Ли Майерс - BRONZA
Мало того, что немец не ответил ни на один заданный ему вопрос, так еще сам (с безупречным кембриджским произношением) забросал Марка вопросами. Откуда он родом? В каком месяце родился? Не замечал ли за собой ничего странного? Например, желание укусить кого-нибудь. Любит ли сладкое и как ему спится по ночам? При этом тщательно, бисерным почерком, заносил ответы в свою записную книжечку. Затем, вежливо извинившись, отлучился в соседнюю комнату.
За неплотно прикрытой дверью он слышал, как посол отрывисто (словно лает) по-немецки разговаривал с кем-то по телефону. И естественно, ни слова не понял из его речи. Потому что, как любой провинциальный «кокни», считал ниже своего достоинства изучать другие языки. Половина мира говорила на английском – почему бы и остальной половине не сделать то же самое.
Покосившись на О’Греди, развалившегося в кресле в ожидании, когда ему разрешат фотографировать, заметил, что тот смотрит на него, растянув губы в нагловато-снисходительной усмешке, придававшей лицу Питера черты демона-искусителя. «Наверное, часами перед зеркалом тренируется…» – подумал Марк язвительно, понимая, что поддержки от этого остряка не дождется.
Вернувшись, посол попросил подождать с интервью буквально пару минут, взял Питера под руку и принялся обсуждать с фотокором ракурсы съемок. Кажется, он в этом неплохо разбирался. Кончилось тем, что, увлеченно беседуя, они оставили Марка в комнате одного. Ждать пришлось долго. Посол вернулся уже один. Извинившись за непредвиденную задержку, пообещал дать интервью как-нибудь в другой раз и сославшись на дела, вызвал секретаря проводить гостя.
Аккуратный, прилизанный, в отлично сидевшем на нем костюме, молодой человек бросил на Марка заинтересованный взгляд и жестом пригласил следовать за собой. На улице, предупредительно распахнув перед ним дверцу посольского мерседеса, спросил, где он живет. Куда его отвезти? А он не понял, ему только показалось или действительно в глазах секретаря мелькнул злобный огонек? Выражение лица молодого человека оставалось все таким же приветливым и милым, почему же тогда взгляд такой, будто Марк и ему задолжал что-то? Заупрямившись, он сказал, что возьмет кэб.
Как видно, такой ответ секретаря не устроил. Без лишних слов и телодвижений, оказавшись на удивление сильным для своей худощавой фигуры, тот толкнул его на заднее сиденье автомобиля, захлопнул дверцу, сел за руль и, повернувшись назад, к обалдевшему от неожиданности Марку, спросил, переходя на грубоватое «ты»:
– Ну, и куда же тебя отвезти?
Понимая, что выбора у него не осталось, Марк назвал адрес, желая поскорее избавиться от чудаковатого парня с его слишком навязчивой заботой. Автомобиль с пафосной медлительностью покинул респектабельно-чопорный Кенсингтон и направился в сторону Кемден-Таун. Возле пансиона, в котором он снимал меблированные комнаты, фразой «сиди, открою!» предупредив поспешность его действий, помощник посла вышел из машины, с поклоном распахнул перед Марком дверцу, пожелал удачи (а она тебе понадобится! – усмехнулся криво) и уехал.
Поднимаясь к себе наверх, он не знал, что и подумать о такой странной манере поведения. «Не слишком ли искаженное представление о гостеприимстве? Все-таки загадочный народ – эти немцы…» – решил в конце концов Марк.– Что-то не так, сэр?
Участливый голос официантки вывел его из задумчивости. Обнаружив себя сидящим с надкусанным эклером в руке (растаявшая глазурь перепачкала все пальцы), Марк сердито глянул на девушку. Его красноречивый взгляд – «Больше всех надо, да?» – заставил официантку обиженно поджать губы и отойти от столика. «Я что, выгляжу настолько беспомощным?» – раздраженно подумал он, засовывая пирожное в рот. Быстро расправившись с остальным десертом, расплатился и вышел на улицу. Поймав кэб, поехал домой.
В квартире, разбросав вещи во все стороны, плюхнулся на стул, опасно заскрипевший от вредной журналистской привычки раскачиваться на этих предметах мебели. Повертел в руках приглашение. Почему-то у него было неясное ощущение, что идти на бал в посольство не стоит. Не лучше ли заказать на дом печенье от «Valerie», принять душ и завалиться спать. Или сесть за стол и попробовать написать следующие несколько строк в начатом недавно детективном романе о душевнобольном ублюдке, убивающем молоденьких девушек.
Он глянул на лист, торчащий из пишущей машинки. Там можно было прочесть: «Дьявольская Трель» – название романа – и одно единственное предложение: «”Приют Купидона” было написано на неоновой вывеске мотеля около автострады…»
Швырнув приглашение на стол и продолжая раскачиваться на стуле, потянулся гибким, поджарым телом. Любитель объедаться на ночь венскими вафлями хозяйки пансиона, ложившийся поздно и встававший по утрам с большим трудом, Марк не занимался спортом. Лентяй, даже в боксерский клуб на соседней улице изредка ходил лишь за тем, чтобы выплеснуть накопившуюся в нем агрессию, и только. Но на фигуре такой образ жизни пока не сказывался. Спасала профессия, на месте сидеть не приходилось: журналиста кормили ноги.
Свалившись со стула от раздавшегося неожиданно звонка, бросился к телефону.
– Так ты до сих пор дома, бездельник! – услышал Марк в трубке громогласный баритон редактора.
– Ничего подобного, я практически уже на балу! Ловлю такси! – заверил он начальство, невольно вытянувшись в струнку.
– Свежо предание, но верится с трудом! – рассмеялся шеф. – Ладно, не забудь принять душ и надеть фрак! Пришлю посыльного с бутоньеркой!
В трубке раздались короткие гудки. «Черт, он что, шпионит за мной каким-то образом…» – оглядевшись по сторонам, Марк задернул на окне штору, так, на всякий случай. Впрочем, не особенно удивившись проницательности своего начальника…Закончив школу, он купил билет до Лондона в один конец и, ничего не сказав родителям, сбежал из дома. Сойдя с поезда, оставив вещи в камере хранения на вокзале, просто шатался по городу, любуясь достопримечательностями столицы.
Впечатлившись красным двухэтажным автобусом, разинув рот, шагнул вперед и чуть не угодил под колеса другого омнибуса. Испуганно шарахнулся назад, на тротуар. Запнувшись за что-то, потерял равновесие и влетел головой в живот идущему навстречу прохожему. Охнув, тот отфутболил его наметившимся плотным брюшком, и Марк стал падать в лужу. И упал бы, если бы шеф не схватил его за рукав. Удержав, похлопал по плечам. Спросил добродушно:
– Вижу, первый день в Лондоне! Что ты делаешь на Флит-стрит? Ищешь работу?
Потративший последние деньги на сэндвичи, задуматься о том, что будет делать дальше, оставшись один в незнакомом городе, разумеется, Марк не успел.
