Джим Батчер - Могила в подарок
И, что важнее, кто это сделал? Или что?
Так я сидел, дрожа и охая. Я начинал относиться к этому делу как к личному. Малон был моим союзником – тем, кто бился с плохими парнями бок о бок со мной. Чем больше я думал об этом, тем больше злости я ощущал. Злости и уверенности.
Я найду этот Кошмар, эту тварь, которая шляется, где ей не позволено, и уничтожу ее к чертовой матери.
А потом найду того, кто ее сотворил.
Если только, Гарри, подумал я, они не найдут тебя первыми.
Глава четырнадцатая
– Нет, – сказал я в трубку. Я сбросил куртку на спинку стула и рухнул на диван. Дома у меня царил полумрак, только узкие лучи света пробивались сквозь расположенные у самого потолка окна. – У меня и возможности такой еще не было. Я потратил два часа на то, чтобы снять заклятие с Микки Малона. Ну, из Отдела. Кто-то обмотал его душу колючей проволокой.
– Матерь Божья! – ужаснулся Майкл. – Как он?
– Уже лучше. Но четыре часа светлого времени суток ушли псу под хвост, – я коротко рассказал ему о Морти Линдквисте и его дневниках, а также о событиях в доме детектива Малона.
– У нас слишком мало времени на то, чтобы найти эту Лидию, Гарри, – согласился Майкл. – До захода солнца всего шесть часов.
– Я как раз работаю над этим. И после того, как я отправлю Боба на разведку, поеду искать сам. Я получил обратно «Жучка».
– Разве он не под арестом? – удивился Майкл.
– Мёрфи замолвила за меня словечко.
– Гарри, – разочарованно произнес он. – Она что, нарушила закон, чтобы вы получили обратно свою машину?
– А что? – невинным тоном спросил я. – Она передо мной в долгу. Да подумайте сами: Всевышний ведь не обеспечивает меня транспортом. И как мне быть без колес?
Майкл вздохнул.
– Ладно, сейчас не до споров. Я позвоню, если мне удастся найти ее – но мне не нравится вся эта история.
– Я вообще пока не знаю, с какого бока к этому подойти. Что могла эта тварь сделать с девушкой? Нам нужно отыскать ее и отработать связи.
– А сама Лидия не может быть источником этих беспорядков?
– Вряд ли. Это заклятие, с которым я столкнулся сегодня – я в жизни ничего подобного не видел. Это было... – я поежился, вспоминая его. – Оно какое-то неправильное, Майкл. Холодное. Словно...
– Дьявольское? – предположил он.
– Возможно. Угу.
– Что бы там ни говорили, Гарри, дьявол существует. Просто нужно помнить, что кроме зла существует еще и добро.
Я неловко покашлял в трубку.
– Мёрфи шепнула словечко ребятам в синем – так что если один из ее знакомых патрульных увидит девушку, подпадающую под описание Лидии, мы об этом узнаем.
– Великолепно, – сказал Майкл. – Вот видите, Гарри? Эта ваша потеря времени на помощь детективу Малону может оказать нам неоценимую услугу. Разве это не счастливое совпадение?
– Ну да, Майкл. Рука провидения, ля-ля и тэ дэ. Ладно, звоните.
– Не надо «ля-ля» с Господом, Гарри. Это непочтительно. Господь да пребудет с вами, – и он повесил трубку.
Я подвинул куртку, достал из-под нее свой теплый, тяжелый фланелевый халат и облачился в него, потом подошел к ковру у южной стены моей комнаты. Сдвинув его в сторону, я откинул вверх открывшийся под ним люк на петлях. Я взял с полки керосиновую лампу, зажег ее, отрегулировал фитиль, чтобы она горела поярче, и собрался спуститься по складной деревянной стремянке в подвал.
Снова зазвонил телефон.
Я подумал, не плюнуть ли мне на него. Он продолжал настырно звонить. Я вздохнул, закрыл люк, сдвинул ковер на место и подошел к телефону на пятый звонок.
