Алексей Атеев - Мара
Он рывком выдернул пирамидку из земли и отбросил в сторону. Потом взял кайло и врубился в глинистую землю.
– А если все-таки это настоящая могила? – нерешительно произнес Десяткин.
– Ну и что?
– Неудобно как-то.
– Что тут неудобного. Если могила, засыпем, а памятник поставим на место. Делов-то.
– И правда, – успокоился Валера. Чего, собственно, переживать. Всегда закопать можно.
Старик между тем довольно шустро для своих лет работал кайлом, а потом схватил лопату и принялся выбрасывать землю.
– Лихо у тебя получается, – заметил Десяткин, – прямо экскаватор. – Он сплюнул, потом достал сигареты, закурил.
Старик продолжал все так же методично махать то кайлом, то лопатой. В лучах фар трепыхались неведомые бабочки, летали жуки и прочая летучая мелочь. «И чего это их всегда тянет на свет? – соображал Десяткин. – Неужели им дня мало? Или они днем спят?»
Внезапно послышался шорох. Валера поспешно оглянулся, повел фонариком по сторонам. Никого. Просто ветер. Чудится. Сейчас бы выпить. В машине есть водка. Достать, что ли?
Он вновь глянул на старика. Тот уже по пояс стоял в выкопанной яме.
Помочь, что ли? Нехорошо, старик все-таки.
– Эй, дед, помощь нужна?
– Да не мешало бы.
Валера отбросил окурок и подошел к яме.
– Ладно, поработаем.
Он взял кайло и замахал им, рыхля землю. Почва оказалась твердой, как кремень. Он посветил под ноги. Непохоже, чтобы тут была могила. Кайло еле-еле разбивало неподатливый грунт.
– Ты думаешь, что мы роем в нужном месте? – спросил Валера.
– В нужном, – раздраженно отозвался старик. – А что, уже устал?
Десяткин с остервенением замахал кайлом. Он работал минут пятнадцать, потом перевел дух. Конечно, думал он, очень может быть, что за столько лет земля слежалась и вновь стала тем, чем была всегда – однородным монолитом. И все же странно…
– Давай я, – сказал старик.
Валера молча вылез и снова закурил. Поблизости вновь что-то шевельнулось. Антиквар обернулся и увидел десятки огненных точек, перемещающихся чуть поодаль.
– Что это за светляки? – Десяткин показал старику на огоньки.
– Не знаю, – равнодушно ответил тот, – наверное, нечисть вокруг нас крутится.
– Опять ты?! Когда только перестанешь молоть…
Налетел сильный порыв ветра; похоже, гроза приближалась. Пыль запорошила глаза Валере, а когда он протер их, то увидел, что горящих точек стало еще больше.
Старик же, как заведенный, рылся в яме. Он углубился в землю уже по грудь. Похоже, никакая помощь ему не требовалась.
На лицо Десяткину упала первая капля. Вдали громыхнуло. Молния сверкала уже не только на востоке. Полнеба почти непрерывно освещалось яркими сполохами. Снова налетел ветер, но на этот раз Валера предусмотрительно зажмурил глаза, но ветер был настолько силен, что едва не сбивал с ног.
– Кончай копать! – закричал Десяткин старику. – Идем в машину, переждем грозу.
Но Аполлон Аполлонович, казалось, не слышал. Вокруг завыло, завизжало… Ветер бушевал с такой силой, что Валера уцепился за дверцу автомобиля, опасаясь, что вот-вот его понесет по степи, закружит…
Ослепительно сверкнуло прямо над головой. Степь на секунду озарилась мертвенным зеленоватым светом, и Валера отчетливо увидел, что шагах в двадцати от них стоят какие-то странные бесформенные силуэты, одновременно люди и не люди вовсе.
И тут гром шарахнул так, что Валера инстинктивно пригнулся. Казалось, обрушились небеса. Дождя пока не было, лишь редкие капли падали на иссохшую землю.
Снова сверкнула молния. За ней – еще одна. Валера ясно различил место, куда вонзилось огненное жало. Ему стало нестерпимо жутко. Проклятый старик, завел…
– Иди сюда!!! – снова заорал он.
– Нашел! – донеслось из ямы.
Десяткин, забыв про свои страхи, кинулся к могиле. При свете фонаря он увидел, что перемазанный глиной Аполлон Аполлонович сжимает в руках что-то блестящее.
– Вот оно! – заорал он. – Мы на верном пути!
С сухим шипением почти в край могилы ударила новая молния, а следом раздался страшный грохот, от которого разом заложило уши. При ослепительной вспышке Десяткин увидел в руках старика большое блюдо.
В этот миг очередная молния вонзилась прямо в могилу. Запахло горелым мясом, и Валера в ужасе бросился ничком на землю.
Хлынул проливной дождь. Молнии перестали жалить иссохшую землю – гроза ушла дальше. Теперь водяные струи низвергались с небес водопадом.
Валера пришел в себя, поднялся с земли и подошел к раскопанной могиле. Старика в ней не было.
Вначале Десяткин подумал, что тот уцелел, и принялся лихорадочно водить фонариком по мокрой земле. Потом подошел к машине. Но и там старика не оказалось.
«Где же он? – лихорадочно соображал Десяткин. – Допустим, его убило молнией, но ведь труп должен же остаться? Куда он провалился?»
И тут Валера увидел… ее. Перед ним стояла Мара. Несмотря на тьму, он отчетливо различал ее лицо, провалы глаз, едва заметную усмешку. Он не смог бы сказать, во что она одета, да и одета ли вообще. Но было ясно: вот она стоит и смеется над ним, дураком, так глупо польстившимся на мифические сокровища и угодившим в ловушку, из которой не вырваться.
– Теперь я всегда буду с тобой, – скорее понял, чем услышал он.
Вспышка. Ярчайший розовато-сиреневый свет. Сноп искр – и все исчезло. Осталась только степь, заливаемая дождем, и мрак, а посреди он, Десяткин, – словно палец, торчащий из земли.
Валера открыл глаза, когда июльское утро было в самом разгаре. Ярко светило солнце. Еще чувствовалась утренняя свежесть, но жара пришла быстро и необратимо. Он взглянул на часы. Около десяти. «Ничего себе, продрых». Десяткин отворил дверцу и вылез из машины. Вокруг было по-прежнему пустынно, лишь поодаль по высохшей желтой траве прохаживался чибис. Десяткин посмотрел в сторону глупой птицы и нахмурился: своим присутствием чибис нарушал привычный порядок вещей, ведь место его на болоте. Валера глянул еще раз: птица определенно что-то напоминала. Что-то нехорошее. Но вот что именно? Он попытался вспомнить, но ничего не приходило на ум.
Наскоро умывшись из канистры, Валера решил пробежаться. Побегав вокруг машины, он поднялся на дорожную насыпь и побежал трусцой. И вдруг заметил прямо напротив тополей странный предмет, похожий на высунувшийся из земли огромный палец, направленный в небо. Валера приблизился к непонятному предмету. Оказалось, могильная пирамидка. И снова он почувствовал, что с этим памятником связано что-то загадочное и страшное.
«Переутомился, – решил Валера. – Однако надо ехать». Он сел в машину, завел мотор и покатил… в неведомый Чернотал.
Дорога пролегала по степи, ровной и гладкой, словно обеденный стол. И вдруг впереди Десяткин увидел черную точку.
