Говард Лавкрафт - Азатот
Спроецированное сознание, принимая физический облик представителя будущей расы, обычно выступало в качестве рядового члена данного общества и старалось в максимально короткий срок собрать всю возможную информацию о его достижениях.
Между тем вытесненное сознание, оказавшееся в чужом времени и чужом теле, находилось под неусыпным наблюдением и охраной. Особо следили за тем, чтобы оно не нанесло вреда телу – своему временному обиталищу; одновременно из него с помощью особой системы тестов извлекали все, что могло представлять хоть какой-нибудь интерес для исследователей. Часто допрос велся на его родном языке – если соответствующие сведения были получены в ходе предыдущих экспедиций в будущее. Когда существа, принадлежавшие к Великой Расе, оказывались не в состоянии физически воспроизвести язык, на котором изъяснялся тот или иной носитель пришлого сознания, в дело вступали хитроумные машины, игравшие роль переводчика.
Сами эти существа внешне представляли собой огромные складчатые конусы высотой до десяти футов, голова и некоторые другие органы которых помещались на концах толстых эластичных отростков, выходивших из вершины конуса. Мысли свои они выражали посредством щелкающих и скребущих звуков, издаваемых огромными лапами или клешнями, венчавшими два из четырех упомянутых отростков, а передвигались путем расширения и сжатия нижней части конуса, покрытой каким-то особым клейким ферментом.
Когда перенесенная во времени личность истощала свое изумление и законное негодование по поводу происшедшего, и когда – учитывая все физиологические различия – она немного привыкала и приспосабливалась к своему новому облику, ей давали определенную свободу передвижения и возможность знакомиться с окружавшим ее непривычным миром. С предусмотренными в таких случаях предосторожностями и в обмен на особого рода услуги ей позволялось странствовать по всем обитаемым районам планеты в гигантских воздушных кораблях или в сухопутных аппаратах с атомными двигателями, стремительно проносившихся по широким и гладким трассам; ее также допускали в библиотеки, где хранились все сведения о прошлом и будущем Земли.
Подобное отношение вскоре примиряло пленников со своей участью; обладая живым и гибким умом – не зря же перед захватом их тел производилась своеобразная селекция – они быстро осваивались в новой для них обстановке и, преодолевая периодически приступы ужаса и отчаяния, бросались в головокружительную бездну времени, жадно поглощая сведения о прошлом и будущем – и прежде всего о ближайшем будущем тех рас и эпох, из которых они сами происходили.
Порой отдельным пленникам дозволялось даже встречаться друг с другом и вести разговор как бы через века, тысячелетия и миллионы лет, разделявшие две точки во времени, когда их внешние формы были захвачены бесцеремонными пришельцами. Кроме того, каждый из них был принужден составить на своем родном языке подробный отчет о себе, своей цивилизации и том историческом периоде, в котором он жил; позднее эти документы направлялись в хранилища Центральных Архивов.
Из общего числа плененных сознаний следует выделить группу, пользовавшуюся особыми привилегиями. Это были так называемые «окончательные переселенцы», обитавшие в дряхлых телах тех представителей Великой Расы, которые, чувствуя близость смерти, пожелали предотвратить неизбежное угасание своего разума, перенеся его в будущее и вселившись в чужой, молодой и здоровый организм. Количество этих злосчастных узников было не так уж и велико, ибо долголетие, вообще свойственное Великой Расе, ослабило в ней любовь к жизни – в первую очередь это касалось как раз наиболее ярких и незаурядных умов, которые только и были способны к проецированию. Именно такое переселение сознаний и породило случаи внезапных – и окончательных -изменений личности, примеры которых можно найти в истории человечества. Что же до обычных исследовательских экспедиций, то, узнав все, что его интересовало в будущем, пришелец создавал проекционный аппарат наподобие того, который переправил сюда его сознание, и осуществлял обратную проекцию. В результате он и его недавняя жертва вновь оказывались каждый в своем собственном теле.
Подобная реставрация была невозможна лишь в одном случае – когда какое-нибудь из двух тел умирало до завершения экспедиции. Тогда сознание исследователя – подобно тем старикам, кто стремился проецированием отдалить свою смерть – оставалось доживать чужой век в далеком будущем, либо же – в ином варианте – его невольный партнер превращался из временного пленника в окончательного и был обречен на существование среди Великой Расы до тех пор, пока не иссякнет жизнь в доставшейся ему телесной оболочке. Подобная судьба казалась менее ужасной, когда пленник и сам принадлежал к Великой Расе – каковые обмены случались не так уж и редко, ибо они чрезвычайно интересовались будущим собственной цивилизации. В то же время количество окончательно переместившихся представителей Великой Расы было крайне невелико – прежде всего благодаря строжайшему запрету на проецирование престарелых и умирающих особей на своих будущих соплеменников.
Выследив нарушителей запрета с помощью все той же проекции, их подвергали суровому наказанию в их новом облике или же осуществляли насильственный обратный обмен.
Случаи вторжения в прошлое исправлялись с особой тщательностью. Тем не менее в каждый конкретный период истории, начиная с момента изобретения мысленной проекции, в обществе присутствовала очень небольшая, но легко узнаваемая и контролируемая прослойка временных перемещенцев из древних эпох Великой Расы.
Прежде чем возвратить плененное сознание на его место в будущем его подвергали операции выборочного гипноза, блокируя те участки памяти, где содержались сведения о Великой Расе – это делалось во избежание возможных нежелательных последствий неконтролируемого переноса во времени больший объемов информации.
Несколько случаев обратного проецирования без предварительного стирания памяти уже вызвало и еще вызовет в будущем серьезнейшие катастрофы. Два таких случая – как мы можем включить из мифологических источников – и стали причиной того, что человечество узнало о существовании Великой Расы. Из всех ее материальных памятников уцелели лишь остатки каменных руин, утерянные в глухих и труднодоступных местах планеты, да еще не поддающиеся расшифровке фрагменты текста из так называемых Пнакотикских Манускриптов. Итак, возвращенное в свой век сознание сохраняло только ничтожные обрывки воспоминаний обо всем происшедшем с ним после внезапного приступа болезни. Все, что могло быть стерто, было стерто, и чаще всего период пребывания в амнезии оставался в памяти в виде сплошного пробела, лишь иногда тревожимого смутными тенями сновидений. Некоторым удавалось запомнить больше, и случайное соединение уцелевших обрывков воспоминаний могло отчасти прояснить картины прошлого.