– Алё? – не слишком дружелюбно спросил я.
– Предоставляю это тебе, Дрезден, – сказала Сьюзен. – Уж ты-то наверняка знаешь, как обаять девушку наутро после того, как.
Я вздохнул.
– Извини, Сьюзен. Я тут того... работаю, и... пока не все гладко. Уйма вопросов и ни хрена ответов.
– Ох, – отозвалась она. Кто-то, стоявший рядом с ней произнес что-то, и она пробормотала что-то в ответ. – Не хотелось бы добавлять к твоим сложностям еще одну, но ты не помнишь, как звали того парня, которого вы с ребятами из ОСР накрыли пару месяцев назад? Ну, ритуального убийцу?
– Ах, да. Этого-то... – я зажмурился и покопался в памяти. – Лео как-то-там. Крават. Камнер. Коннер. Крейвен-Охотник. Возможно, я его фамилии и не знаю. Я выследил его по демону, которого он призывал – на этом он и попался. А в бумагах мы потом с Майклом почти и не копались.
– Кравос? – спросила Сьюзен. – Леонид Кравос?
– Ага, кажется, так его и звали.
– Класс, – сказала она. – Супер. Спасибо, Гарри, – голос ее чуть звенел от возбуждения.
– Э... Ты хоть сказать можешь, в чем дело? – поинтересовался я.
– Ну, это тема, над которой я сейчас работаю, – невинно ответила она. – Послушай, пока у меня на руках нет ничего, кроме слухов. Как только нарою чего-нибудь более определенного, постараюсь поделиться с тобой.
– Очень мило с твоей стороны. Тем более, что сейчас я все равно сосредоточен на другом.
– Помощь не требуется?
– Видит Бог, надеюсь, нет, – сказал я и прижал трубку крепче к уху. – Скажи, и как тебе спалось нынче ночью?
– Да как сказать, – ехидно отозвалась она. – Трудно расслабиться, будучи неудовлетворенной... С другой стороны, у тебя такая холодрыга, что словно как в спячку впадаешь.
– Ну, что ж. В следующий раз постараюсь, чтобы было еще холоднее.
– Уже дрожу, – хихикнула она. – Ну что, я звякну тебе вечером, если смогу?
– Меня может не быть.
Она вздохнула.
– Ясно. Что ж, такая непруха. Еще раз спасибо, Гарри.
– Всегда пожалуйста.
Мы распрощались, я повесил трубку и вернулся к люку в подвал. Я снова сдвинул ковер, отворил люк, взял лампу и спустился в подвал.
Какие бы я попытки не предпринимал с целью хоть немного привести свою лабораторию в некоторое подобие порядка, хламу в ней не убавляется. Наоборот, его становится все больше. Шкаф и полки занимают три из четырех стен. В центре помещения стоит длинный стол, и вокруг него расчищено пространство, позволяющее мне без особых помех перемещаться вдоль всех его сторон. Рядом с лестницей находится керосиновый обогреватель, благодаря которому в царящем в подвале подземном холоде можно существовать. В дальнем от лестницы конце стола в пол вделано медное кольцо – мой магический круг для заклинаний. Горький опыт научил меня держать его чистым от мусора.
Мусор... Собственно, все до единого предметы в моей лаборатории имели какое-то назначение. Древние фолианты с выцветшими пергаментными страницами, потертыми кожаными обложками и неизживаемым замахом пыли и тлена, пластиковые контейнеры с герметичными крышками, бутылки, банки, коробки – все это содержало нечто, что уже пригодилось мне или могло пригодиться в любой момент. Блокноты, тетради, дюжины шариковых ручек и карандашей, кнопки, скрепки, клочки бумаги, покрытые моими неразборчивыми каракулями, сушеные тушки мелких животных, человеческий череп в окружении бульварных романов, свечи, древний боевой топор – все это имело ценность. Я только не помню обычно, какую именно, в отношении большинства предметов.
