Рейчел Кейн - Бог хаоса
— Да, меня сегодня уже один раз закололи, благодарю, — заявил Мирнин. — Я уважаю твое желание отомстить за нее, мальчик, но Клер и сама способна постоять за свою честь.
— Да уж, лучше не скажешь. Пожалуйста, Шейн, перестань, — взмолилась Клер. — Он нам нужен.
— Да? Интересно зачем?
— Он, возможно, знает, что происходит с вампирами.
— Ах, это! — сказал Мирнин таким тоном, словно считал их всех идиотами, раз они до сих пор не сообразили, в чем дело. — Их призвали. Сигнал, который притягивает всех вампиров, принесших тебе клятву верности на крови. Обычно применяется во время войны — как способ собрать свою армию.
— А-а… Тогда почему он на вас не действует? И на других вампиров… ну, которые были здесь? — спросила Клер.
— Похоже, твое лекарство отчасти делает меня невосприимчивым к нему. О, я определенно чувствую притяжение, но… чисто теоретически. Скорее, с ощущением любопытства. Я помню, какое чувство этот сигнал вызывал прежде — вроде всепоглощающей паники. Что касается этих, других… Ну, они не нашей крови.
— Они… что?
— Ничтожные создания. Результат неудавшегося эксперимента, если угодно.
Он отвел взгляд, и Клер пронзило ужасное подозрение.
— Они люди? В смысле, обычные люди?
— Результат неудавшегося эксперимента, — повторил он, — Ты же ученый, Клер. Не все эксперименты протекают так, как задумано.
Это дело рук Мирнина, поняла она; он экспериментировал в процессе исследований, связанных с поиском лекарства от болезни вампиров. Он превратил этих людей во что-то такое, что не было ни вампиром, ни человеком, во что-то, не вписывающееся ни в какое сообщество.
Неудивительно, что они прячутся здесь.
— Не гляди на меня так, — сказал Мирнин. — Ты же понимаешь — я не виноват в неудаче. Я не монстр.
Клер покачала головой.
— Иногда вы самый настоящий монстр.
Еву они нашли невредимой, хоть и усталой, потрясенной, с заплаканным лицом.
— Он ничего такого не делал. — Она ткнула в горло двумя растопыренными пальцами. — Он правда милый — если не обращать внимания на его безумие. Хотя это трудно — он здорово не в себе.
Клер понимала: его безумие никуда не делось. Однако вынуждена была признать — Мирнин, по крайней мере, вел себя благороднее, чем можно было ожидать.
Noblesse oblige. Не исключено, что он чувствовал себя обязанным.
Мирнин отнес Еву в помещение, которое когда-то, видимо, использовали под склад, — все стены уцелели, одну-единственную дверь он заблокировал с помощью загнутого обрезка трубы. Это решение Шейну не понравилось.
— А если бы с вами что-нибудь случилось? — спросил он, глядя, как Мирнин разгибает металл, словно проволоку. — Она была бы заперта здесь, одна, не имея возможности выйти. И умерла бы от голода.
— Это вряд ли, — ответил Мирнин, — Жажда убила бы ее раньше, дня через четыре, — Клер вперила в него сердитый взгляд. Мирнин вопросительно вскинул брови. — Что?
Она покачала головой.
— Думаю, вы не уловили сути.
Моника таскалась по пятам за Клер, и это раздражало. С другой стороны, ее тоже можно было понять — она то и дело нервно поглядывала на Шейна и со всей очевидностью боялась Мирнина. Ну, хоть молчала, и то хорошо. Даже не завопила при появлении еще одной крысы, тоже крупной и к тому же альбиноса.
Ева, однако, была совсем не в восторге от присутствия Моники.
— Как ты переносишь ее общество, спокойно? — спросила она, переводя взгляд с нее на Шейна и обратно.
— Спокойно — это было бы преувеличением. Правильнее сказать — смирился, — ответил Шейн; стоящая рядом Анна насмешливо фыркнула, — Пока она помалкивает, я могу прикинуться, будто ее здесь нет.
— Да? Ну а я не могу, — заявила Ева, сердито глядя на Монику, ответившую ей таким же взглядом. — Клер, прекрати подбирать приблудных. Никогда не знаешь, что от них подхватишь.
— Кто бы говорил! — выпалила в ответ Моника, — Ты сама ходячее венерическое заболевание!
— А ты потаскуха!
— Шлюха!
— Что, не терпится развлечься с новыми здешними друзьями? — взорвался Шейн. — С теми, бледнолицыми, которым нравится вкус крови? Потому что не сомневайся, Моника, — я суну тебя задницей прямо в их гнездо, если не заткнешься.
— Я тебя не боюсь, Коллинз!
Анна, поигрывая дробовиком, закатила глаза.
— А меня?
Это положило конец перебранке.
Мирнин, прислонившись к стене и сложив на груди руки, с огромным интересом наблюдал за происходящим.
— Твои друзья, — сказал он Клер, — производят впечатление. Такие… энергичные.
— Не вздумай трогать моих друзей!
К Монике это, конечно, не относилось, но ладно уж.
— Да, конечно, и не притронусь, — Приложив руку к груди, Мирнин напустил на себя ангельский вид, что было нелегко, учитывая его прикид в духе загулявшего лорда Байрона. — Просто я так долго был лишен нормального человеческого общества. Скажи-ка, все люди такие… яркие?
— Не все. — Она вздохнула. — Моника — особый случай, — Да, в каком-то смысле так оно и было, хотя Клер не имела ни времени, ни желания вдаваться в подробности динамики взаимоотношений Моники, Шейна и Евы, — Вы сказали, что кто-то созывает вампиров, готовясь к сражению. Это делает Бишоп?
— Бишоп? — удивленно переспросил Мирнин. — Нет, конечно нет. Это Амелия. Амелия посылает сигнал, собирает свои силы, выстраивает линию обороны. Ситуация быстро меняется в сторону открытой конфронтации.
Именно такого ответа и опасалась Клер.
— И кто отвечает на ее призыв?
— Те в Морганвилле, кто кровно с ней связан. За исключением меня, конечно. Сюда входят почти все вампиры в городе — кроме тех, кто присягал Оливеру. Но даже они в какой-то степени связаны с Амелией, потому что, перебравшись сюда, Оливер сам присягнул ей на верность. Они, возможно, испытывают менее сильное притяжение, но, несомненно, ощущают его.
— Тогда как же Бишоп собирает свою армию? Раз все в городе присягнули Амелии?
— Он кусает тех, кого хочет сделать своими сторонниками, и в итоге отнимает их у нее. Одни идут на это добровольно, другие нет, но все, кто прошел через это, теперь верны ему. Думаю, их немало. — Он вперил в Клер острый взгляд, — Как Майкл?
— С Майклом все в порядке. Он в камере.
— А Сэм?
Клер лишь головой покачала. После Майкла его дед Сэм был самым младшим вампиром в городе, и Клер не видела его с тех пор, как он покинул Стеклянный дом, намного раньше всех прочих вампов. Амелия отослала его с каким-то поручением — она доверяла ему больше, чем многим другим, даже тем, кого знала не одну сотню лет. Наверное, из-за чувств, которые питал к ней Сэм. История просто сказочная — любовь, которая игнорирует само понятие практичности, не боится никаких опасностей и может оборваться только со смертью.
