Райдо Витич - Флора и фауна
Только не верю я ни в твою верность, ни в заботу, ни в любовь с уважением.
Я неслышно прошла в кухню, села на стол, чтоб было удобнее дотянуться стопой до мужчины и начала пальчиками осторожно вытаскивать его рубашку из-под ремня, периодически поглаживая его спину. Леня повернулся ко мне, во взгляде появились насмешка и удивление.
Я мило улыбнулась: простите, сэр, но что возьмешь с проказливого дитя, которое не ведает, что творит?
Сергеев усмехнулся и двинулся ко мне, жужжа в трубку, как влюбленный ос, всяческие нежности своей Галочке, а рука-то уже гладила мою ногу. Ах, леди Перетрухина, знали бы, чем занимается сейчас ваш поклонник!
Я обхватила его ногами и прижала к себе: ну-ка, что теперь сделаешь? Будешь ломаться или сдашься на милость инстинкта? А ведь хочешь меня, ой, как хочешь.
Мои пальчики уже залезли под рубашку и гладили живот.
Сергеев замер, зрачки расширились и задышали. Он быстро свернул разговор и, сложив трубку, сунул ее в нагрудный карман, навис надо мной, уперевшись руками в стол:
— Я могу не сдержаться.
— А я и не пытаюсь, — прошептала, ласково взъерошив его волосы. — Я люблю тебя. Ты такой сильный, надежный. Ты мужчина моей мечты.
Он почти верил, и чтобы избавиться от почти, я потянулась к его губам, накрыла их, требовательно и нежно проникая язычком в рот, и потянула мужчину на себя. Дыхание лорда участилось, руки сжали меня, и он сдался, приготовился отпраздновать победу. Вот тут я его, милого, и взяла — выставила резко колено, когда сэр послушно начал ложиться на меня. Удар пришелся под дых, и лорда мгновенно скрутило. Леня охнул и отпрянул, согнувшись.
— Ой! Больно, да? Я нечаянно! — изобразила дурочку.
Мужчина с минуту хватал ртом воздух и силился что-то сказать. А я не отказала себе в удовольствии опять же нечаянно ткнуть пальцами в ребра. Лорд булькнул и рухнул на стол, брякнув лбом о столешницу, зажал бок рукой.
Я легла удобнее, закинула ногу на ногу, ожидая, когда милый придет в себя и, внимательно изучая его позу, стриженный затылок и лебл, виднеющийся на вороте рубахи — Barbary. Хорошая английская фирма. Прошлый объект, которого я посетила в Лондоне, очень ее уважал.
Вдруг я услышала смешок.
Странно, по голове вроде бы не била.
Сергеев повернулся ко мне лицом и рассмеялся, с искренним умилением и восхищением поглядывая на меня. Мне на секунду показалось, что он мазохист и получил истинное наслаждение от «ласки» под дых и по ребрам. Но в следующее мгновение я поняла — он смеялся над собой, а восхищался мной. Нет, действительно удивительный тип. Большинство мужчин испытали бы жгучее желание сатисфакции — они либо обозлились бы, либо попытались продолжить общение со мной, но уже грубо и напористо, причем некоторые соединили два в одно, а единицы попытались пошло ударить или вовсе уйти. Этот ржал, как жеребец, до слез из глаз.
— Ох, детка! — оттер выступившую влагу. — Давно меня так не развлекали! И как мастерски! Бис! Ха-ха… Браво, детка! Респект…Ха-ха… Подловила!… Ох.
— Я нечаянно, — заверила с легкой улыбкой на губах. Смех мужчины был заразителен и отчего-то приятен мне. Но битва еще не закончилась, и моя стопа опять принялась поглаживать его.
— О, не надо! Ха-ха! — отпрянул, выставляя ладони. — Благодарю за науку!
Заправил рубашку в брюки, продолжая улыбаться и хитро поглядывать на меня. Он смотрел на меня, как на свою, на равную, и тем невольно располагал к себе. Мне все меньше нравилось происходящее, как и задание — в такой обстановке, с такими разлагающими объектами мне работать не доводилось, что нервировало изрядно. Как с ним себя вести, черт возьми?! Ему по ребрам — он смеется, его соблазняешь — он с деловыми предложениями, его хочешь использовать — он не сопротивляется, но и не дается. Ищешь тонкие места — он находит твои и давит на них, как на кнопки органа, исторгая нужный ему тон, тогда как мне нужен другой. Может, подставить его, к чертям, сдать и не мучиться? Ведь понятно, что они с Галочкой задумали: уехать, якобы, на неделю, две в Англию и не вернуться. Понятно, женщина возьмет с собой и меня, а там… Ясно, что с деньгами и связями Сергеева легализовать Перетрухину не составит труда, в крайнем случае, уехать в Швецию или эмигрировать в Швейцарию, Италию, Австрию — да хоть в Гренландию. Влюбленным все равно, в какой стране ворковать.
— Деточка, ты неподражаема. У меня складывается впечатление, что я познакомился с уникумом. Давай все-таки доберемся до ресторана и, если не пообедаем, то хотя бы поужинаем и поговорим?
— Легко.
`Давно бы оделась, но как ни странно, ни в трусиках, ни в своей маечке не обнаружила ни одного предмета, годного для взлома двери. Конечно, можно пойти так, — выставила рубашку, потянув ее пальчиками за края ворота. — Но боюсь впечатлить аборигенов настолько, что они не дадут своими нескромными взглядами нам поговорить'.
Сергеев согласно кивнул, огляделся и полез в ящик кухонного гарнитура. Через минуту, покопавшись в залежах всевозможных предметов, в его руке оказалась железная спица и две больших булавки.
Это становилось уже интересным.
Я потопала за ним, понимая, зачем ему эти предметы, и подозревая, что напоролась на смежника, но хотелось подтверждений.
Леонид принялся ковырять в замке спицей и булавками, причем довольно ловко.
— В Англии научились? — полюбопытствовала.
— Дома. Десять лет назад у меня была точно такая же квартира, такой же вредный замок и дверь, которая то и дело захлопывалась. Пришлось научиться — топор был бы неактуален, примени его пять раз в неделю.
Замок щелкнул и дверь распахнулась.
— Прошу, — пригласил меня внутрь мужчина.
— Спасибо. Мастерская работа.
— По сравнению с вашей?.. — и рассмеялся опять легко, беззаботно и заразительно.
Я достала из-под кровати «РД» и вытащила костюм тинейджерки. Наверняка местная публика рестораций не видела посетителей в откровенно драных кофточках, излатанных брюках с цепями и прорехами на ягодицах. С костюмом лорда выйдет отличный диссонанс.
Я начала переодеваться, ничуть его не смущаясь.
— Можно вопрос? — спросил он, прислонившись в ожидании к косяку двери в комнату.
— Да.
— Зачем я вам?
Хороший вопрос, учитывая, что женщина, к которой он обращен, стоит в одних трусиках.
Я медленно подошла к Леониду и, осторожно разгладив рубашку на его груди, поведала тихим внушающим доверия голосом:
— Я влюбилась в вас с первого взгляда.
Он наклонился к моему уху с видом опытного Дон Жуана, желающего поцелуя дамы, и шепнул:
— А что хотели со второго?
