Лада Кутузова - Темногорье
Весь день цирковые отрабатывали выступление. Сара принесла Кате платье:
– Примерь.
Критически осмотрела с ног до головы, кое-где подколола булавками и вроде как невзначай спросила:
– А чего под фургон перебралась, пигалица?
– Кошмар приснился, – буркнула Катя.
– Это давление, – объяснил Бен, выросший за спиной, – у меня с утра голова болит.
Он обратился к Саре:
– Завари свой чай, пожалуйста, а то башка раскалывается.
Сара забрала костюм и удалилась. Бен сел рядом с Катей.
– От меня родители при рождении отказались. Врачи сказали, что я – не жилец. Да и кому нужен такой страшила с головой-тыквой.
Катя пожала плечами: никогда об этом раньше не задумывалась. В ее окружении нет больных. Да и были бы – ей какое до них дело? Бен продолжал:
– Жил в интернате, никому не нужный, а потом меня Сэм забрал. С тех пор здесь моя семья.
Катя молчала. Ну, почему так всегда? Когда нужно сказать что-то доброе, поддержать, у нее язык точно отваливается.
– А вы не искали родителей? – выдавила она из себя.
Бен долго не отвечал.
– Не думаю, что они обрадуются мне, – наконец сказал он. – Кому я такой нужен?
Подошла Сара и обняла его за плечи:
– Мне нужен. Понял? Пей свой чай и не хандри, вечером выступление.
Бен залпом опустошил кружку, похлопал Сару по руке и грустно улыбнулся:
– Сегодня, как никогда, голова трещит, но к вечеру буду в порядке, группу не подведу.
Вскоре цирковые запрягли лошадей, погрузились в фургоны и отправились выступать. Перед отъездом Катя оторвала широкую полосу от футболки и ручкой написала: «Едем в город. Я с цирком». По дороге Сара дошила платье.
– По-моему, очень миленькое, – сказала она.
Катя примерила: село, как влитое. Американская пройма, открытые плечи, длинная пышная юбка – в нем девушка походила на сказочную принцессу. Катя закружилась.
– Не упади, – рассмеялась Сара, – а то хороша будет звезда сцены с расквашенным носом.
Катя смутилась. Ведь точно! Она же будет выступать перед кучей народа. Как бы не испугаться.
Город казался огромным. Обычные двухэтажные дома выглядели многоэтажками – все было выше привычного. Широкие, как проспекты, улицы, по которым народ передвигался пешком или верхом, массивные фонари, высокие ступени. Катя с трудом забралась на помост. Народ уже собрался на площади и с нетерпением ждал выступления. Сэм приоделся в костюм с бабочкой и вышел на сцену.
– Уважаемая публика, – объявил он, – сейчас перед вами выступят артисты всемирно известного цирка уродов.
Катя смотрела на зрителей из-за кулис. Великаны как великаны. Одеты старомодно, на Катин вкус. Но у них здесь не технический мир, как она поняла, поэтому ничего удивительного. Расспрашивать новых знакомых было неудобно, ведь ее приняли за сбежавшую лилипутку. Машин не видно, электрических проводов тоже. Фонари зажег какой-то человек. Фонарщик вроде. Хотя до темноты далеко, летом поздно смеркается. Мужчины – в плотных хлопковых штанах и рубашках навыпуск. Женщины – в длинных платьях, некоторые еще и в передниках. Цирковые одеты смелее. Сара, например, в брюках ходит. Народ что-то жует: кто яблоки, кто бутерброды. Пришли целыми семьями, есть и дети, размером с Катю и повыше. Наверное, здесь мало развлечений. Ни Интернета, ни телевизора. Для них цирк – целое событие.
Глава двадцать четвертая
Плюшевый мишка
Представление началось. Первыми выступали сиамские близнецы. Катя не видела, чтобы они репетировали, поэтому тоже наблюдала за номером с любопытством. Фил зажег сигарету, глубоко затянулся, а выдохнул дым Тим. Открыл рот, и дым кольцами вылетел оттуда. Публика заревела от восторга.
– Поддай огоньку! – заорал кто-то.
Фил вызвал крикуна на сцену. Он ухватил мужчину за руки, Тим – за ноги. Они раскачали его и кинули в толпу, которая с радостным смехом подхватила мужчину. Незатейливо, но публике больше и не надо.
Затем Сэм объявил номер Лиззи. Он обвязал ее веревкой, и зрители принялись ждать. Оказалось, что Лиззи умеет выворачивать суставы. Она принимала самые невероятные позы и смогла выпутаться. Катя смотрела представление не без отвращения. Было что-то неправильное в нем, словно не человек выступает, а фигурка из пластилина, хотя… Они выживают, как могут. Никому не нужные среди обычных людей. Даже она поначалу отнеслась к ним с отвращением.
