Лада Кутузова - Темногорье
– Ой, паук, – взвизгнула Сара и раздавила зажим.
От него осталось лишь кровавое пятно. Катя удивленно посмотрела вниз: что это было? Это она носила на голове? В волосах? Ну, и гадость! Неудивительно, что ей снились кошмары. Ну, и Хама, удружила. Хотя… Путники встретили хозяев пряничного домика на темном пути, чему тогда изумляться. Повезло Кате, что она так и не добралась до «гостеприимных» Хамы и Хакки.
Ночевала труппа на городской площади, было решено, что завтра дадут еще одно представление. Сэм купил в кондитерской большой торт, кусок буженины и сыра, они отметили первое Катино выступление. Но долго не сидели – завтра снова выступать. Катя залезла в фургон и быстро уснула – устала за день. Столько впечатлений и эмоций. Но посреди ночи ее разбудил непонятный звук. Слышался непрерывный писк, точно где-то вдалеке забыли отключить сигнализацию. Катя завертела головой: откуда доносится? Звук шел от плюшевого медведя. Катя взяла его в руки, плохо соображая: как его отключить? Где кнопка? И когда до нее дошло, что мишка без батареек, и до сегодняшнего дня не исполнял ни стишков, ни песенок, глаза игрушки загорелись.
Это не был свет фонаря. Будто две черные луны взглянули на Катю, отразившись в ее глазах бесконечными туннелями. Катя отшатнулась, отбросив игрушку.
– Что, девочка, – закхекал мишка, – заблудилась?
Катя сжалась в комок. Лучше бы ей снова приснился кошмар с арахнидами, чем этот ужас наяву. Медвежонок смотрел на нее с холодным любопытством.
– Молчание – знак согласия, – сострил он. – Но лучше бы тебе поговорить со мной. Я ведь могу и обидеться.
Катя честно попыталась, но смогла лишь кивнуть.
– Хорошо, – сказал Хранитель пути. – А теперь ответь: хочешь вернуться на темный путь?
– Да, – Катин голос скрипел, будто несмазанное колесо.
– Тогда слушай. Твои попутчики в трех часах ходьбы от города устроили привал. Если выйдешь сейчас, успеешь добраться до того, как рассветет.
Катя внимательно слушала, запоминая каждое слово. Хранитель пути продолжил:
– На темную дорогу сможете возвратиться через специальные проходы. Это дороги контрабандистов, не желающих пользоваться вокзалом тысячи миров. Чтобы найти их, используйте одну вещь. Какую, не скажу – пораскиньте мозгами, если они у вас есть, конечно.
Хранитель рассмеялся, и Кате показалось, что кто-то водит вилкой по стеклу. Хотелось заткнуть уши, но девушка боялась пропустить что-нибудь важное.
– Лучше бы вам поторопиться, – произнес напоследок Хранитель пути. – Скоро начнется сезон дождей, и тогда никакой радуги вам не видать.
Глаза медвежонка погасли, и тот стал обычной мягкой игрушкой. Но Катя к нему даже не приблизилась. Пусть остается там, где лежит. Она стала собираться: аккуратно сложила платье, сшитое Сарой, и убрала в сумку. Неудобно получилось: труппа на нее надеется, а она… Не может она тайком покинуть их, надо объяснить. Хотя бы Саре.
Она выбралась наружу, Сара и Бен спали в соседней кибитке. Катя помялась перед входом, но все же решилась: вошла и окликнула приятельницу.
– Чего тебе не спится, пигалица? – недовольно спросила Сара.
– Я ухожу, – ответила девушка, – пришла попрощаться.
Сара тут же поднялась, и они вышли. Катя честно рассказала, что случилось. Сара слушала, не перебивая.
– Смахивает на бред, – призналась она, – но ты не похожа на сумасшедшую.
– Я не сумасшедшая, – сказала Катя. – Это на самом деле так. И вот что еще. У меня есть деньги, мне они не нужны. Возьми их для Бена, пусть у него все получится.
Катя сунула стонары в ладонь Сары, а затем уткнулась в ноги великанши.
– И еще, – Катя заглянула в лицо великанши. – Никакие вы не уроды. Вы самые лучшие, кого я встретила за последнее время. Мне с вами было очень хорошо.
Сара погладила ее по голове.
– Спасибо, пигалица. Отправляйся к своим! Надеюсь, ты найдешь дорогу домой.
Она вынесла кусок ветчины, сыра и хлеба и протянула сверток Кате. Та от души поблагодарила ее, прицепила огонек на грудь и побежала из города.
Интерлюдия седьмая Глогх и пепелГлогх вошел в город через ворота, разнеся их в щепы, будто бронированный таран. С небес падал пепел, устилая улицы толстым слоем. Последняя битва Порядка и Хаоса уничтожила тонкие шпили, разметала красную черепицу, обратила в сверкающую пыль витражи. В свете луны город казался черно-белым снимком. Дома, словно нарисованные графитовым карандашом, осколки башен – светлое пятно на темном пути. Изломанные тела химер и горгулий – серый набросок. Белоснежные фигуры слуг Порядка, как и антрацитовые – служителей Хаоса, пошли трещинами. Глогх топнул лапой, и те рассыпались.
