Александр Барченко - Доктор Чёрный
Не веря себе, Беляев увидел, как поднимались и падали на головы женщин и детей мускулистые мужские руки, вооружённые ножами и палками.
Вне себя от негодования пытался он броситься в середину толпы этих изящно одетых животных, поскользнулся и упал на палубу под чьи-то ноги, как раз в ту минуту, когда залп маузеров с мостика расчистил дорогу к шлюпкам.
Когда он поднялся на ноги, пассажиры уже попарно двигались к шлюпкам под охраной боцманов, вооружённых револьверами.
Шлюпки спустили на воду с боканцев, и пассажиров спускали в них на верёвочных лямках. В пробоину на носу с шумом врывалась вода, и корма поднялась, обнажив уже гребные винты и перо руля.
Прижавшись под аркой мостика, Беляев с тревогой, которой он сам не успел ещё понять, всматривался в лица тянувшихся к борту классных пассажиров.
На баке сажали палубных пассажиров третьего класса. Там было тише. Битком набитые в палубе переселенцы, ехавшие большей частью до Палембанга, где открылась новая нефть, отнеслись к катастрофе почти равнодушно. Пропустив вперёд женщин и детей, эти люди столпились у лебёдки в ожидании своей очереди, спокойно переговариваясь. Некоторые даже трубки посасывали. Не всё ли равно, в самом деле, — умереть с голоду на набережной родного Роттердама или Антверпена или от лихорадки в болотистых джунглях Зондского архипелага или здесь, на глубине, сложить свои усталые головы?
Внезапно корпус парохода заметно вздрогнул. Наверное, вода ворвалась в носовой трюм, проломив переборки. Судно сразу осело, и вода заплескалась у самых клюзов. Приходилось уже держаться за поручни, чтобы не скользить по уклону палубы.
С новой силой возобновилась паника среди классных пассажиров.
Несколько шлюпок, битком набитых народом, уже отчалило. У остальных снова завязалась драка.
Толстяк банкир с тройным подбородком на багровом от напряжения и ужаса лице, весь обвязанный спасательными поясами, дико визжа, пытался проложить себе дорогу к борту кулаками. Он опрокинул уже двух женщин, протиснулся к трапу и дрался теперь из-за верёвки со слабосильным, низкорослым матросом, заведующим спуском на кормовые шлюпки.
Толстяк банкир молотил огромными кулаками матроса по голове, опрокинул его на палубу и принялся подвязывать себе лямку.
С мостика, над головой Беляева, треснул маузер, и толстяк, изумлённо охнув и всплеснувши руками, полетел вниз головой через борт.
Сбитая им с ног женщина поднялась и помогла стать на ноги своей спутнице. Обе они отошли к стороне, уступив свою очередь женщине, тащившей за руки двух ребятишек в одних рубашонках, очевидно только что с постели.
Женщины повернулись к мостику лицом, и Беляев понял, чего он всё время искал в толпе.
Прямо на него смотрели лучистые серые глаза русской пассажирки, случайным защитником которой ему пришлось очутиться в машинном отделении.
Девушка тоже узнала его и издали ласково кивнула, словно желая ободрить. Беляев двинулся было к ней, но в ту же минуту новая толпа пассажиров оттёрла его на лестницу мостика, и оттуда он снова увидел, как девушка вместе со своей пожилой спутницей уступили очередь детям.
С мостика затопали ноги, и рядом с Беляевым очутился штурманский помощник.
— Помните, что я вам нынче говорил? Так и вышло… Да иначе и нельзя, если в этих широтах да при такой погоде полным ходом переть… Отплавал наш «Фан-дер-Ховен»!
— Гребных судов, кажется, на всех хватит?
— На всех-то на всех, да что толку?.. Миль на пятьдесят, если не больше, с линии сбились. Хорошо, если случайно наскочат пароходы, а если нет? Полтораста миль на вёслах придётся идти. Погода нынче такая, а завтра шторм может развести. Дело весеннее!..
— По телеграфу снесутся?
— По какому? Наш телеграфист с первой шлюпкой лыжи навострил. Куда и усталость девалась и сон! Вон шестёрка, на самом горизонте. Инженеры у нас не умеют, без практики ничего не выйдет. Да и кому охота здесь оставаться? Всякому своя шкура ближе к телу.
— Значит, в телеграфе нет никого?
— Пошёл штурман… Да у него ничего не выходит. Он и шифра не знает… Однако пойдёмте, пора… Начали команду сажать. Куда вы?
Беляев молча бросился на командирский мостик.
Помощники капитана вместе со старшим инженер-механиком в чём-то горячо убеждали капитана, сумрачно, с нахмуренными бровями глядевшего в одну точку, куда-то на горизонт.
— Глупое и бессмысленное самопожертвование! — сердито кричал толстяк инженер. — Оставаться на пароходе с вашей стороны так же глупо, как глупо было нестись таким ходом после предупреждения штурмана. Если вас беспокоит моё давешнее заявление, я сию минуту при всех беру свои слова назад, кстати, они ещё и в журнал не занесены. Чего ж вам беспокоиться?
Командир молча покачал головой.
Беляев, видевший его всего один раз, в этом бледном, одухотворённом глубоким, серьёзным чувством лице не узнал наглой жёсткой физиономии, встретившей его при явке на службу.
— Не делайте глупостей, генерал! — настаивал старший инженер. — Мы все и команда свидетели, что вы вели себя во время катастрофы выше всяких похвал. Компания отнесётся к вам снисходительно, я убеждён… Я понимаю, если бы вы ещё хорошо владели телеграфным аппаратом, тогда это имело бы смысл, а теперь…
— Благодарю, господа! — твёрдо прозвучал взволнованный голос капитана. — Благодарю тем более, что не заслужил и не заслуживаю такого отношения с вашей стороны. Спасибо! Эту последнюю минуту я не променял бы на целую жизнь… Спасибо! Но… властью, данною мне как командиру, приказываю, слышите ли, приказываю немедленно руководить посадкой команды на гребные суда, садиться самим и немедля отваливать… Немедля! Всякого, не исполнившего приказания, застрелю с мостика, как бродячую собаку. Меня потрудитесь оставить в покое. Генерал Фан дер Ливен привык отвечать за себя сам, даже в том случае, если судьба толкнула его в капитаны коммерческого судна… Немедленно очистить мостик!
— Вы не можете запретить нам пожать вашу руку! — тронутым голосом крикнул толстяк инженер. — Генерал! Простите ли вы меня за мои столкновения с вами?
— Вы всегда были правы, товарищ! — возразил командир, торопливо пожимая руки офицерам. — Ну а теперь марш, марш на гребные судна… Это что за субъект ещё? Что вам здесь нужно?
— Это наш новый электротехник, генерал! — заметил Беляева старший инженер. — Вы не туда попали.
— Туда, туда! — перебил Беляев и, обратившись к капитану, прибавил: — У вас не хватает телеграфиста?
— Ну?
— Предлагаю свои услуги.
— Вы с ума сошли! — вскинулся старший инженер. — Вы затонете вместе с пароходом. Вас ничто не может спасти. Вы молодой человек. Наконец, ваших знаний здесь вовсе не достаточно. Тут нужен специалист.
