Ярослава Лазарева - Гость полнолуния
– И это было бы в порядке вещей, – пробормотала я. – К тому же, возможно, он просто ее не любил.
– Именно, не любил! – подхватила бабушка. – История-то оказалась жуткой!
Я увидела, что бабушка сильно покраснела, ее глаза повлажнели, она явно начала волноваться.
– Может, не стоит сейчас все это рассказывать? – осторожно спросила я. – И лучше успокоиться. А то на тебе лица нет!
– Да тут и рассказывать уже нечего, – тихо ответила она. – Как потом выяснилось, Андрей влюбился в девушку-рысь. И такая страсть охватила его, что он будто с ума сошел. Тут уж не до Любаши. И рысь ответила ему взаимностью. А что уж там дальше произошло, одному Творцу небесному известно. Нашли их в тайге. Помнишь, есть тут у нас затон, заросший лилиями? Место уединенное, туда мало кто ходит. Так вот там они и лежали, словно два ангелочка, на охапках лилий на спинах и смотрели в небо мертвыми глазами. Их руки были сцеплены.
– Ужас какой! – вздрогнула я. – А почему вы решили, что это рысь? Может, просто какая-то несчастная девушка?
– Что ты, Лиля! – взволнованно ответила бабушка. – Таких девушек в наших деревнях отродясь не было. Все славы отличаются необычайной красотой. Они высокие, статные, все русоволосы и светлоглазы. Нашел их наш пастух. Он-то все и рассказал. Когда он хотел закрыть им глаза, с ближней ветки спрыгнула рысь. Пастух отскочил в сторону. Но рысь обратилась на его глазах в мужчину. Он и забрал мертвую девушку. Это потом долго обсуждали в деревнях. Что точно произошло, я толком и не знаю. Люба говорила, несколько уважаемых людей встречались со славами и что будто они на этой сходке порешили всячески препятствовать встречам рысей и обычных людей, что договорились не нарушать границы территорий. И вот с тех пор мы никогда не ходим в ту тайгу, а рыси не появляются здесь. У них своя жизнь, у нас – своя.
– Очень интересно, – задумчиво проговорила я.
У меня из головы не выходил отшельник Венцеслав. Да и отшельником ли он был? Вот что меня тревожило. Ведь сейчас я точно знала, что невольно вторглась на территорию славов. И мысль, что я должна во всем до конца разобраться, прочно засела у меня в голове. А путь к пирамиде я хорошо помнила.
– А тогда так и не выяснили, почему они умерли? – после паузы спросила я. – Андрей и эта девушка-рысь.
– Я не знаю, – ответила бабушка. – Но был у нас тут один человек, который будто бы записывал эти истории. Бабы наши так говорили.
– Вот как? – оживилась я. – И что за человек?
– Пришел к нам в деревню поп-расстрига, мне тогда лет двадцать было. И поселился у нас. Выделили ему заброшенный домик на краю. Там и жил. Правда, в порядок все привел, аккуратный такой был мужчина. Но нелюдим. И одинокий. Все особняком держался. Умер он уже лет десять как. Да ты сходи к деду Матвею, его избушка как раз рядом. Соседствовали они.
– Хорошо! – ответила я. – Обязательно схожу, спрошу.
– Вроде Матвей и взял все книги после его смерти, – добавила бабушка.
Ночью я долго не могла уснуть, думала обо всем, что услышала. Все эти истории казались невероятными, но зачем бабушке было сочинять? Да и неспособна она на придумывание таких красивых и грустных легенд. Бабушка всегда казалась мне приземленной и смотрящей на жизнь трезво. Проворочавшись с боку на бок не один час, я встала и достала из сумки томик стихов Григория Грега. Женя согласился отдать его мне на время каникул. Я уже не один раз перечитала все стихи. Меня странно притягивало творчество Грега. А то, что я узнала из записей в блогах о нем, только усиливало интерес. Но до конца в то, что этот поэт был когда-то вампиром, я так и не верила. Раскрыла книгу и начала читать. У меня уже появились особо любимые стихотворения.
Наш поцелуй – как долгий жаркий день.
Я погружаюсь в бесконечность ласки.
И пью любовь без меры, без опаски…
И уползает давящая тень…
Я уношусь… Куда? Не знаю сам.
Здесь все не так! Здесь все не по-земному.
И устремляясь к дальним небесам,
Я вижу: мир устроен по-другому.
Пусты здесь чаши замерших весов.
Добро и зло их больше не качают.
И я легко о прошлом забываю.
И понимаю истину без слов.
Одна любовь внутри меня, вокруг.
И больше ничего не существует.
Лишь длится, длится близость жарких губ.
И время свой отсчет ведет впустую…
Спала я плохо. Мне снились славы и почему-то затон, заросший лилиями. А над этими лилиями в тумане парили две фигуры – черноволосого парня и длинноволосой и светлоглазой девушки-рыси. Я проснулась на рассвете и хмуро посмотрела в окно. Вначале не могла понять, почему белые тюлевые занавески кажутся мне розовыми, но потом поняла, что их подкрасила заря. Я встала, так как спать совершенно не хотелось. Небо было чистым, и это обещало жаркий день. Выйдя на крыльцо, я увидела бабушку. Она собиралась в огород.
– Лиля! – заулыбалась она. – Как ты рано сегодня! Я пойду чуток пополю, пока не жарко.
– Тебе помочь?
– Нет, что ты! Там одна грядочка с луком. Сама управлюсь. А ты завтракай!
Я умылась, затем выпила чаю, съела пару пирожков, а сама все думала о нашем вчерашнем разговоре. Меня охватило странное беспокойство. Поездка в заповедную тайгу, нападение неведомого существа, отшельник Венцеслав, мое загадочное спасение, появление у меня каких-то неординарных способностей, сны, в которые проник Влад, а затем и знакомство с ним, вчерашнее происшествие с возникновением рыси и, наконец, лилия на моем сарафане – все это начинало складываться в какую-то неясную картину. Суть всего происходящего ускользала. Но я вдруг осознала, что Влад мне кажется частью этой картины, и вздрогнула. Раньше я никак не связывала его и происшествие в тайге, однако он появился в моих снах именно после него.
– Пойду сейчас же к этому затону с лилиями! – решила я. – Пора начать разгадывать все эти загадки!
Я накинула сарафан, натянула сандалии, захватила на всякий случай полотенце и вышла во двор. Урай высунул морду из конуры.
– Я на озеро, – сообщила я. – Пойдешь?
Но он виновато отвел глаза, а затем и вовсе спрятался в конуре.
– Ну и сиди тут! – раздраженно проговорила я и отправилась на огород.
Бабушка уже закончила прополку. Я сказала ей, что пойду искупаюсь, пока еще не очень жарко. Она кивнула и улыбнулась.
Возле дома деда Матвея я замедлила шаг. Вспомнила, что вчера рассказывала бабушка про его соседа, и завернула за угол. Действительно, за покосившимся забором стоял небольшой дом, пятистенок, как их здесь называли, то есть состоящий из одной комнаты и кухни. Он не выглядел разрушенным, хотя, как сказала бабушка, в нем уже лет десять никто не жил. Я подошла к палисаднику. Разросшиеся кусты сирени закрывали окна.
