осторожно огибая круг и мадам Довиль. — Я еще не совсем спятила. Я хочу посмотреть на это поближе.
Он махнул бумажником в сторону дивана:
— Но если круг сейчас замкнут, каким образом демону удалось сбежать?
Бывают моменты, когда девушке просто необходимы большие темные очки. Это был один из них. Я уставилась на Дрейка глазами, круглыми, как плошки:
— Да что происходит с людьми в этой стране, вы все демонами одержимы, что ли? Какой еще демон? О чем вы говорите?
Он хмыкнул. Этот звук выражал раздражение и нетерпение, а также некоторую долю удивления.
— Я спрашиваю вас, что произошло с демоном, которого вызвал тот, кто изобразил круг? Если круг замкнут, как вы говорите, тогда демон никуда не мог деться, и все же доказательство его исчезновения у вас перед глазами.
Я взглянула туда, куда он указывал бумажником. На полу между диваном и стеной виднелось черное пятно, словно кто-то провел там углем. Я посмотрела на пятно, потом на Дрейка, не зная, кто из нас окончательно сошел с ума — он или я. Я решила, что, поскольку знаю его меньше, то сумасшедший — он.
— Вы что, серьезно? Вы действительно думаете, что демоны имеют к этому какое-то отношение? Я согласна, что убийца мадам Довиль хотел представить дело так, чтобы это выглядело как ритуальное уничтожение демона, но это не означает, что здесь действительно побывал демон.
Черная бровь приподнялась.
— Ритуальное уничтожение? Как это?
Я указала на тело, довольная тем, что годы, потраченные на мое маленькое хобби, прошли не зря.
— Об этом говорит круг Астарота у нее под ногами с двенадцатью адскими символами и то, что тело подвешено со связанными за спиной руками. Бьюсь об заклад, если вы наклонитесь и посмотрите на грудь женщины, то обнаружите, что ее сердце проткнуто каким-то серебряным предметом. Иными словами, убийство имитировало ритуал Трех Смертей Демонов, только эта женщина не была демоном, что на самом деле неудивительно, поскольку демоны — это просто выдумка.
Дрейка, казалось, позабавили мои слова.
— Вы не верите в демонов?
— Конечно нет. Демоны существуют только в воображении помешанных и извращенных людей.
Ноздри его снова раздулись. Если бы я не была убеждена в том, что он абсолютный псих, я рискнула бы признаться, что даже эта гримаса ему идет.
— Значит, несмотря на все вещественные доказательства, вы не верите в то, что недавно в этой квартире побывал демон?
Я поджала губы и начала медленно отходить от этого Дрейка. Никаких резких движений; всем известно, что это главное правило, если не хочешь разозлить сумасшедшего. Медленно и осторожно, вот так.
— Ну ладно, знаете что? Я сейчас просто сбегаю к письменному столу — там есть телефон — и позвоню в полицию. А пока я звоню, занимайтесь своими детективными делами.
— Я уже позвонил им. Полиция будет здесь через четыре минуты. Почему вы не хотите сказать мне, что случилось с демоном? Вы имеете какое-то отношение к смерти Авроры Довиль?
Я застыла у стола, пытаясь сообразить, смогу ли добраться до двери прежде, чем преступник схватит меня. Мой взгляд упал на чемоданчик, лежавший на кресле. Вот черт! Акваманил надо обязательно забрать с собой.
— Нет, я же только что пришла. Я курьер. Я должна была доставить хозяйке квартиры посылку. Я ничего не знаю ни о демонах, ни о том, кто хотел смерти мадам Довиль. Но раз уж мы об этом заговорили, что вы-то здесь делаете? Думаю, вы пришли сюда не как полицейский, иначе здесь уже топталась бы целая бригада из убойного отдела. Поэтому, если вы ее не убивали, вы должны были видеть, кто это сделал. Судя по всему, она умерла недавно.
— Недавно?
Я указала на руки мадам Довиль:
— Окоченение еще не наступило. Если вы посмотрите на угол, образуемый руками и спиной, то заметите, что он постепенно изменяется. А это значит, что она либо мертва более двенадцати часов и окоченение ослабевает, либо оно только начинается, то есть эта женщина умерла… ну, может, минут пятнадцать назад. Но что я вам говорю — вы же коп и сами все знаете.
