Анастасия Бароссо - Последние сумерки
Шаман приблизился на расстояние шага к оторопевшему от неожиданной отповеди Медведю и продолжал, гневно глядя тому в наливающееся кровью лицо:
– Так знай же. Хоть ребенок Белояра и Юлии у тебя – его безмерная сила никогда не поможет тебе!
– Что ты такое несешь, предатель?! – прорычал Медведь, от возмущения даже забыв о столь ценном для себя мальчике, начинающем сладко засыпать в тепле комнаты.
– Пойми, глупец! Его мать – ангел! И ее кровь, текущая в жилах младенца, не позволит ему творить зло в угоду тебе, если только Юлия сама не встанет на твою сторону и не отвергнет собственную сущность!
Во время отповеди Бер темнел на глазах. Кровь прихлынула к его и без того всегда румяно-смуглому лицу. А через мгновение перед шаманом возник огромный медведь, который одним мощным ударом когтистой лапы вспорол грудь Велемира и вырвал его сердце. Кровь и осколки костей брызнули во все стороны, в то время как стены дома сотряс торжествующий звериный рев…
Жуткий, полный торжества и в то же время отчаяния звериный рев пронесся по старинному зданию. И в это же время навстречу ему из дальнего крыла особняка метнулись две серые тени.
Вышибая по пути двери лобастыми головами, два волка промчались через все помещение и влетели в комнату, где только что разыгралась трагедия. Кровь и плоть сплошь покрывали ее, а посреди всего этого возвышался могучий мужчина с младенцем в руках. Гром и Ставр, видя, что никого другого в комнате нет, поджав хвосты, удивленно глядели на Бера. Внук у него в руках сладко посапывал и не обращал никакого внимания на происходящее вокруг. А в том, что некогда было человеком, а теперь больше походило на мясокостный фарш, они признали Велемира.
– Наведите здесь порядок, – невозмутимо скомандовал Медведь. – И пришлите ко мне Агафью.
После чего неторопливо и осторожно вышел из комнаты. Пройдя в трапезную, он бережно положил ребенка на широкую лавку, а сам одним махом осушил большой ковш вина, ни мало не заботясь о крови, покрывавшей лицо и руки.
– Что угодно, батюшка?
Старая Агафья неслышно, как мышь, возникла на пороге.
– Мой внук вернулся, как я и предрекал тебе с Матвеем на днях, – ответил тот. – Однако, как обращаться со столь малыми детьми, не имею ни малейшего представления. Желаю, чтобы ты с мужем позаботилась о моем преемнике. Сейчас он слаб, но после того, как проснется – его нужно покормить…
– Да что ты, батюшка Бер! – всплеснула руками старушка, впервые в жизни не дав Медведю закончить фразу. – Да его не то что кормить, его, крохотулечку, выхаживать надобно!
Агафья ловко подхватила спящего ребенка на руки. Круглые щечки ее мгновенно приподнялись от благостной улыбки, озарившей лицо.
– И самое главное! – Бер поднял руку в останавливающем и призывающем ко вниманию жесте. – Главное – никогда не смейте снимать с него амулеты, иначе вас постигнет участь, которой не позавидует никто из живущих!
– Не волнуйся, Берушка, – успокоила его Агафья, тихонько баюкая начинающего просыпаться мальчика. – Не одного, чай, вырастили…
С этими словами старуха покинула трапезную, оставив Бера в одиночестве.
После ее ухода Медведь плеснул себе еще вина в опустевший ковш. И, неспешно прихлебывая сладко-горькую влагу, привалился спиной к стене.
Он ничуть не жалел о смерти навьего жреца. Предатель должен был быть наказан! Жаль было только прежней дружбы. Общих надежд и целей, к которым они шли когда-то нога в ногу и рука в руке. Однако… Если быть честным с самим собой, приходилось признать – без Велемира Медведь не представлял, что делать с этим ребенком. Его колдовских сил и умения явно недостаточно для того, чтобы каким-либо образом воспользоваться мощью новоявленного Белояра, по пророчеству – спасителя Руси и всего мира. Чудесного младенца, который после столь долгих усилий все же попал к нему в руки!
Медведь, только лишь теперь ощутив навалившуюся на плечи усталость, медленно опустился на лавку. Уперев локти в колени, глава лютичей уронил потяжелевшую вдруг голову на руки. Напряженные мышцы под татуированной кожей вздрагивали от недавнего напряжения, и зловещие силуэты древних божеств на его коже оживали и двигались в ритуальном танце. Тяжелые и тревожные мысли рождались в мозгу Бера…
Ждать, пока сын Белояра и Юлии вырастет, воспитанный под неусыпным его наблюдением, пусть даже беззаветно преданным его идеям, он не хотел. Горячая кровь не давала ему спокойно ждать, терпеливо надеясь на будущее. И еще… как быть со словами колдуна про кровь ангела, текущую в жилах ребенка? Ни в одном селении лютичей не было жрецов, сравнимых с Велемиром, и тем более ни один из них не служил Маре. Найти Юлию, конечно, можно… но если она и примет предложение Медведя, то не сама и не по доброй воле, это он понимал четко. И потому единственным шансом ему виделся путь в Храм Солнца в Русколани. Языческий храм, возведенный русичами в незапямятные времена далеко в горах Приэльбрусья, близ древнего рая славян Ирия. Место, откуда Бус Белояр, тот самый Бус Белояр, что вершил судьбы мира, живя в гармонии с богами и природой, начал свой путь.
Размышляя о том, как лучше и безопаснее добраться вместе с младенцем к храму, Бер услышал осторожный стук в дверь.
– Кто там, входи! – крикнул он.
Дверь открылась, и на пороге Медведь увидел ту самую девушку, которая прислуживала Велемиру. В этот самый момент он внезапно осознал – хитрый жрец все это время специально провоцировал его, а своими последними словами окончательно вывел из себя, приняв смерть, которой уже давно добивался!
– Что тебе?
– У дверей стоит какой-то человек, – встревоженно вымолвила она.
– И чего же он хочет?
– Он говорит, что готов принять твое предложение…
– Имя-то у него хоть есть?! – раздраженно буркнул Медведь.
– Есть. Вячеслав.
Под взглядом Бера девушка испуганно вжала голову в плечи.
– Вячесла-ав?! Ну что ж… Зови! – он неожиданно заулыбался. – Негоже заставлять гостя ждать на пороге!
«Боги помогают мне!» – думал Бер, поспешно смывая с себя следы засохшей крови. Он зачерпывал воду из деревянной кадки, стоявшей в углу, огромными пригоршнями и щедро плескал холодную влагу на лицо, шею и грудь. Через пару минут глава лютичей стал чистым и свежим, а на полу вокруг него темнело широкое мокрое пятно. Утеревшись холщовым полотенцем, он даже взглянул мельком на свое отражение в начищенной до блеска медной кастрюле и явно остался довольным собой.
Меньше всего в такой непростой для себя момент Бер ожидал увидеть Вячеслава! Демона, что, по словам Велемира, послан на землю в противовес ангелам. И точно так же, как они, ничего не знающего о своей сущности. Не знающего о своей основной, если не единственной задаче – рано ли поздно сделать выбор в сторону добра или зла…
