Дж. Уорд - Вечный любовник
Одни взгляд на ее коллекцию фильмов – и он понял, что попал: среди огромного количества иностранных названий встречались старые американские фильмы. Пара золотых хитов, типа «Незабываемый роман»[67]. «Каса-твою-мать-бланка».
Ничегошеньки от Сэма Рэйми[68] или Роджера Кормана[69]. Она вообще слышала о «Зловещих мертвецах»[70]? Нет, подождите, есть надежда. Он вытащил коробку. «Носферату. Симфония ужаса»[71]. Классическое немецкое кино про вампиров 1922 года.
– Тебе что-то понравилось? – Спросила она.
– Да, – он глянул через плечо.
О… черт. Насколько он мог судить, она была одета именно для любви: фланелевые пижамные штаны со звездами и луной. Маленькая белая футболка. Свободные замшевые мокасины.
Она потянула за край футболки, пытаясь опустить ее пониже.
– Я думала надеть джинсы, но я так устала, а это я всегда одеваю на ночь. Ну, э-э-э… чтобы расслабиться. Ну знаешь, ничего необычного.
– Ты нравишься мне во всем этом, – сказал он низким голосом. – Ты уютно выглядишь.
Ага, к черту все это. Она выглядела очень съедобно.
Выбрав кино и включив телевизор, он схватил сумку, перенес ее поближе к дивану и уселся на него, расположившись как можно дальше от нее. Он потянулся, претворяясь, что каждый мускул в его теле расслаблен. Для ее же пользы. Потому что, на самом деле, он разрывался на куски. Разрывался между постоянным напряженным ожиданием нападения лессеров, мольбами о том, чтобы Роф позвонил ему сейчас же и желанием проложить дорожку из поцелуев вверх по ее бедру. Словно оживший стальной трос.
– Ты можешь положить ноги на столик, если хочешь, – сказала она.
– Все нормально.
Он потянулся влево и выключил лампу, надеясь, что вскоре она заснет. По крайней мере, тогда он сможет свободно передвигаться по дому и следить за округой, не тревожа ее.
Прошло пятнадцать минут, и она сказала:
– Прости, но я просто валюсь с ног.
Он взглянул на нее. Она свернулась клубочком, волосы рассыпались по плечам. Кожа ее светилась и блестела в мерцании экрана телевизора. Веки отяжелели.
Вот она выглядит, проснувшись утром, подумал он.
– Давай, Мэри. А я еще ненадолго задержусь, ладно?
Она натянула на себя мягкое светлое покрывало.
– Да, конечно. Но, мм, Хел…
– Подожди. Не могла бы ты звать меня… другими моим именем?
– Хорошо, каким?
– Рейдж.
Она нахмурилась.
– Рейдж?
– Да.
– А, конечно. Это что-то типа прозвища?
Он закрыл глаза.
– Да.
– Ну, Рейдж… Спасибо за сегодняшний вечер. За уступчивость, я имею в виду.
Он тихо чертыхнулся, подумав, что вместо благодарности от нее он скорее заслужит хорошую порку. Ее чуть не убили из-за него. Теперь она стала мишенью для лессеров. И, если бы она знала хотя бы половину того, чтобы он хотел сделать с ее телом, она бы закрылась от него в ванной.
– Все нормально, ты знаешь.
– Что нормально?
– Я знаю, что ты хочешь, чтобы мы были просто друзьями.
Друзьями?
Она коротко рассмеялась.
– Я хочу сказать, что я не строю иллюзий насчет того поцелуя. Ну, когда ты заехал за мной. Я знаю, что это не было… Ты знаешь. В любом случае, тебе не следует волноваться, что я тебя неправильно поняла.
– Почему ты думаешь, что у меня возникли подобные опасения?
– Ты сидишь на другом конце дивана, напряженный как доска. Как будто боишься, что я в любой момент могу на тебя прыгнуть.
Снаружи донесся какой-то шум, и он скосил глаза вправо, чтобы посмотреть в окно. Но это лишь ветер шелестел листвой.
– Я не хотела поставить тебя в неловкое положение, – выпалила она. – Я просто хотела… Ну, знаешь. Разуверить тебя.
– Мэри, я не знаю, что сказать.
Потому что правда ужаснула бы ее. А он ей уже достаточно солгал.
– Так ничего не говори. Вероятно, мне вообще не стоило заводить этот разговор. Я просто хотела, чтобы ты знал: я рада, что ты здесь. Как друг. Мне правда понравилась поездка в твоей машине. И мне нравится проводить с тобой время. И, честно, мне не нужно что-то большее от тебя. Ты хорош как друг.
Рейдж с силой втянул в себя воздух. За всю его взрослую жизнь ни одна женщина не называла его другом. И не расценивала его компанию в качестве приятной в чем-то, кроме секса.
Он прошептал на древнем языке: «Ты лишила меня слов, моя женщина. Ни один звук, вырвавшийся из моего рта, не будет достоин твоего слуха».
– Что это за язык?
– Мой родной.
Она наклонила голову, разглядывая его.
– Очень похож на французский, но не совсем. В нем есть что-то славянское. Это венгерский или что-то похожее?
Он кивнул.
– В основном.
– Что ты сказал?
– Мне тоже нравится быть с тобой здесь.
Она улыбнулась и опустила голову.
Удостоверившись, что она уснула, он открыл сумку и проверил на месте ли оружие. Потом прошел по дому, выключая свет. Когда внутри стало совсем темно, его зрение адаптировалось, и чувства обострились.
Он изучил лес позади ее дома. И луг, что был справа. И ферму вдалеке. Улицу перед домом.
Он слушал, отслеживая шаги животных по мягкой траве, свист, клокотание и стук деревянных бревен ее дома. Температура на улице упала, а он продолжал фокусироваться на звуках, ожидая нападения. Он бродил кругом, из комнаты в комнату, пока не понял, что сейчас просто взорвется.
Он проверил мобильный. Тот работал, звонок был включен. И сеть эта штука тоже ловила.
Он чертыхнулся. Походил еще немного.
Кино закончилось. Он запустил его сначала на тот случай, если она проснется и спросит, почему он все еще здесь. Потом снова пошел в обход по первому этажу.
Вернувшись в гостиную, он потер рукой лоб и почувствовал пот. Он привык к более низкой температуре, а может быть, просто был слишком взвинчен. В любом случае, ему было очень жарко, поэтому он снял пиджак, положив свое оружие и телефон в сумку.
Закатывая рукава рубашки, он стоял над ней и прислушивался к ее медленному, ровному дыханию. Она казалось такой маленькой на этой кушетке, совсем маленькая со своими серыми глазами воительницы, скрытыми веками и ресницами. Он сел рядом с ней, осторожно подвинув ее тело так, что она свернулась в изгибе его руки. Она была просто крошечной в окружении его мускулов.
Она зашевелилась, подняла голову.
– Рейдж?..
– Спи, – прошептал он, прижимая ее к груди. – Просто позволь мне обнять тебя. Это все, что я собираюсь делать.
Кожей он впитывал ее дыхание и закрыл глаза, когда ее рука обняла его за талию.
