Рейчел Кейн - Бог хаоса
В городе как будто происходила всеобщая шумная вечеринка.
— Хочу домой, — приглушенно пробормотала Моника. — Пожалуйста.
Глянув на нее в зеркало заднего обзора, Ева кивнула, но, едва оказавшись на улице, где стоял дом Морреллов, резко затормозила и дала задний ход.
Дом Морреллов выглядел так, будто там проходила еще одна знаменитая, неконтролируемая вечеринка Моники. Только на этот раз она и впрямь была неконтролируемой, а незваные гости… Они пришли сюда явно не ради дармовой выпивки.
— Что они делают? — спросила Моника и приглушенно вскрикнула при виде двух мужчин, вытаскивающих через переднюю дверь большой плазменный телевизор. — Они украли его! Они воруют наши вещи!
Многое уже было разграблено — матрацы, мебель, предметы искусства. Из окон верхних этажей прямо в руки стоящих на земле людей вышвыривали постельное белье и одежду.
А потом прибежал кто-то с бутылкой спирта, горящей тряпкой в руках и бросил все это в окно дома.
Пламя занялось, быстро разгорелось и начало набирать силу.
— Нет!
Тяжело дыша, Моника начала дергать ручку, но Ева заперла дверцу, а Клер схватила Монику за руку, удерживая ее.
— Уезжай отсюда! — закричала она.
— Там могут быть мои родители!
— Нет! Ричард сказал, что они в ратуше.
Моника продолжала вырываться, даже когда они уже отъехали от горящего дома, а потом внезапно прекратила.
И заплакала. Клер хотелось привычно подумать: «Прекрасно, ты заслуживаешь и это», но почему-то быть уж совсем бездушной у нее не получалось.
А вот у Шейна вполне.
— У всего есть своя хорошая сторона, заметь, — сказал он. — По крайней мере, твоя младшая сестренка не внутри.
Моника на мгновение смолкла, но потом снова разрыдалась.
К тому времени, когда они свернули на Лот-стрит, она сумела справиться с собой, дрожащими руками вытерла лицо и попросила бумажный носовой платок, который Ева достала из отделения для перчаток.
— Что скажешь? — спросила Ева Шейна.
На их улице вроде бы все было спокойно.
В большинстве домов — в том числе и в Стеклянном доме — горел свет. Правда, люди на улице были, но они просто разговаривали, не собираясь толпами.
— На вид неплохо. Двигаем внутрь.
Было решено, что Моника пойдет в середине и Анна будет прикрывать ее. Сначала из машины выскочила Ева, промчалась к передней двери и отперла ее.
Пока все шли к дому, никто не обращал на них внимания и тем более не показывал пальцем на Монику; правда, сейчас она походила на кого угодно, только не на саму себя. Скорее, на собственного бездарного подражателя; может, даже мужского пола.
Поделись Клер этим наблюдением с Шейном, он живот надорвал бы от смеха. На Монике, однако, лица не было, припухшие глаза покраснели, и Клер воздержалась от замечаний.
Когда Шейн захлопнул и запер за ними дверь, Клер почувствовала, что дом вокруг ожил, почти ощутимо излучая дружелюбное тепло. В тот же момент в гостиной послышались восклицания — видимо, люди там тоже что-то почувствовали. Дом действительно среагировал, и среагировал очень мощно на возвращение трех из четырех своих постоянных обитателей.
Клер погладила стену и поцеловала ее.
— Я тоже рада тебя видеть, — прошептала она, прижимаясь щекой к гладкой деревянной поверхности.
И возникло чувство, будто дому это приятно.
— Чудачка, это же дом, — произнес у нее за спиной Шейн, — Лучше приголубь того, кому это небезразлично.
Так Клер и поступила, бросившись в его объятия. Чувство возникло такое, будто он никогда, ни за что, даже на секунду не отпустит ее; он поднял Клер, на одно долгое, бесценное мгновение прижался головой к ее плечу и осторожно поставил на пол.
— Давай посмотрим, кто здесь — Он очень нежно поцеловал ее, — Удовольствия отложим на потом, идет?
Не отпуская его руку, Клер пошла в гостиную, где было полно людей.
Не вампиров.
Просто людей.
Некоторых она знала, по крайней мере в лицо — встречала в городе: хозяин музыкального магазина, где работал Майкл; две медсестры из больницы, в яркой медицинской форме и удобных туфлях. Остальные были ей незнакомы. Однако всех объединяло одно — страх.
Женщина в возрасте схватила Клер за плечи и обняла.
— Слава богу, ты здесь!
Удивившись, Клер спросила Шейна взглядом: «Что за черт?» В ответ он лишь беспомощно пожал плечами.
— Этот проклятый дом: не желает ничего для нас делать, — пожаловалась женщина, — Свет не включается, двери не открываются, продукты в холодильнике портятся. Как будто он хочет выжить нас отсюда!
Скорее всего, так оно и было. Вообще-то дом в любой момент мог выставить их вон, но, видимо, испытывал сомнения относительно того, одобрят ли это его постоянные обитатели; ну и просто сделал жизнь незваных гостей не слишком приятной.
Система вентиляции заработала, разгоняя душный воздух, наверху захлопали двери, повсюду зажигался свет.
— Привет, Селия! — сказал Шейн, когда женщина отпустила Клер. — Что привело вас сюда? Мне казалось, ваша «Пивная» сегодня ночью может сделать хороший бизнес.
— Ну, так оно и было бы, вот только какие-то психи ввалились туда и заявили, что раз я ношу браслет, то должна обслуживать их бесплатно, ведь я, типа, сочувствующая. «В каком смысле сочувствующая?» — спросила я, и один из них попытался ударить меня.
Шейн вскинул брови.
— И что вы сделали?
— Прибегла к суду Линча. — Селия вскинула стоящую у стены бейсбольную биту старого типа, из любовно отполированного твердого дерева. — Ну и побегать пришлось. Однако я решила не оставаться там, дожидаясь новых приключений. Эти парни способны прикончить все мои запасы, сделать так, что я сама захочу сорвать с себя браслет. Где эти чертовы вампиры, когда они нужны, хотела бы я знать?
— Вы не стали бы снимать браслет? Даже если бы у вас появился такой шанс? — удивленно спросил Шейн.
Селия вперила в него сердитый взгляд.
— Нет, не сняла бы. Я не нарушаю данного слова, если меня к этому не вынуждают. А сейчас меня к этому не вынуждают.
— Если вы снимете его сейчас, вам, может, никогда больше не придется надевать его.
Селия ткнула в Шейна морщинистым пальцем.
— Послушай, Коллинз, я все знаю о тебе и твоем отце — и не одобряю этого. Морганвилль — нормальный город. Следуй правилам, и у тебя не будет неприятностей… как и в любом другом городе, надо полагать. Люди захотели хаоса — и получили его: нападения, разбой, магазины разграблены, дома горят. Конечно, рано или поздно все успокоится, но что будет потом? Вполне вероятно, я уже не захочу жить в этом городе.