Затем пришел черед Сары и Бена. Бен встал возле столба, Сара – напротив. Сэм завязал ей глаза. В руках бородатой женщины появилось два ножа. Катя так и не поняла, откуда та их вытащила. Сара замерла. Нож в ее руке покачивался, словно змея перед нападением. Затем последовал молниеносный бросок, и нож завибрировал, воткнувшись в столб рядом с ухом Бена. После – еще один бросок, такой же точный. Публика неистовствовала от восторга. Сэм спустился вниз и прошел между зрителями с коробкой. Народ охотно бросал деньги.
– Давай, пигалица, твой номер, – подмигнула Кате Сара. – Станцуй так, чтобы они все ладоши себе отхлопали.
Лиззи провела смычком по струнам, предваряя Катино выступление. Пора было выбегать на сцену, но стало так страшно, что на Катю напал столбняк. Но тут Сара хлопнула ее по попе, и Катя очнулась.
Конечно, современные спортивные танцы не очень сочетались с длинным платьем и грустной мелодией скрипки, но Катя выжала из себя все. Она словно оказалась на соревнованиях по баскетболу, где считалась лучшей забивающей. Ею овладел азарт и то особое чувство, когда понимаешь, что все получается, что зрители влюблены в тебя. И их энергия заводит тебя еще больше. Под конец выступления Катя схулиганила и сделала колесо. Вот так! Публика загрохотала. На Катиной памяти еще ни один артист не получал столь бурного признания. За кулисами Сара ее обняла, а Сэм показал большой палец в знак одобрения.
– Ты звезда, пигалица, – сказала Сара, – о тебе заговорят.
Катя чувствовала восторг и возбуждение: да, это ее победа, ее вечер. И никто не украдет радость от удавшегося номера.
Выступление цирковых прошло замечательно. Благодарные зрители с лихвой оплатили труд актеров. После выступления Сэм подсчитал выручку и объявил, что всем положена премия. Сара и Бен радостно переглянулись. Похоже, они что-то задумали. Русалка, сидящая на коленях у Алекса, попросила:
– А можно мне купить одну ногу? Всего одну, мне много не надо.
Алекс не согласился:
– Вот еще! Тогда тебя сразу уведут у меня. И вообще, у нас на двоих четыре ноги, как положено.
Русалка обвила его руками за шею и поцеловала:
– Ты самый лучший, но от ноги я бы не отказалась.
Рядом беззлобно переругивались Фил и Тим.
– Перестань так много дыма глотать, – ворчал Тим, – ты мне все легкие испортил.
– А ты мне нервы, старый брюзга, – не уступал Фил.
Катя смотрела на них во все глаза. Все-таки трудно считать их двумя разными людьми, когда они, по сути, единое существо. Она задумалась. А если бы ей пришлось существовать бок о бок с кем-то еще? Пить, есть, ходить вместе везде, даже в туалет? Ужас. Она бы озверела. Мечтала бы избавиться от подобного соседства. Но, наверное, у них такие операции не проводят. Да и непонятно, можно ли разделить сиамских близнецов? Может, у них одно сердце на двоих? Или еще что? Но так существовать тяжело. Понятно, что близнецы вынуждены приспосабливаться, но если бы у них была возможность все исправить, то как? Воспользовались бы они этим?
Сара подсела к ней. Ей не терпелось поделиться радостью.
– Хорошая выручка, – произнесла она. – Нам с Беном деньги не помешают.
– Хотите пожениться? – оживилась Катя.
Сара вздохнула:
– Пока нет, Бен боится, что скоро умрет. Мало кто доживает до его возраста с такой болезнью.
– А что у него? – спросила Катя.
– Водянка мозга. Бен обращался к одному профессору, тот обещал откачать лишнюю жидкость, но нужны деньги.
Как же все сложно. Обычные люди морщатся при виде уродов, да и она не лучше, а ведь те – такие же люди. Со своей болью и болезнями, страхами и радостями. Наверное, они многое отдали бы, чтобы нормально жить.
– А это не опасно? – поинтересовалась девушка.
Сара развела руками:
– Никто не знает. Но это шанс.
Катя размышляла: жаль, что она не может помочь. Была бы Катя волшебницей, махнула бы палочкой и загадала… А ведь она обещала желание Лауре. Вот же… Совсем забыла, а та, наверное, ждет. Как же так? Совсем из головы вылетело. О чем она думала, когда сбежала от дяди Димы и Игоря? О себе? Ни о маме, ни о Лауре, ни об остальных не вспомнила. Раздался звон – с головы упала заколка, подаренная Хамой.
– Ой, паук, – взвизгнула Сара и раздавила зажим.
От него осталось лишь кровавое пятно. Катя удивленно посмотрела вниз: что это было? Это она носила на голове? В волосах? Ну, и гадость! Неудивительно, что ей снились кошмары. Ну, и Хама, удружила. Хотя… Путники встретили хозяев пряничного домика на темном пути, чему тогда изумляться. Повезло Кате, что она так и не добралась до «гостеприимных» Хамы и Хакки.
