Сергей Мащинов - Договор с Дьяволом
Вернувшись в палату, я ещё какое-то время проверял, закрывая и открывая глаза. Размышления, и головоломки решил оставить на потом, после пробуждения. В голове ещё крутились сомнения и вопросы по поводу моего возвращения, только усилием воли мне удавалось их как-то прогнать.
— Интересно, а сколько теперь смогу проспать? — я задал сам себе, кажется вслух вопрос.
Это был последний вопрос, при котором я мирно закрыл глаза и погрузился в безмятежный сон.
Глава 27. Исцеление
Мой сон и вправду был безмятежным, и спокойным. Открыв глаза, я даже не сразу понял, где нахожусь. Испуг и сомнения обступили меня при пробуждении. Волнение тяжело стучало ударами сердца в моей груди.
Только чуть успокоившись, узнал свою палату и улыбающихся сидящих на своих кроватях соседей. Только после этого мне стало легче. Столько событий произошло со мной за последнее время, что, видимо, трудно было сразу вернуться в окружающую реальность.
Замешательство длилось не так уж долго. Продрав глаза, я взял с тумбочки телефон и посмотрел время. На дисплее высвечивалось семь часов сорок три минуты. Это означало, что я проспал меньше четырёх часов.
Как ни странно, чувствовал себя чудесно. Хотя нет, сказать чудесно можно только по сравнению с тем, как было раньше. Не было боли внутри, давление, мне показалось, тоже было вполне нормальным. Голова была на удивление светлой, если не считать всех мыслей, которые разом нахлынули в мой отдохнувший немного мозг, то всё было хорошо.
Со всеми этими мыслями мне предстояло ещё долго и упорно разбираться. Нужно было найти ответы на все многочисленные вопросы, которые возникли в мире за закрытыми глазами.
Я лежал и постепенно восстанавливал события последних дней. Восстанавливал их с особой тщательностью, чтобы ни одна мелочь не осталась без внимания. Ведь во всём случившемся со мной любая мелочь как раз и могла играть большущую роль.
Единственное, что я никак не мог связать со всеми событиями, это то, что, когда проснулся, в голове крутились какие-то миллионы. Какой-то иностранный посол…
Откуда это взялось и что это такое, разобраться никак не удавалось. Не было ничего определённого, просто бессвязная информация, которую никак не удавалось объяснить. Всё перебирая, и перебирая в голове последние события, мне не удавалось связать это с чем-то определённым. В какой-то момент даже подумалось, может, это приснилась за те последние часы безмятежного сна. Только тоже не срасталось, снов у меня не было. В общем, ни соединить, ни понять, откуда это взялось, мне так и не удалось.
Единственное, что осталось в голове, так это то, что кто-то должен появиться с большими деньгами. А для чего, кто, когда — на эти вопросы ответа не находилось. Я совсем не мог найти причину этих мыслей.
Не находя ответа, попробовал с силой зажмурить глаза в надежде на чудо. На тот момент ещё теплилась надежда, что, провалившись опять в тот мир, мне удастся получить хоть какие-то ответы. Ничего не происходило, в глазах была просто темнота, как и должно быть. Пробовал несколько раз. Даже давил пальцами на глаза, в них только летали звёздочки и больше ничего. Вход в тот мир для меня, видимо, больше не существовал. То, что мне должны были показать, уже показали и больше меня туда не пустят. Правда, сейчас мне уже кажется, не пустят тоже до определённого времени. Наверное, только после этих моих экспериментов пришло полное осознание того, что на множество вопросов я не услышу уже никогда ответа. Пробовал снова и снова, но нет, ничего не было. Все мои вопросы остались теперь со мной, и только мне теперь искать на них ответы, если даже на это уйдёт весь остаток жизни.
Появилось смешанное чувство. С одной стороны, я безмерно радовался тому, что вернулся и живой, опять увижу родных мне людей, буду дышать и наслаждаться этим воздухом… Да, очень много того, чему радовался, того, что чудесно и прекрасно в нашем с Вами мире.
А вот с другой стороны, стало очень грустно и жалко, ведь не узнал столько интересного и неизвестного из того, что мог узнать. Ведь мог почерпнуть неимоверное количество знаний. Я, глупец, даже не спросил у своих девчушек-ангелочков, как их звать. За это мне было очень обидно и стыдно. Не узнал толком, что они любят, как там всё устроено. Не узнал множество из того, что меня теперь так заинтересовало, о чём думаю каждый вечер только, закрыв глаза.
Может, это и интересовало меня раньше, но ведь я не верил до конца в существование другого измерения, того света, если можно так выразится. Ко мне приходило прозрение, а с ним и понимание того, где я побывал и какие возможности познания упустил…
Пришедшее осознание говорило мне, что я больше не увижу своих ангелочков и не смогу вот так запросто поболтать и посмеяться, а если и увижу, то, видимо, это будет мой последний раз на земном пути, и это неизвестно для меня, когда будет.
Нет, конечно, знал и даже с самого утра чувствовал, что они рядом со мной. Они наблюдают со стороны, как я буду всё происшедшее осознавать и воспринимать. Мысленно, конечно, я разговаривал с ними. Задавал вопросы, которых у меня теперь стало ещё больше, чем было накануне. Вот только прямого ответа уже от них не получал. Я даже представлял, как они смотрят на меня и смеются своим задорным и добрым смехом. Ведь надо же, только от них ушёл, а мне уже их так не хватало рядом.
Дальше по жизни мне придётся идти самому, без их открытых подсказок. Нужно учиться понимать их знаки и предостережения. Никто больше мне не скажет — нужно делать именно так, а не иначе. Это хорошо, а это плохо.
Они, конечно, всегда будут рядом со мной и будут меня охранять и помогать. В этом почему-то была полная уверенность. Нужно только постоянно быть с ними на связи. Научиться воспринимать предостережения, наставления… Да, в общем, очень многому нужно теперь будет учиться. Наверное, даже правильно будет выразиться, нужно учиться жить по-настоящему, по-другому, правильно, что ли…
Вот так в размышлениях пролетело, наверное, часа полтора после пробуждения. Как ни странно в это утро никто меня не трогал. Не звали на уколы или процедуры. Даже не приносили таблетки. Наверное, в связи с этим так долго провалялся в своих спутанных мыслях. Создавалось впечатление, что я больше никому не интересен и про меня забыли.
Но жизнь продолжалась, моя жизнь. Или даже правильней будет выразиться, жизнь начиналась с нового витка, с чистого листа, что ли… Не торопясь пошёл умываться и попутно глянуть, чем там живёт притихшее отделение.
От умывания силы будто возвращались с каждой минутой моей новой жизни, с каждой каплей воды в меня входила новая сила. Больница жила своей повседневной жизнью. Пойдя в столовую первый раз за неделю, поел с довольно сносным аппетитом, если брать в учёт пищу в больнице со всеми её ограничениями. Слабость, конечно, была ещё сильной, но передвигался по коридору, уже не держась за стены.
