Дмитрий Федотов - Двойной оскал
— Я… мне позвонили… — в голосе Колобка послышались жалобные нотки, и я жестко пошел на «добивание».
— Кто звонил? Когда и откуда?
— Он не назвался, — Разумовский гулко сглотнул в трубку, и я представил, как он сейчас вытирает потную лысину и шею большим цветастым платком, который вечно торчит у него из заднего кармана любимых в это время года «багамов». — Он только сказал, что в отношении вас совершен акт возмездия, и чтобы мы, то есть редакция, даже не пытались выяснять — почему…
— Когда он звонил? — продолжал давить я.
— Полчаса назад.
— Откуда?
— Слушай, я же не Пинкертон! — попытался отбрыкаться Колобок. — По-моему, звонили с таксофона.
— Григорий Ефимович! — возопил в ответ я. — Речь идет о жизни и смерти вашего самого лучшего сотрудника, а вы шутки балуете!.. Значит так, — тут же вернулся я на прежний тон, — ты со мной не говорил, где я — понятия не имеешь, и вообще я тебе уже так надоел, что ты и рад от меня избавиться! Ясно?
— А почему?
— Потому что я еще пожить хочу, господин Разумовский!
— Ладно, не сердись, я понял…
— Последнее: кто еще знает про… теракт?
— Только главный и… твоя Леночка, — Колобок произнес имя Одоевской так, словно всхлипнул от отчаяния.
«Блин! — во мне вдруг всколыхнулось забытое чувство ревности, совершенно неуместное в сложившейся ситуации, особенно после моих вчерашних похождений. — Неужели этот бегемот до сих пор лелеет надежду заполучить Лену?! Не по Сеньке шапка!»
— А что, разве Лена звонила тебе?
— Да, буквально минут десять назад. Сказала, что давно хотела бы повидаться со всеми нами, мол, соскучилась…
— А ты ей, конечно, тут же все и вывалил?
— Нет, она сама…
— Как это — сама?! — Я даже плечами передернул: резкий и сильный порыв ледяного ветра едва не заморозил затылок. — Лена уже знала, когда звонила тебе?!
— Ну да… — Гриша упорно не понимал моей реакции. — Спросила только, мол, жив ты или нет.
— У тебя?
— Ну да…
— Гм-м! — Я не знал, плакать или смеяться, потому что ситуация, согласитесь, складывалась просто идиотская. — И что же ты рассказал этой Лене?
— Что ты… что на тебя совершено поку… — послушно начал Колобок, и тут до него дошло. — А почему «этой»?! Ты что же, думаешь, она…
— Именно! — дал я наконец выход своим чувствам. — Именно, балбес ты этакий! Лена не могла знать про… этот взрыв! Не могла! Ясно?.. Ее и в городе-то нет!
— Нет?!.. А… как же она тогда…
— Ефимыч, не разочаровывай меня относительно твоих умственных способностей!
— Значит, это не она была…
— Умница!
— А кто?
— Вопрос, конечно, интересный, — я лихорадочно прикидывал, что можно сказать Колобку, а чего ему знать категорически не рекомендуется. — Видишь ли, я тут… копаю одну историю, связанную с… сатанистами. Ну и нарыл кое-чего, а они как бы обиделись.
— Ух ты! — Гриша от восхищения едва не выскочил из трубки прямо в комнату. — Когда материал представишь? А человеческие жертвоприношения ты видел? А черную мессу с голыми женщинами? А…
— Семен Семеныч!.. — вздохнул я голосом известного киноактера из не менее известного фильма. — Мы же договорились: меня нет, и ты понятия не имеешь, где я. Так что — адье, мон ами!
— Погоди, — взмолился Колобок, — но ты-то сам мне можешь позвонить?
— Обязательно, — заверил я. — Как только, так сразу. Одна просьба, Григорий Ефимович: не поддавайся ни на какие провокации тех, кто меня будет искать, а сам постарайся узнать про них побольше — ты же у нас специалист по связям с общественностью, то бишь, по добыванию информации, вот и докажи это!
— Можешь не сомневаться! — серьезно и торжественно заверил Колобок, и я будто воочию увидел, как он выпрямился и подобрал живот. — Я тебя не подведу.
— Я сейчас заплбчу…
— Все, отбой!
Мобильник затих и тут же разразился новой трелью. Я взглянул на экран, но вместо определяемого номера вдруг увидел… глаз! Самый настоящий! Не нарисованный! С красно-коричневой радужкой и огромным, черным, бездонным зрачком. Я едва не выронил трубку. Язык мгновенно прилип к небу, а затылок буквально заныл от холода. Единственное, что я смог сделать в тот момент — зажмуриться. Потом приоткрыл один глаз. Мобильник продолжал верещать, и жуткое око по-прежнему не мигая взирало с экрана. Палец мой завис над клавиатурой, готовый разрешить соединение, но какая-то часть испуганного сознания удерживала меня от столь опрометчивого действия, точно зная, что это — смерть!
Я попытался бросить мобильник на косметический столик, возле которого стоял, но кисть свела непонятная судорога так, что я не смог разжать пальцы. Я почувствовал, как все тело быстро наливается неподъемной свинцовой тяжестью, воздух внезапно загустел до состояния киселя, который тут же забил нос, рот и бронхи, не отдавая больше живительного кислорода, все предметы вокруг стали терять свои очертания, будто оплывая, и я понял, что через пару минут погибну, если не выключу проклятый телефон.
Медленно-медленно я поднес правую руку к левой с зажатым в ней мобильником, едва ли не физически ощущая, как от невероятного напряжения лопаются волокна мышц и трещат связки. Последним усилием, от которого потемнело в глазах, я направил указательный палец на кнопку блокировки вызова и отпустил руку.
Наступила мгновенная тишина. Меня заколотило и бросило в пот. Телефон выскользнул из ослабевшей мокрой ладони и глухо стукнул о покрытый белым пушистым паласом пол. Чувствуя дикую усталость и противную дрожь в коленях, я шагнул назад к постели и буквально рухнул на нее навзничь.
Блин! Что же это было?! Кто же звонил, точнее, кто искал меня таким… необычным способом? Прямо, Саурон какой-то, мля! Или Саурониха… М-да, теперь, похоже, придется сменить «симку» — старая засвечена. А еще один такой звонок я, пожалуй, не выдержу. Но почему же моя «сторожевая система», активированная в свое время Ириной Колесниковой, моей возлюбленной и наставницей, не сработала на этот раз? Почему не было сна? Или сие событие просто «из другой оперы», как говаривал мой дед? Черт! А не отзвук ли это моей несанкционированной попытки проникновения в верхний астрал?! Может, я кого-то там разбудил случайно, и теперь он ищет меня, чтобы высказать свое «фи»? Нет, не получается. Тамошние обитатели — ребята крутые, но не мелочные. Врезали один раз, чтоб неповадно было, и хватит. А здесь настоящая охота идет, причем… без выхода в информационное поле астрала! Вот! Вот почему не было сна: тот или те, кто меня ищет, не умеют или не могут использовать поиск на тонких планах.
