Алексей Мартынов - Взывая из бездны
Случайно его взгляд остановился на небольшой надписи на столбе, точнее это было объявлением, но его успели прилично ободрать. Оставшаяся надпись заключалась в одном слове: "помни". Это короткое слово, вероятно служившее призывом купить что-либо, заставило его задуматься. Мысль прошла в голову и стала обрабатываться.
Лёшу передёрнуло.
Мысли стали роиться в голове как пчёлы в улье, сбиваясь в кучки и образуя пробки. Мозг пытался наброситься сразу на всё, но ничего не получалось. Начала болеть голова. Мир поплыл и в глазах немного зарябило как в старом телевизоре. Ноги стали подкашиваться. Слабо контролируя свои действия, он сел прямо на мостовую.
- Крыша едет, - подумал он вслух, когда рябить перестало, - заболел я чем-то.
- Нет, это лишь временный отвал башки. У меня такое постоянно. - прозвучал над ухом невнятный голос.
Не особо разобрав что было сказано, Лёша повертел головой с целью поиска источника голоса. Рядом сидел человек в плаще, в красной кепке и с портфелем.
- Но, - продолжал человек, - от этого есть лекарство. Оно нужно и тебе и мне. Но у меня одного денег не хватает. Посему предлагаю - скинемся на поллитра и закусь и бухнём слегонца. Соображаешь?
Человек говорил размеренно, мягко и тихо. Такими голосами обычно рассказывают сказки на ночь. Лёша почти уснул, но последний вопрос заставил его вернуться в реальность. Он быстро посмотрел вокруг и резко поднялся, от чего голова снова заболела. Он вновь плюхнулся на мостовую, придерживая голову.
- Вот видишь, - продолжал человек в пальто, мягко улыбаясь, - без проверенного лекарства не обойтись. Пошли, я знаю одно место, где..
Но Лёша его не слышал. В голове начало звенеть, звон стал переходить в рокот, будто рядом заводился мотоцикл. Он с трудом контролировал свои действия, рискуя в любой момент потерять сознание. Голос человека в плаще усыплял его, вводя в транс.
И вот, когда он почти уже перестал ощущать что-либо, его привели в чувство душ из лужи и ругань водителя той машины, которая по этой луже проехалась. Вновь получив контроль над своим телом, слегка мокрый юноша решил быстро уйти. Его временный собеседник продолжал что-то бубнить про лекарство и про своё прошлое. Он так увлёкся, что не сразу заметил отсутствия слушателя. А заметив, сперва пришёл в некое недоумение, а потом злобно плюнул против ветра. Это вышло ему боком.
А Лёша тем временем шёл куда-то. Сам не знал куда. Он просто прогуливался... почти бегом. Бежал он быстро и не оглядывался. Ветер в лицо придавал ему бодрости и заставлял отбросить дурные мысли. Радость наполняла его голову, радость толкала его вперёд, налево, направо. Кто-то его окликнул.
Он остановился.
- Чего? - крикнул он в пространство.
Ответа не последовало. Повсюду были люди, они шли, никто не останавливался. Оглядевшись по сторонам и убедившись, что его никто не звал, Лёша сделал вывод, что убежал он довольно далеко, и по странному стечению обстоятельств находится в двухстах метрах от своей злополучной школы. Больное любопытство заставило его подойти поближе. Словно солдат на войне он лёг на живот и пополз через небольшой сад, отделявший школьный двор от дороги.
Двор был пуст, но было видно, что совсем недавно на нём были люди. Повсюду были разбросаны фантики и обёртки от шоколадок вперемежку с пакетами из-под чипсов. Жалкое зрелище. Но в такую ветреную погоду эти лёгкие упаковочные материалы должно было разбросать по кустам, а тут они лежали на открытой площадке. Из этого был сделан вывод, что тут недавно были люди. Что ж, это удовлетворило его любопытство.
Выйдя снова на дорогу, Лёша начал медленно, но верно впадать в депрессию. И снова беспорядочные мысли стали его одолевать. Он решил с кем-нибудь поговорить. Для этой цели он не нашёл никого лучше Владимира или просто Вована.
Вован жил неподалёку, если можно назвать жизнью его способ существования. Он покинул родительское гнездо ещё в возрасте шестнадцати лет, решив, что уже достаточно взрослый для самостоятельной жизни. Родители переехали в Голландию, оставив его на попечение то ли некоему дальнему родственнику, то ли ещё кому-то. В любом случае, сам он никогда толком не говорил ни о своём прошлом, ни о настоящем. Было подлинно известно, что он еженедельно получал некую сумму денег. Тем и жил.
Иногда он говорил, что хотел бы быть поближе к родителям. Но эти приступы любви были редки и длились обычно менее минуты. Но, несмотря на обилие личных проблем, о большинстве из которых он не говорил, но всё же было заметно, что они у него есть, он умел очень внимательно выслушивать чужие исповеди и вникать в чужие проблемы. И, хотя он редко помогал, но слушать умел.
Именно к этому человеку собирался идти Лёша.
Он вошёл в дом, поднялся на лифте и позвонил в дверь. Дверь была новой, а звонок был старый и часто залипал. Вот и в этот раз Лёше пришлось изрядно помучиться, прежде чем он смог прекратить монотонный треск звонка.
Никто не открывал. Тогда он сел на холодный бетонный пол и стал ждать, застыв как статуя. Прошло немного времени в полной тишине, и лифт, до сих пор спокойно стоявший, резко дёрнулся вверх и плавно пошёл вниз. Через минуту он вернулся, а из дверей вывалился или вывалилось существо в спортивном костюме, в тёмных очках, закрывающих половину лица, повязке, закрывающей вторую половину лица, и с большой сумкой в руках.
- Ба! - воскликнуло существо, снимая очки и повязку, обнажая тем самым лицо Вована, - знакомые все лица!
- Зёма, ты что ли?! - отвечал Лёша. - Не признать. Ты чё, брови выщипал?
- Шутку понял. Смешно. А сам-то вон какую ряху себе отожрал.
- Заведи глистов, такая же будет. Короче, дело есть, - сказал Лёша, нахмурившись.
- А. Ну раз дело, так дело. Его надо делать, - бормотал Вован, отпирая дверь и проводя дорогого гостя внутрь. - Ты располагайся, присаживайся, ну а дальше сам знаешь. Во! Ща я чаю накачаю, - продолжал он уже с кухни, - Ты извини, но бананьев нема. Только сухари остались. Ты проходь сюды, не стесняйся.
- Некогда мне с тобой чаи гонять, - булькал Лёша сквозь крепкий чай с лимоном, - у меня тут проблема есть. Тут вчерась какая-то фигня была у школы, я девушку спас...- с этими словами он покраснел, - Потом домой пришёл, нормально поспал, а теперь что-то плющит, колбасит и сосисит. Ещё конь в пальто на улице привязался, бухнуть предлагал.
Всё время, пока Лёша излагал суть, Вован сидел и внимательно слушал. Вняв всему сказанному, он приподнялся и начал нахаживать кругами по кухне. Три раза он хмыкнул, два раза чихнул и один раз упал, ударившись об дверной косяк. После этого он сел и начал тереть лоб, как иногда его трут очень умные люди, когда мысль не идёт. Возможно таким образом они хотят, чтобы муза обратила на них внимание и побыстрее пришла к ним вне очереди.
