Владимир Кузнецов - Темные (сборник)
Лиза вытащила из Зайкиного венка большой одуванчик и осторожно, не дыша, воткнула его в темные волосы незнакомца.
– О! – сказал он, тут же открыв глаза. – Я ждал тебя.
Его голос… Девочка вздрогнула. Звук шел отовсюду – сзади, слева, справа. Как будто из наушников.
– Меня? Зачем? – спросила Лиза.
– Я должен сопровождать тебя.
– Почему?
– Чтобы с тобой не случилось ничего плохого.
– У тебя голос странный, – сказала Лиза после небольшой паузы, – со стереоэффектом.
– А! Это не голос, это место такое.
– Волшебное?
– Ну… да.
Лиза молчала в замешательстве. Вроде бы незнакомец отвечал на вопросы, однако понять что-либо было по-прежнему трудно.
Парень вытащил руки из карманов и непринужденно закинул их на спинку скамейки, положив при этом ногу на ногу. Его лицо было довольно приятным – немного заостренные черты смягчались теплым выражением карих глаз, на которые по-прежнему свешивалась длинная темная челка. Не очень высокий, худощавый, как подросток, но на самом деле – взрослый. Отчего-то чувствовалось, что лет ему не мало. Впрочем, девятилетней девочке все люди старше восемнадцати представлялись почтенными старцами.
– А я знаю, кто ты! – вдруг выпалила Лиза. – Ты волонтер! Ну, знаешь… они приходят к детям в больницу, показывают фокусы, играют на гитаре или аккордеоне… А еще ухаживают за больными, как санитары. А ты, наверное, новенький?
– Д-да, я новичок…
– Ты, наверное, здесь вместо армии – на альтернативной службе? Кажется, это так называется…
Парень усмехнулся. Потом не выдержал и даже тихонько рассмеялся.
– Ты чего? – спросила Лиза.
– Прямо в точку! Альтернативная служба… Надо же!
– Я так и знала! А как тебя зовут?
– Эмм… Вообще-то…
– Может, Гоша?
– Гоша?
– Ну да! К нам в отделение весной приходил один – рыжий такой. Сказал, что его зовут Гоша. Шутил смешно, всем детям делал зверушек из воздушных шариков… А потом… Я видела, как он на улице стоял с приятелем, курил. И приятель называл его не Гоша, а Сергей. Я думала, он правда Гоша, а он… курит. Можно, ты будешь Гоша?
Парень внимательно посмотрел на Лизу и сказал:
– Гоша так Гоша.
Девочка сразу оживилась.
– Приятно познакомиться! А это – Зайка! – Ушастый приветственно взмахнул лапкой. – А меня…
– Мне все равно!
– …зовут…
– Не надо!
– …Лиза! – упрямо закончила Лиза.
Гоша вздохнул.
– Ну ладно. Ничего страшного. Наверное…
– Чего же тут страшного? Что меня зовут Лиза? Скажи: «Приятно познакомиться, Лиза»!
Парень молчал.
– Ну скажи: «Лиза»!
– Ну хватит! Нам пора в путь! – не обращая внимания на надувшую губки девочку, сказал Гоша.
– Мне правда можно уйти из больницы? – с робкой надеждой спросила она. – Я больше не болею?
– Разве у тебя что-то болит?
– Нет… Нет! У меня совсем ничего не болит!
– Ну вот и хорошо.
– И не надо больше делать уколов?!
– Нет. Больше никаких уколов.
– Ура! Зайка, ты слышал? Больше никаких уколов!
Заяц радостно захлопал лапами.
– Он не разговаривает? – спросил Гоша.
– Конечно, нет! Ты что? Он же игрушечный!
– А! Понятно. Ну что, в путь?
Гоша наклонился и начал вытаскивать из-под скамейки какой-то длинный предмет. Лиза готова была мчаться отсюда без оглядки, но все же…
– А скоро за мной мама приедет?..
И тут наступил день. Ненадолго, всего на мгновение. Белая ослепительная вспышка осветила весь больничный двор. На Лизу обрушился ужасающий грохот. На месте фонтана рвался в небо черный столб дыма.
Лиза даже испугаться как следует не успела, как уже тряслась, крепко прижатая к боку бегущего с дикой скоростью Гоши. Точно так же трясся под Лизиной подмышкой перепуганный Зайка. Девочка обхватила шею парня, чтобы не упасть, ее ножки в тапочках подскакивали и болтались, как две макаронины.
В считаные секунды беглецы выскочили за больничные ворота, миновали пустынное шоссе, погруженные в темноту жилые кварталы и оказались среди заросших бурьяном оврагов, совсем недалеко от леса, которым Лиза любовалась из окна своей палаты.
Здесь Гоша остановился и торопливо опустил девочку на землю, впихнув ее в маленькую ямку под кустом шиповника. Она, наконец, увидела, почему Гоша нес ее одной рукой – в другой он сжимал огромную косу с широким блестящим лезвием.
– Гоша, что…
– Тихо! – скомандовал он. – Сиди тихо!
Лизе показалось, что его карие глаза вспыхнули вдруг нечеловеческим малиновым светом. Она послушно пригнулась под кустом, прижимая к себе дрожащего Зайку.
Гоша с силой, которую трудно было ожидать от такого худощавого парня, воткнул свою косу в землю и, взрезав дерн, как мягкое масло, очертил вокруг Лизы большой круг.
Почти тотчас же раздался новый взрыв. Край ближайшего оврага осыпался вниз раскаленными комьями. И вдруг эти красно-черные дымящиеся сгустки начали выпрыгивать на поверхность, устремляясь прямо к Лизе и приобретая по пути очертания каких-то жутких кривляющихся монстров. Девочка завизжала от страха и, что было сил, прижала к себе Зайку.
Гоша стоял за пределами очерченного им круга и с неимоверной скоростью размахивал своей чудовищной косой, кромсая и разбрасывая огненных уродцев, не давая им приблизиться к девочке. Его движения были резкими и грациозными. Он ничуть не боялся находиться в самом центре искрящегося смерча, жаждущего спалить его заживо. Проживи Лиза тысячу лет, эта картина не потускнела бы в ее памяти – окруженный огненными вихрями танцующий демон…
Тем временем одно из адских чудовищ, избежавшее удара смертоносного лезвия, похожее на многоногую безглазую ящерицу, сумело подобраться вплотную к темневшему на земле разрезу. Издавая громкое злое шипение и опаляя траву вокруг себя, оно направилось прямо к кусту шиповника, где Лиза с Зайкой сидели, что называется, ни живы ни мертвы. Попробовав всунуть безобразную морду в круг, «ящерица», словно наткнувшись на невидимое препятствие, взвыла, как пламя в топке, и отпрянула, мотая головой и топчась на месте.
Зайка вдруг соскочил с Лизиных колен и, быстро собрав в кучку мелкие камешки, принялся швыряться ими в «ящерицу», снова и снова пытавшуюся проникнуть внутрь круга. Лиза с минуту удивленно хлопала глазами, а потом, опомнившись, присоединилась к атаке, и не зря – ее камни попадали в цель гораздо чаще, чем те, что кидал косоглазый заяц.
Рассвирепевшая «ящерица», разбрасывая вокруг пылающую чешую, раздулась на глазах в безобразное подобие объятого огнем ежа и с мерзким воплем кинулась через черту. В то же мгновение ее прыжок был прерван сокрушительным ударом острой косы, разрубившей чудовище на два обугленных бесформенных куска.
