Михаил Парфенов - Каждый парень должен пройти через это
— Петруша, у тебя чего щеки такие красные, не заболел ли?
— Ма, не называй меня так! Знаешь же, что терпеть не могу. И вообще, стучать надо, когда заходишь.
— Ладно-ладно. Вижу, здоров, раз ворчишь… Доброй ночи, сынок.
— Спокойной ночи, ма…
Покой мне даже не снится, потому что я нервничаю — какие уж тут сны! Но доброй ночи я и сам себе мысленно желаю, ведь чем сильнее сгущается тьма за окном, тем менее смешной и глупой кажется рассказанная Тимуром байка. Спросить у матери я, конечно же, не рискнул — это ж палево натуральное будет, как объяснить потом, к чему спрашивал? Но в Интернете попытался найти информацию. Выяснилось, что, и правда, еще до революции, при царе, располагался на том самом месте, где теперь стоят карусели, какой-то то ли приют, то ли лечебница, а может, и тюрьма — или вообще все сразу. Деталей, правда, никто нигде не приводил. Не удалось отыскать и фото, один только досужий треп на местных форумах. Из серии «таинственные тайны нашего городка». Что ж, по крайней мере, стало понятно, где Тимур эту страшилку вычитал.
Пытаясь убить время, я воевал с драконами в онлайне, но без толку — мысли раз за разом возвращались к предстоящему ночному квесту. С одной стороны, бродить в темное время суток среди могил — бррр!.. Но с другой стороны — там будет Тим, мы будем вместе, ночью, как два лихих искателя приключений. Я волновался, ерзал на стуле перед монитором, то и дело поглядывая на часы в углу экрана.
Уговорились на десять. Но как же долго тянется время! В час по чайной ложке, как говорит мамка. От нетерпения хватаю с постели мобилу и уже ищу в списке последних вызовов Тимкин номер, палец замирает над кнопкой… Сдерживаюсь. А вдруг он забыл? Или вообще пошутить решил. Развел как лоха! Точно-точно. Я ему звонить стану, а в трубке услышу знакомый звонкий хохот. Нет уж, пускай все будет по плану, как днем решили. А если он так и не позвонит…
Выглядываю из своей комнаты, чтобы убедиться: родители уже спят. Дверь к ним закрыта. После захожу в Сеть, брожу по порносайтам. А что, в журналах ведь пишут, что обычное дело и даже полезно… Хотя именно порнушка у меня особого интереса никогда не вызывала, что бы там Тимур ни болтал. Страшенные девицы, почти полностью состоящие из силикона, безмозглые качки с огромными членами… Часто еще и старики, лет по тридцать.
Смутное воспоминание из детства, когда родители еще держали в спальне детскую кроватку. Однажды, посреди ночи я проснулся и услышал, как они, мать и отец… Не знаю, какое слово тут лучше подобрать. Они хлюпали. В темноте. Ворочались, как два гигантских, слипшихся друг с другом слизня. Это было скорее отвратительно, чем возбуждающе. Так что порнографию я не люблю, а смотрю ее просто от скуки. Возбуждение у меня вызывают мысли о предстоящем (или нет? Ладно, поживем-увидим, недолго ждать осталось) путешествии на старое «женское» кладбище.
Так, стоп. А если там, на кладбище, ночью что-нибудь все-таки случится?
Тимур-то, конечно, парень крепкий… Но все же. Мало ли кого можно встретить посреди ночи в нашей глухомани?
Например, живых мертвецов, как в одном из тех уродских фильмов.
Блин! За окном уже вконец темно стало, и как-то совсем нет желания думать о восставших из ада (Член у негров сосет дядька, прикинь?) и прочих монстрах.
А вот оставить записку на всякий случай (например, на случай живых мертвецов… тьфу ты!) — надо бы. Так сказать — послание предкам.
Выдрав лист из школьной тетради, наскоро пишу сообщение для родителей, чтобы знали, где меня отыскать, если с утра не застанут сыночка дома… Если вдруг меня сожрут мертвецы… да елки-палки, ну что ты будешь делать, лезут и лезут трупы в голову! Ну точно как в кино — мозгами полакомиться хотят…
А что, если сочинить историю про зомби? Не такую глупую, как Тим натрепал, а что-то взаправду страшное… Да, с кровищей! Да, с испуганными воплями! Но главное-то другое. Страшно ведь не когда в старых фильмах кого-то рвут на части. Действительно жутко становится, когда сами герои начинают превращаться в чудовищ…
Переворачиваю тетрадный лист, грызу колпачок ручки. Какое бы название придумать? На ум не приходит ничего стоящего, только чушь вроде «Жаждущих крови зомби» или «Кровавой вакханалии пожирателей человечины». Плюнув, записываю — «зомби, пока без названия», а строчкой ниже свой псевдоним. Не «Петрушкой» же подписываться, честное слово…
В этот момент начинает тревожно пиликать мобила. Тимур.
— Они идут за тобой, Вар-рвара! — раздается в трубке заунывный вой. — Безумные мертвые сучки идут за тобой, чтобы оторвать тебе яйца!
— Да заткнись ты, пародист долбаный, чего орешь! Перебудишь всех сейчас и уже никто никуда не пойдет.
— Э, нет, Петрофан, уговор дороже денег! Я у подъезда вашего, вылезай.
— Щас, пять сек…
Сгребаю со спинки стула ветровку, кладу в карман мобильник, ключи от дома. Тихонько выбираюсь из своей комнаты и, не рискуя включать свет в прихожей, почти вслепую, на ощупь нахожу старые кеды. Обуваюсь. В груди бешено колотится сердце — кажется, от этих гулких ударов должен проснуться весь наш подъезд. Но нет, в квартире тихо, и самым громким звуком становится тоненький скрип открывающейся двери…
Сбегаю по ступенькам. Сердце стучит, в желудке сосет, кишки крутит, к горлу подступает комок. Приключение начинается, вот только предчувствие у меня насчет этого приключения не очень хорошее…
Ночь— Задача ясна? — спрашивает Тимур и светит мне в лицо, как будто преступника допрашивает. Только на полицейского он не похож, да и вместо лампы использует планшет. Вновь мы на вершине кладбищенского кленового холма. Обещанного новолуния не видать — небо к ночи заволокло тяжелыми мрачными тучами. И духота страшная, будто перед грозой. Вот и громыхнуло где-то, пока еще далеко…
— Зонтик надо было взять, блин.
— Зонтики для девчонок! — гогочет Тим, хлопая меня рукой по плечу. — А мы же с тобой настоящие мужики, да?
— Вот намочишь девайс, мужик, тогда будешь выпендриваться.
— А у меня водонепроницаемый, — скалится он.
Моя собственная мобила лишена всяких наворотов. По сравнению с его планшетом — такая же дешевка, как и я сам в сравнении с Тимом.
— Еще раз повторяю. Делаешь круг по тропе, обходишь могилы и возвращаешься сюда же, на стартовую позицию. Задача ясна?
— Ясна-то ясна, — я чувствую себя крайне неуютно и глупо, — но здесь же хоть глаз выколи…
— Аккуратнее со словами, а то еще услышат. — В свете планшета лицо у Тимура стало зеленое, нечеловеческое.
— Кто услышит?
