Стивен Кинг - Растение. Части 1-2
Из офиса редактора
Кому: Джону Кентону
Дата: 23.01.1981
Сообщение:
Ты сам вырыл себе могилу. Покойся с миром. Хи-хи-хи.
Роджер
25 января 1981 года
Дорогая Рут!
Я чувствую себя в центре замкнутого круга, состоящего из воскресной «Нью-Йорк Таймс» на полу, старых Саймона и Арфункеля в магнитофоне и «Кровавой Мэри» в руке. Дождь, стучащий по стеклу, делает этот круг достаточно уютным… Я заставляю тебя скучать по дому? Ну… может слегка. В конце концов, единственное, чего мне здесь не хватает — это ты, а ты, возможно, сейчас занимаешься серфингом, одетая в более чем соблазнительное бикини.
Вообще-то, я знаю, что ты сильно загружена работой (надеюсь, не слишком сильно), и я уверен, что ФД, в конце концов, станут властителями мира. Последняя неделя для меня была ужасной и я боюсь, что может быть еще хуже. Помимо прочего, Роджер обвинил меня в многословии (ну, возможно, это было неделю назад, но ты понимаешь, о чем я), и я думаю, что настоящее многословие еще впереди. Постарайся быть со мной потерпеливей, ладно?
В основном, проблема в Карлосе Детвейлере (с таким именем мог он быть чем-нибудь, кроме проблемы?). Похоже, что это кратковременная проблема — как яд плюща или прыщик во рту — но осознание ее кратковременности не освобождает от боли, связанной с ней, и только это удерживает меня от сумасшествия.
Роджер прав — я действительно многословен. Учту. Факты. Как ты знаешь, каждую неделю к нам поступает от 30 до 40 предложений. В основном, это рукописи, адресованные «джентльменам», «дорогому сэру» или «тому, кому это может попасть». Не все они являются рукописями — по крайней мере, половина из них «запросные письма». Ты еще не устала от кавычек? Прочитай последнее письмо Карлоса и они достанут тебя навсегда.
Как 99 % остальных издательств в Нью-Йорке, мы не рассматриваем непрошенные рукописи — теперь это наша официальная политика. Так же говорят и в «Рынке писателя», «Книге за год», «Письме ручкой». Но большинство потенциальных Вульф и Хемингуэев не понимают этого, не слушают это или игнорируют это — выбери, что тебе больше по вкусу.
И все-таки иногда мы заглядываем в них (ни слова об этом Роджеру, или он убьет меня). В конце концов, «Обычные люди» к нам попали именно так, и первым прочитавший их помощник редактора подумал, что это неплохо. Но это было не просто неплохо, это было попадание в десятку. Правда, шансы на такую находку мизерны — примерно один на миллион. Лично я никогда не видел «непрошенную рукопись», которая не походила бы на писанину одаренного пятиклассника. Конечно, «Зенит» — это далеко не Альфред Нопф (наша главная книга в феврале — «Адские скорпионы» Энтони Л. К. Ла Скорбиа, сиквел его творения «Адские крысы»), но ты продолжаешь надеяться…
Детвейлер, тем не менее, написал запросное письмо по всем правилам. Херб Портер, Сандра Джексон, Билл Гелб и я делим то, что приходит каждую неделю, и мне, к несчастью, досталось письмо Карлоса. Подумав, я ответил ему и попросил прислать несколько глав. И вот в прошлую пятницу я получил его ответ, в котором… нет, я посылаю его тебе, не знаю, как это описать. Похоже, он двадцатитрехлетний помощник флориста в Сентрал Фоллс, который посещает ведьмины шабаши по всей Америке. Или что-то такое.
Я думал, «Правдивые истории инвазии демонов» старины Карлоса (я дошел до того, что одно название вгоняет меня в дрожь) можно будет доработать — или перелопатить — и впарить любителям ужасов. Но его письмо, как видишь, настолько преисполнено этих милых коротких банальных предложений, что удивительно — как я мог поверить в это. Фактически, я должен был выкинуть письмо сразу, как только получил его. «Ну и что? — скажешь ты. — Большое дело.» Возьми чертову рукопись и отошли ее назад вместе с бланком «Зенит Хаус» возвращает… и т. д. Это так… но и не так одновременно. Не так, потому что парни вроде Детвейлера легко не отступают. Они могут довести вас до безумия — или до могилы. Хуже всего, что я предполагал о подобном развитии событий, вспоминая в своей длиннющей записке Роджеру о генерале Хекслере и его «Двадцати сумасшедших садовых цветках» — по-моему, я рассказывал тебе о том, что генерал бомбардировал нас своими письмами и звонками после того, как мы отклонили его книгу (однако, ты можешь не знать о письме, которое получил от него Херб Портер — в нем Хекслер называл его «скрытым евреем» — определением, в котором до этого никто из нас не фигурировал). В итоге Сандра Джексон призналась мне, что боится идти домой в одиночку — ей казалось, что из темного дверного проема может выскочить Хекслер, с ножом в одной руке и букетом сумасшедших гвоздик в другой.
Конечно, теперь это выглядит забавно — но это не было забавным тогда — надеюсь, ты это понимаешь.
Но есть объяснение и попроще (и зная меня так долго, ты, наверное, уже догадалась о нем). Если Детвейлер смог так меня одурачить, сколько действительно хороших вещей я пропустил? Не смейся — я серьезно. Роджер всегда дразнит меня насчет моих «литературных потугов», и я предполагаю, у него есть на это право (на этой неделе мой роман никак не продвинулся, если тебе интересно — эта фигня с Детвейлером вогнала меня в депрессию). Но мне кажется, я смогу выдержать шесть месяцев разъяренных писем (возможно сумасшедшего) Карлоса Детвейлера, полных завуалированных угроз (которых с каждым письмом будет все меньше), если только я буду уверен, что своим отказом не совершу смертельную ошибку.
Не знаю, к лучшему ли это, но Роджер в одной из своих Знаменитых Записок сообщил, что «Апекс Корпорэйшн» собирается дать «Зениту» еще по крайней мере год для того, чтобы мы прекратили строить из себя дохлого пса и показали несколько классных продаж. Он узнал это от Харлоу Эндерса, нью-йоркского шефа «Апекса», так что этому можно верить. Еще я думаю, мы заслужили этого Детвейлера — ведь самое большее, что мы можем предложить в качестве аванса — 1800 долларов. Да, наше положение дерьмово. Но никто в «Апексе» ни хрена не понимает в книгах или книжном рынке — я сомневаюсь, что там кто-то знает, почему они поставили нас в начале списка самых дешевых издательств. А шансы на то, что мы сможем укрепит свои позиции (2 % рынка, пятнадцатые из пятнадцати) не очень высоки. Может, мы все-таки поженимся в Калифорнии, а, крошка?
Ну ладно, хватит всего этого мрака — я отсылаю это письмо и надеюсь вернуться к своей книге завтра, и в следующем письме расскажу, что вышло из этой затеи. Да, кстати, могу я попросить дружище Карлоса прислать тебе букетик из Сентрал Фоллс?
Забудь о моем последнем предложении.
С любовью, Джон.
