Виталий Вир - Ануш для искушения
Для учебы в Кембридже находится все необходимое: уникальные приборы, всевозможное оборудование, насыщенные литературой библиотеки и, главное, лучшие умы. Когда попадаешь в такие идеальные для учебы условия, автоматически отпадают ограничительные правила поведения, и на первый план выходит самодисциплина. В таких условиях отпадает желание хитрить, чтобы не посещать занятия. Потому как быть отчисленным за неуспеваемость – вполне реальная перспектива. И дабы этого не произошло со мной, следовало работать усердно и напряженно.
Учебу в Кембридже характеризует одна деталь, я бы сказала – изюминка: в стенах учебного заведения освоение науки по учебникам считается дурным тоном. Поэтому мне приходилось «перерабатывать» не меньше, чем по дюжине научных монографий за неделю! И это являлось в стенах альма-матер нормой жизни. Со временем мне пришлось привыкнуть и к двум письменным сочинениям в неделю, и сразу же по нескольким предметам! Короче говоря, учеба в Кембридже – испытание не для лентяев.
Как и обещал мне Ллойд, не менее полугода ушло на то, чтобы я втянулась в учебный ритм. Кстати, Ло я так и не увидела. Тогда, во время двух перелетов, он шутил и веселился в компании парней; я же с ним после заката до сих пор так и не разговаривала.
Постепенно я настолько втянулась в учебный процесс, что дополнительно смогла заняться интересующей меня темой. Время, проведенное в Мексике, и события, связанные там со мной, наложили на меня отпечаток. Несмотря на пагубность всей ситуации для меня, я с тех пор приобрела неизменный интерес и, более того, увлечение цивилизацией и культурой майя.
Теперь уже как студентка-майянист я приступила к изучению цивилизации майя в древней Мезоамерике.
Меня интересовало все: письменность майя, археологические работы, анализ ономастики личных имен, антропологические исследования, опросы среди современных общин майя. В общем, то, что с этим связано. Я хотела хоть что-то найти для себя, чтобы снять этот груз ответственности, присутствующий во мне после разговора с Энлигтенетом.
В том числе я посещала семинары по цивилизации майя и уже готовила некоторые доклады.
На днях исполнилось ровно полгода, как Джэя отвезли в отдаленную общину. Теперь всякий раз, когда я присутствовала на семинаре, я надеялась с ним встретиться. Отныне я считала каждый час с того момента, как закончилось время его полугодичного пребывания в Мексике, понимая, что предстоящая с ним встреча неизбежна.
Завтра мне предстояло идти на семинар с докладом, и я уже час лежала в койке с закрытыми глазами и все никак не могла заснуть. Мысли о Джэе ласкали мое сознание, и я не хотела, чтобы это заканчивалось. Я закрыла глаза и вспомнила, как мы ходили по древнему городу Чичен-Ицаи…
Неожиданно комната погрузилось во тьму! Передо мной появился Оперенный Змей в ярком белом свете. Как и прежде, он не освещал тьму. Он смотрел прямо мне в глаза. Не раскрывая челюсть, он громогласно грозно произнес: «Согласно Воле Творца приближается Планетарное Галактическое Восхождение, дата уже обусловлена Им. Эта дата является предельным сроком Вознесения и не может быть перенесена на позднее время, поскольку находится в зависимости от завершающихся в этот период космических процессов. Помни об этом».
Я не испугалась его. Напротив, слова, сказанные им, вызвали во мне еще больший приступ ненависти, нежели я испытала к нему до его пришествия. Снова налетел ураганный ветер и поднялся неистовый злобный гул толпы за моей спиной. Я вместе со всеми бросилась к Змею, но он бесследно исчез.
Во мраке, где находилась я, все погрузилось в тишину, и я осталась одна.
– Наша Земля и человечество готовятся к квантовому скачку.
Я определенно где-то слышала этот голос, в припадке гнева заметалась по сторонам, чтобы найти его. Мне хотелось разорвать говорящего на мелкие части с его квантовым скачком.
– Квантовый скачок не будет похож ни на один из тех, которые происходили раньше на нашей Земле, и срок уже не изменить… Активизировать тело Света можно исключительно Любовью и Верой.
Я заметила силуэт, бледной серостью проявившийся в кромешной тьме. Того, кто говорил, я нашла в том же одеянии до пят, в чем когда-то предстал передо мной Энлигтенет. Теперь я поняла, что голос принадлежал ему. По воздуху я кинулась в его сторону – он бесследно исчез.
Вслед за неудачей расправы над Энлигтенетом мне захотелось хоть на кого-то выплеснуть всю ту ненависть, что возымела надо мной верх. Под действием засевших во мне слов о любви и вере я сразу же подумала о той, которая являлась причиной моей разлуки с Джэем. Теперь мною двигало желание мести и расправы над его женой. В то же мгновение я оказалась над темными улочками нашего города. После секундного зависания я метнулась вниз и начала носиться от дома к дому, с остервенением заглядывая в окна. С негодованием я всматривалась в спящие лица девушек, особенно тех из них, кто вынашивает ребенка. Во что бы то ни стало мне надо было найти ее! Мои поиски оказались тщетны, а негодование столь сильно возросло, что я выместила злобу на той, кто впервые готовился стать мамой.
Раздался пронзительный звук телефона, по утрам используемого мной в качестве будильника. Я открыла глаза. Пребывая в страхе, трясущейся рукой мгновенно его отключила. Время показывало пять тридцать утра. Я вспомнила, что с вечера запланировала провести два ближайших часа за повторением объемного доклада по теме майя к семинару.
Осознавая весь бред, приснившийся мне, я перебрала в памяти пережитый (по моим ощущениям – снова пятнадцатиминутный) ужас, как тогда, в Чичен-Ице, когда на самом деле прошло 3 часа 22 минуты. Я поджала под себя ноги и забилась в угол кровати. Натянув на себя одеяло, трясущиеся пальцы рук сжала в кулак, свела их вместе и прикусила кончики обоих больших пальцев. Мне было жутко и страшно. Безумие, которого я боялась полгода, вновь вернулось ко мне и теперь уже с новой силой.
В голове всплыли слова Энлигтенета, во сне приведшие меня в ярость: «Активизировать тело Света можно исключительно Любовью и Верой». В сознании отчетливо проявился образ Джэя с рассказом об Айе; это сменилось эпизодом, как я держала в погребальной камере амулет и говорила, что готова искуситься в любви… Обозлившись на себя, я тут же прогнала размышления, связанные с амулетом. Я посчитала, что увязывать мои чувства к нему и подземную пирамиду – верх всех мыслимых идиотских предположений.
Я обратила внимание на то, что в комнате работает телевизор. Звук был выключен. Вспомнив, что ложась спать, я хотела послушать новости, я не смогла припомнить, чтобы выключала его, и тем более, чтобы я отключала звук. Ну и не мог же он включиться сам… Двумя руками хватая пульт, я включила звук.
