Джим Батчер - Перемены
Что говорит о силе моей собаки, а не о слабости моего автомобиля. Серьезно.
Молли подъехала к началу улицы и остановилась. Она нервно оглядывала округу, пока мы покидали машину. Я подал Сьюзен руку, когда она выбиралась с крошечного заднего сиденья, и затем придержал дверь, пока Мыш запрыгивал на пассажирское место.
Я почесал ему уши и, нагнувшись вниз, заговорил с Молли.
— Пойди, попей кофе или еще чего-нибудь. Дай нам час, максимум полтора. Мы вернемся за это время.
— А если нет? — спросила Молли. Она непроизвольно потянулась к Мышу рукой, словно ища у него поддержку, и зарылась пальцами в его шерсти. — Что мне тогда делать?
— Если мы не появимся за это время, возвращайся к себе домой. Я свяжусь с тобой там.
— Но что если…
— Молли, — сказал я твердо. — Невозможно всё запланировать наперед, иначе мы никогда не сделаем первый шаг. Начинай действовать. И не позволяй псу тебя облизывать. Он очень нахально себя ведет в последнее время.
— Хорошо, Гарри, — сказала Молли по-прежнему несчастным голосом. Она тронулась с места, и Мыш, повернув голову, наблюдал за нами, пока она уезжала прочь.
— Бедный ребенок, — проговорила Сьюзен. — Ей так не нравится оставаться позади.
Я хмыкнул.
— У этого ребенка достаточно силы, чтобы одолеть нас всех троих, если она застанет нас врасплох, — сказал я. — Просто её сила не такая явная.
— Я говорю не об этом.
Я проворчал:
— Что ты имеешь в виду?
Сьюзен бросила на меня короткий взгляд, её брови приподнялись.
— Боже мой! Ты не понимаешь.
— Понимаю что?
Она покачала головой, один уголок её рта приподнялся в улыбке, которую я так хорошо помнил. От этого мое сердце дернулось, если это конечно было возможным.
— Молли потеряла от тебя голову, Гарри.
Я насупился.
— Нет, это не так. Мы давно разобрались с этим. Ничего такого нет.
Сьюзен пожала плечом.
— Может быть, ты разобрался с этим, но не она. Она влюблена.
— Это не так, — возразил я, нахмурившись. — Она ходит на свиданья и все такое прочие.
— Я сказала, что она влюблена. Не мертва, — выражение ее лица внезапно стало нейтральным. — Или… полумертва, — она посмотрела вслед исчезнувшей машине и спросила. — Могу я поделиться с тобой кое-чем, что я узнала за несколько прошедших лет?
— Я полагаю, да.
Она повернулась ко мне с серьезным выражением лица.
— Жизнь слишком коротка, Гарри. И в ней слишком мало радости. Если ты нашел её, то хватай, не раздумывая. Прежде чем она исчезнет.
Для Сьюзен сказать это стоило очень многого. Она хорошо это скрывала, но не настолько хорошо, насколько я знал её. Озвучив эти мысли, она причиняла себе очень реальную боль. Я хотел не согласиться с этим, но заколебался. Вместо этого я сказал:
— Я никогда не прекращал любить тебя. Никогда не хотел, чтобы ты ушла.
Сьюзен немного отвернулась от меня, позволяя волосам упасть на лицо, скрывая его, как за вуалью. Затем она проглотила комок в горле и сказала немного дрожащим голосом:
— Я тоже. Но это не означает, что мы будем вместе.
— Нет, — прошептал я. — Я предполагаю, теперь уже нет.
Она внезапно сжала руки в кулаки и выпрямила спину.
— Я не могу сделать это… Не прямо сейчас… Мы должны сосредоточиться… Я… — Сьюзен покачала головой и пошла прочь. Она подошла к перекрестку и, остановившись возле него, начала делать медленные, глубокие вдохи.
Я глянул на Мартина, который стоял, прислонившись к стене здания с безразличным выражением на лице.
— Что? — огрызнулся я на него.
— Ты думаешь, то, что ты чувствуешь в отношении своей дочери это ярость, Дрезден? Это не так, — он подбородком показал в сторону Сьюзен. — Вот ярость. Она знала семью Мендозы — приемных родителей Мэгги — и любила их, как родных. Она первая зашла к ним в дом и обнаружила их. Она нашла их детей. Вампиры в прямом смысле разорвали их на куски. Одному из четырех детей Мендозы было три года. Двое были примерно возраста Мэгги.
Я не мог ничего сказать. Моё воображение показывало мне ужасные картины.
— Нам потребовалось полчаса, чтобы найти все части тел, — невозмутимо продолжил Мартин. — Нам пришлось сложить их вместе, как мозаику. И все это время жажда крови сводила нас с ума. Несмотря на тот факт, что она знала этих людей. Несмотря на её ужас за дочь. Представь это на секунду. Представь Сьюзен, стоящую там, наполненную желанием вцепиться в окровавленную конечность зубами, даже зная, что маленькая изуродованная нога может оказаться ногой её дочери. Вообрази это.
С такой точки зрения, я не думаю, что смог бы вынести это.
— Это закончилось только, когда пазлы из тел были собраны, и мы поняли, что Мэгги среди них нет, — продолжил Мартин спокойным и вежливым голосом. — Она с трудом держится. И если она потеряет контроль, могут погибнуть люди. Она может стать одной из них, — глаза Мартина стали жесткими и, абсолютно холодными. — Таким образом, я принял бы это, как гребаную любезность, если ты перестанешь мучить её, взрывая ей эмоции за пять минут до того как нам предстоит ворваться в дверь супер-охраняемого хранилища.
Я оглянулся через плечо на Сьюзен. Она, отвернувшись от нас, смотрела вдаль, собирая волосы в хвост.
— Я не знал, — пробормотал я.
— В этой ситуации твои эмоции это помеха, — сказал Мартин. — Они не помогут Родригез. Они не помогут маленькой девочке. Я надеюсь, ты прекратишь потворствовать им, пока все не закончится.
— Пока что не закончится? — спросила Сьюзен, возвращаясь.
— Гм, прогулка, — сказал я, поворачиваясь, чтобы провести их переулком. — Это не займет много времени — около тридцати секунд на прохождение по ровному коридору. Но там темно и вы должны задержать дыхание на протяжении всего пути.
— Почему? — спросила Сьюзен.
— Там полно метана и двуокиси углерода, и немного других газов. Если вы зажжете свет, то рискуете подорваться.
У Сьюзен удивленно приподнялись брови.
— А как насчет твоего амулета?
Я покачал головой.
— Света от него на самом деле…. Ггмм, это более сложно для понимания, чем вам нужно знать. Достаточно сказать: я чувствую, есть очень маленький шанс, что это послужит причиной атмосферного взрыва. Как эти предупреждения о статическом электричестве на бензозаправках. Зачем попусту рисковать?
— Ага, — усмехнулась Сьюзен. — Ты хочешь, чтобы мы прогулялись через туннель, заполненный ядовитыми газами, которые могут взорваться от малейшей искры?
— Да.
— И… ты уверен, что это хорошая идея?
— Это ужасная идея, — подтвердил я. — Но это быстрейший путь к месторасположению хранилища. — Я поднял руку, прикасаясь пальцами к красному камню амулета, когда приблизился в точке открытия Пути. Это был старый, заложенный кирпичом дверной проем на уровне подвала в многоквартирном здании.
