Вячеслав Романцев - Корабль-призрак
Но тогда при чем тут Святейший Синод?
Сплошные загадки...
Глава восьмая. Об особенностях датского менталитета и уголовного права
1.
– Рад видеть! – приветствовал их Старый Боцман. – Друзья старины Тео – мои друзья! «Smirnoff», как обычно?
– Хм... – сказала Диана и пристально посмотрела на Лесника.
Он покачал головой:
– Нет, сегодня лучше пива. Тео говорил, что оно у вас превосходное.
– Он, конечно, знает толк в моем пиве, но, как говорится: пиво без водки – деньги на ветер, – неодобрительно покачал головой бармен. – А что налить вашей даме?
– Ну что, вмажем по пивку, Диана? – обратился Лесник к спутнице. Та наградила его злобным взглядом, от которого полагалось вспыхнуть и сгореть на месте. Лесник не сгорел, вновь повернулся к бармену и развел руками:
– Леди предпочитает что-нибудь менее крепкое.
– Еще менее?! Надеюсь, не пепси? – Старый Боцман неодобрительно нахмурился. – У меня, конечно, есть и эта гадость. Но то, что пьет новое поколение, – это же, прошу прощения у дамы за откровенность, настоящее жидкое дерьмо! Давайте-ка я лучше налью вам куасс.
Лесник удивленно приподнял бровь.
– Не слыхали? Это такой русский национальный напиток, – назидательно объяснил Боцман. – Ручаюсь, вы его никогда не пробовали.
Диана улыбнулась. Лесник кивнул и положил на стойку купюру. Бармен тоже расплылся в улыбке:
– Тогда садитесь вон за тот столик, справа, в дальнем углу. Там как раз свободно. А заказ я вам сейчас принесу.
Лесник и Диана отошли в полутемный угол. Диана сняла плащ и повесила его на высокую спинку деревянного стула. Лесник поставил сумку на пол и сел – лицом к залу. Сквозь табачный дым вырисовывались бородатые лица над воротниками свитеров грубой вязки, пивные кружки, морские фуражки и трубки всех форм и размеров. Похоже, сигареты или папиросы здесь курить было просто не принято.
Чуть погодя Леснику показалось, что Боцман, возящийся с заказом, сделал ему едва заметный знак. Он подошел к стойке, внимательно уставившись на прейскурант закусок (почти сплошь рыба и морепродукты, кто бы сомневался...).
– Тот парень, с которым вы говорили... – начал бармен чуть слышно, словно бы обращаясь к кранику, из которого тонкой струйкой бежало пиво. – В общем, Мартин... Короче, нет его больше... Под колеса попал, тем же вечером, через пару часов. Всякое в жизни случается, особенно если пива перебрать, но вот что странно: машина, парня сбившая, – по газам, и укатила. А здесь так не принято... И папаша Колен, кстати, с тех пор как в воду канул. Не нравится мне это, совсем не нравится...
Вот даже как...
– Когда придет нужный мне человек? – спросил Лесник, едва шевеля губами.
– Через четверть часа, никак не позже. Вы пока посидите, отдохните...
Лесник вернулся за столик. Вскоре подошел Боцман с двумя огромными кружками и сушеной рыбиной.
– Это пиво, а это ваш куасс, леди. А вот это – презент от фирмы. – Он шмякнул рыбину на деревянную столешницу. – У нас здесь хорошо. И люди очень хорошие.
– Впервые вижу настоящего викинга, – не удержалась Диана, глядя вслед возвращающемуся к стойке бармену. – Ну и бородища у него!
– Борода, говоришь? – хмыкнул Лесник. – Вообще-то этот парень родом откуда-то из Польши... А настоящая его фамилия – Кацман.
– До чего же ты умеешь испортить всё впечатление...
2.
Обещанный Боцманом «нужный человек» подошел даже не через четверть часа, а раньше. Был он темноволосым парнем лет тридцати, одетым в потертую кожаную куртку, но с неизменной трубкой в зубах. Пришедший пододвинул ногой стул, сел, вынул трубку изо рта и в упор воззрился на Лесника. Тот ответил ему таким же молчаливым взглядом.
– Как я понял, вам нужна подходящая коробка с экипажем, чтобы искать что-то в море? – наконец спросил парень, даже и не подумав поздороваться или представиться.
Впрочем, что его зовут Андерсон, агенты знали и без того. Знали и другое: тратить молодость на поиски в Северном море редеющих рыбьих косяков парень не намерен. И охотно – хоть далеко не бесплатно – предоставляет свою «коробку» для разных сомнительных дел.
– Именно так, – кивнул Лесник. И подумал, что собеседник не местный уроженец – по-английски говорит отнюдь не с мягким акцентом здешних жителей. Судя по окончанию фамилии – швед или норвежец, датчанин звался бы чуть иначе: Андерсен...
– В каком районе и на какой срок? – продолжал выспрашивать не то швед, не то норвежец.
– День или от силы два. Район – пятьдесят шесть северной широты и шесть восточной долготы. Поиск в зоне с радиусом порядка тридцати-пятидесяти миль.
Парень чему-то усмехнулся. Затем нахмурился и вновь смерил Лесника взглядом:
– Вы знаете, что район к востоку от Доггер-банки считается не особо легким для плавания в это время года? Туманы, мели, в том числе и блуждающие, плюс к этому – совершенно неожиданно налетающие шквалы. Да еще старые мины, за две войны их тут наставили столько, что до сих пор попадаются...
Врет, понял Лесник. Врет, как сивый мерин, набивая цену. По крайней мере, насчет мин, – этот район Северного моря давно от них очищен...
Он изобразил раздумья, сомнения и колебания. Протянул нерешительно:
– Не думал, что здесь так опасно. Пожалуй...
– Не так уж и опасно, если выходить в море со мной, – перебил потомок викингов, сообразив, что перестарался и может остаться без клиента. – Все мели и остатки минных полей я знаю наперечет. А моя коробка хоть и построена двадцать лет назад, но имеет новенький движок и современное навигационное оборудование. Шесть человек команды, включая меня, – профессиональные моряки. Только вот... – он тяжело вздохнул, – ...всё это будет стоить недешево.
– Я знаком с расценками на краткосрочный фрахт в подобных условиях. Готов прибавить к стандартной плате пятьдесят процентов. Вы согласны?
Брови шкипера слегка приподнялись. После некоторой паузы он назвал сумму, будто пробуя ее на вкус. И добавил:
– Еще тридцать процентов я накинул за женщину на борту. Примета, знаете ли, очень дурная. Мы, моряки, крайне подвержены суевериям. – Лицемерный вздох, сопровождавший последние слова, заставлял думать, что данный конкретный моряк подвержен не столько суевериям, сколько самой банальной жадности.
Лесник хотел было согласиться, поскольку платить такую несуразную сумму все равно не собирался (при желании Диана со своей способностью «отводить глаза» способна сделать неплохую карьеру аферистки-кукольницы – причем клиент мог сколько угодно вскрывать и пересчитывать пачки резаной бумаги, оставаясь в приятном заблуждении, что держит в руках настоящие купюры). Но уступчивость заказчика могла спровоцировать шкипера либо вовсе уж закусить удила и вспомнить еще парочку дурных примет, либо заподозрить то, что в России называют чудным неологизмом «кидалово».