Глупцы! Хаос не может существовать без Порядка, и наоборот. Жить в мире Порядка – невыносимо скучно, в мире Хаоса – невозможно. Это как две стороны медали, аверс и реверс монеты, лицевая сторона и изнанка ткани. Одно не может быть без другого. Отделить Хаос от Порядка – все равно что уничтожить и то, и другое. Потому как Порядок – не абсолютное добро, и Хаос – не абсолютное зло. В них все это перемешалось. Из Хаоса возникла жизнь, но Порядок сделал возможным ее существование.
Хаос приносит вероятность чудес, Порядок – воздает по трудам. В Хаосе зарождаются новые формы, в Порядке они находят свое предназначение. Война между ними – это битва против самих себя. Глогх обернулся назад. Вечная схватка, змея, кусающая себя за хвост… Этот мир сам уничтожил себя.
Глогх вышел из города и втянул в себя воздух. Ни с чем не сравнимый горьковатый запах проклятых исчез.
Глава двадцать пятая
Проход между мирами
Плохо без часов, не знаешь, как ориентироваться во времени. Катя только надеялась, что дядя Дима и Игорь разбили лагерь недалеко от дороги. И она их заметит, или они ее. Катя бежала со всех ног, боясь – вдруг они сорвутся посреди ночи и уйдут. Где потом их искать? Она и так наделала много глупостей, не может позволить себе еще одну. Дыхание сбилось, в боку нестерпимо кололо. Несколько раз Катя споткнулась и чуть не грохнулась наземь. Край неба посветлел, она уже должна была добраться до попутчиков. Катя остановилась и позвала: «Дядя Дима! Игорь!» Голос сорвался. Она отдышалась и крикнула вновь. И еще раз. Позади отозвались: «Катя, это ты? Мы здесь!» Ну вот, пронеслась мимо, не заметила. Катя повернула назад и увидела два смутных силуэта. Она вновь сорвалась на бег и со всего маха влетела в объятия дяди Димы, и Игорь тоже обхватил ее. Катя плакала от счастья и пережитого страха, ведь все могло сорваться. А потом долго рассказывала о том, что произошло.
В конце она обратилась к дяде Диме:
– Я взяла у вас деньги. Только вернуть не могу – оставила одному человеку, точнее, великану. Ему на лечение надо.
Дядя Дима лишь махнул рукой:
– Ну, и черт с ними, с деньгами. Здоровье важнее.
Катя не стала спрашивать, не сердится ли он, чувствовала, что нет.
А потом дядя Дима рассказал, как они с Игорем искали ее, ждали, а затем решили идти дальше. Вышли на тракт и заметили ленту, привязанную к кусту. Догадались, что ее Катя оставила.
– Интересно, как мы можем найти проходы между мирами? – протянула она.
Игорь пожал плечами:
– Не думаю, что это одна из тех вещей, которые мы из дому взяли. Скорее – что-то, полученное здесь. Как веревка, ключ или огонек, которые мы выменяли у Флута.
– Или стеклышки, – задумчиво произнесла Катя, – через которые можно увидеть радугу.
Не сговариваясь, они достали стекла и посмотрели сквозь них на небо. Вдалеке, над лесом вспыхнула пестрая дуга.
– Туда, – произнес дядя Дима.
Им пришлось сойти с тракта и пробираться через густые дебри. Огромные стволы поваленных деревьев, непроходимые заросли кустарника, цепляющегося за одежду. Одолевали сомнения – не ошиблись ли они? Останавливались лишь на полчаса – перекусить. Ближе к вечеру путники выбрались на лесную поляну. В ее центре воздух сгущался и образовывал спираль. Странникам привиделось, что они смотрят в бескрайнюю воронку. Они помедлили в нерешительности, а затем верх и низ смешались, путников охватили небывалая легкость и восторг, время исчезло, и они переместились.
Здесь шел дождь. Потоки воды стекали ручьями, точно на небе устроили генеральную уборку. Путники вымокли до нитки, пока Игорь не заметил вдалеке стог. Катя и остальные зарылись в потемневшее от влаги сено и постарались согреться. Хорошо, что у Кати кожаные штаны не вымокли, и трусы остались сухими, а вот кофту пришлось переодеть, вдобавок сверху Катя свитер напялила. Дяде Диме и Игорю было хуже, запасных штанов у них не имелось, но Катя отдала Игорю старые джинсы, и тот с благодарностью принял, хотя ноги смешно торчали из коротких штанин. А вот сухой обуви ни у кого не осталось, но хотя бы носки нашлись, чтобы переодеть.
