Джесс Невинс - Мистические города
А потом все кончилось. Мариям отвела взгляд, и воины продолжили героическое шествие. Время вернулось в обычный ритм. Когда она повернулась вновь, он уже исчез.
Крапинки света мерцали на водной глади. Баркасы заняли исходную позицию. Сверху на утесе расположились зрители, с удобством устроившись на деревянных стульях или развалившись на пестрых подстилках.
Место рядом с Джахирой пустовало. Она начала беспокоиться:
— Ты уверен, что Мариям не говорила, куда пойдет? А как же состязания? Зачем еще надо было ехать в такую даль из Макасы?
Хаптет вздохнул:
— Она и не заикалась о турнире, пока я сам о нем не упомянул. Странно, конечно, но меня не покидает чувство, что приехала она вовсе не из-за соревнований.
Джахира вытянула шею, всматриваясь в толпу:
— Может, она потерялась. Ты ее лучше знаешь, Хаптет. Мариям из тех, кто может заблудиться в такой суматохе?
Хаптет пожал плечами:
— Я знаю ее не дольше твоего. И могу только догадываться, что она за человек.
Джахира уставилась него:
— Разве вы не старые друзья? А я-то думала, вы сто лет знакомы!
Она окинула взглядом остальных, и все недоуменно пожали плечами.
Хаптет покачал головой:
— В первый раз я увидел ее в «Морской звезде». Ты тоже была там. Она еще спросила про твой глаз. Помнишь?
— Да, но я решила…
— Нет, — прервал он. — Мы не были знакомы до того вечера. Правда, она упомянула, что знает Бехамида. Теперь я начинаю думать: а не слишком ли много мы ей доверили…
— Она приехала сюда, чтобы найти Ориаса, — сказала Джахира, натягивая хлопковое покрывало на плечи, хотя было не холодно. — Это не просто домыслы — я уверена. Прошлой ночью на празднике. Вы видели, что случилось, когда они встретились?
— Смотрите!
Толпа затаила дыхание, все разом повернули головы к утесам за пляжем. Одинокая фигурка стояла на вершине Хрустальной скалы, кожа мерцала в панцире из блестящих чешуек и масла. Несмотря на расстояние, никто не сомневался, что это женщина, — изгиб бедер четко вырисовывался на фоне непроглядной тени, которую отбрасывала черная скала. И всем было понятно ее намерение. Женщина готовилась нырнуть в Саммариндскую впадину. Приготовившись к прыжку, она стояла спокойно, как сама скала, глаза опущены вниз, и ждала подходящего момента. Ждала, пока толпа не затихнет.
— Хаптет, — зашептала Джахира, — мне кажется, Мариям — это она. Та, что сподвигла Ориаса на дань. Мариям — женщина с войны.
Глаза Хаптета расширились.
— Нет, не может быть! Где он? Уже на воде? Уже зашел на баркас с остальными?
Джахира промолчала, не спеша обсуждать происходящее с друзьями. Она прекрасно все понимала. Видела темную волну, пронесшуюся между Мариям и Ориасом прошлой ночью, — неуловимый удар тока, от которого вокруг них посыпались искры. Поняла, что они не чужие друг другу. Хотя и не друзья. Какая-то мощная сила связала их воедино, закрутила в вихре и не давала освободиться. Мариям приехала на Саммаринду разбить эти оковы раз и навсегда. Она заплатила собой за его дань. И теперь не желала ничего, кроме свободы.
— Прости, я не поняла, — прошептала Джахира. — Я бы поступила точно так же.
Один из баркасов рванул с места и устремился к берегу. «Синий цвет Ориаса, — отметила Джахира. — Узнала ли его Мариям? Если да, то и виду не подала».
Ропот усилился, стоило собравшимся заприметить баркас и одинокую фигуру мужчины в полном воинском облачении, который прыгнул с носа на мелководье и, вспенивая вокруг себя воду, упрямо пошел к берегу. Оказавшись на суше, он помчался к скалам и, на бегу стаскивая с себя инкрустированные драгоценными камнями кожаные одежды, замедлял шаг, но продолжал рваться вперед с неменьшей решимостью.
На вершине Хрустальной скалы женщина подошла к краю. Дрожала ли она от страха, вглядываясь в бездну? Или спокойно оценивала обстановку? По неподвижной фигуре не скажешь. Никто и никогда не узнает всей правды.
Собравшиеся запричитали громче, когда Ориас начал карабкаться по хребту, маленькие камешки и куски земли градом летели вниз из-под его ног. Коричневые горы уступали в твердости холодной основательности Хрустальной скалы. Ориас продолжал лезть вверх.
Все как один ахнули, когда нырялыцица подняла руки над головой. Нет. Подожди его, ты должна подождать. Он почти на вершине.
Она не стала ждать. Согнулась, оттолкнулась — и тело взмыло вверх, подалось вперед, грациозно разрезав воздух и упав вниз, словно копье. Она чисто вошла в воду, как клинок, метко пронзающий цель смертоносным ударом. Океанская гладь едва зарябила.
Но стоило кругам на воде раствориться, все задрали головы и устремили взоры на гору. Принц цеплялся за нее, словно паук, медленно продвигаясь вперед и вверх, умудряясь находить опоры для рук там, где их не было. Все зрители сопереживали ему. Он опоздал. Не успел остановить ее, но откуда ему было знать. Ведь Ориас не видел, что она уже нырнула.
На последних футах он сделал мощный рывок и рухнул на каменистую площадку. Бросился к краю и стал всматриваться в темную расщелину под водой, а потом замотал головой от отчаяния.
Толпа затихла. Никто и пискнуть не смел. В каждом отозвалась его скорбь и трагедия, хотя невольные свидетели разыгравшейся драмы и понятия не имели о ее истинных причинах.
Ориас повернулся спиной к океану. Пошел прочь, затем вдруг остановился и побежал обратно к выступу, бросился в воздух и уже в полете вытянулся в струну, как ныряльщик, провожаемый взглядами десятков тысяч разом вскрикнувших наблюдателей. Он не вошел в воду чисто, но океан принял его, как до этого принял ее.
Стояла тихая ночь, океан был спокоен и недвижим, будто затаился в ожидании будущих великих потрясений, которым суждено навсегда изменить мир. Для Джахиры все уже свершилось. И прошедшее обратно не воротишь.
Пока Саммаринда оплакивала утонувшего принца, Джахира ждала знака, подтверждения того, что легенды ее родной земли — чистая правда, а не красивая сказка для туристов. Каждую ночь она забиралась на утес напротив Хрустальной скалы, садилась по-турецки на выступе и упорно смотрела вниз, на черную полоску воды. В этом мрачном, темнее самой ночи, пятне не отражались даже Неме и Крил.
В третью ночь на третьей неделе, когда она сидела и ждала, как обычно, океанская гладь разверзлась. Что-то появилось и, кашляя и бессвязно лепеча, принялось в панике молотить по поверхности воды. Джахира вскочила на ноги и бегом спустилась к пляжу. «Хорошо, что небо сегодня звездное, а не то лететь бы мне вниз кубарем». Сверху Касх, Воин с головой собаки, наблюдал за тем, как она скинула с себя одежду, нырнула в океан и поплыла к пронзительно визжащему барахтающемуся созданию. Джахира хорошо плавала и смогла вытащить его на берег.
