Рэмси Кэмпбелл - Голодная луна
В конце концов Джун перестала принимать валиум. Религия Гудвина помогла ей. Возможно, со временем она станет более терпимой по отношению к Эндрю. Он желал бы сам стать более терпеливым. Иногда, когда они были вдвоем с Эндрю, он переставал чувствовать себя так плохо.
Однако когда Эндрю начал читать ему памфлет, он ничего не мог поделать с собой, украдкой морщась даже тогда, когда Эндрю не делал ошибки в чтении.
— Не Айс-эйк, — поправил Брайан, стараясь быть вежливым. — Ты ведь не хочешь вырасти, не умея читать и писать? Ты ведь не хочешь работать внизу в шахте из-за того, что не способен ни на что лучшее, не хочешь находиться постоянно внизу, во тьме?
Когда Эндрю попытался прочитать «Айс-ака», Брайану захотелось вытряхнуть из него всю тупость:
— Это Исаак, черт побери, Исаак. Попробуй прочитать хотя бы строчку без этих идиотских ошибок.
Эндрю почти без ошибок прочитал последнее предложение о том, как Господь возжелал того, чтобы каждый ребенок слушался своих родителей и учителей, любого человека в униформе. Он бросил на отца умоляющий взгляд, который смутил Брайана.
— Так лучше, — пробормотал он. — Ладно, я возьму тебя с собой посмотреть на футбольную тренировку.
Ветер гнал облака сквозь солнце; бегущие тени рассыпались по склонам. Когда Брайан с Эндрю спустились вниз по крутым улицам, ветер донес до них запах горелой растительности у пещеры над Мунвэлом.
— Папочка, а Исаак действительно убил бы его? — спросил Эндрю.
— Это всего лишь поучительная история, которая показывает тебе, как надо вести себя. Но даже если это правда, это все случилось давным-давно.
— А ты бы убил меня, если бы Господь велел тебе это сделать?
— Никто не собирается требовать от меня, чтобы я тебя убил. Теперь прекрати говорить эту чушь и следи за игрой!
Две команды, разделившись по пять человек, играли на поле, которое использовалось для спортивных соревнований и школой. Отцы и сыновья, старики, курившие трубки, стояли за ограничительной белой линией и кричали:
— Передай пас, давай, — пронзительно закричал Брайан. — Ах ты, глупый тип! — Когда Эндрю испуганно посмотрел на него и вздрогнул, он потрепал мальчика за плечо. — Я не на тебя кричу, ты тоже можешь кричать…
Но Эндрю продолжал молча стоять и смотреть, даже когда мяч подкатился с поля к самым его ногам.
— Давай же, сынок, ударь по мячу! — закричал Брайан. Другие игроки тоже начали кричать ему. — Ударь по мячу как сможешь, сынок, ты же не девочка, — велел ему Брайан, и мальчик качнулся вперед всем телом. Он нанес по мячу легкий удар, поскользнулся в грязи и упал.
Брайан вел его домой, и Эндрю вытянул свои грязные руки по бокам. В ванной он ждал, пока отец не разденет его.
— Ты что, не мог сделать это для своего же блага? — глухо заворчал Брайан, взволнованный тем, что дотрагивается руками до бледной кожи мальчика, до его пениса, который совсем сморщился и спрятался в мошонку, словно не желал, чтобы его видели. Он не должен был чувствовать себя виноватым: Джун тоже смущалась всякий раз, когда видела сына обнаженным. Он проигнорировал протесты Эндрю о слишком горячей воде; вытянул его из ванны, когда мальчик уже удобно расположился там, говоря, что кончики его пальцев похожи на изюминки, и, наконец, насухо вытер его и, одев, направился обратно в магазин.
Джун закатила глаза:
— Где одежда, которая на тебе была? Что на этот раз произошло?
— Кто-то ударил по нему мячом и он упал, любовь моя… Его одежда в стиральной машине. Он иногда должен пачкаться, если хочет быть хорошим мальчиком.
— Ты не лучше. Посмотри на свою обувь! Надеюсь, ты не катался в грязи, чтобы доказать всем, что ты мужчина?! — Джун криво усмехнулась. — Хорошо, Эндрю, там есть несколько приличных ребят, с которыми ты мог бы поиграть, они не из тех, кто все время дразнит тебя…
— Я лучше поиграю с тобой и папой…
— Ты хочешь? Да? — Джун обняла его. — Мы потом поиграем. Это напомнило мне время, когда мы все предпочитали находиться в кругу семьи. Я очень рада, что ты более внимателен к нам, чем к твоим так называемым друзьям из книжного магазина.
— Я думаю, что они всегда были хорошими друзьями для всех нас, — встрял Брайан.
— О-о, ты думаешь? Хорошо, я потом скажу тебе, что я думаю об этом, — ответила она. — Но не в присутствии Эндрю и не в то время, когда у нас покупатель…
Молодая женщина заглянула в окно, сравнивая цены. Когда Брайан торопливо выпроводил Эндрю в боковую комнату, она вошла в магазин, и Брайан охватил ее взглядом с ног до головы: большие груди, длинные, голые и загорелые руки и ноги.
— Я разбила свою фляжку сегодня утром, — пожаловалась она. — И хочу взять ту зеленую у окна.
— Ты можешь посчитать это мне сынок, — прошептал Брайан, открывая картонную коробку со шнурками. Он слышал, как Джун спросила:
— Долго вы были в пути сегодня?
— Я прошла десять миль за это утро… Эй, не подумайте, что я слишком груба, но не следует наклеивать эти картинки на мою фляжку, хорошо? Если Бог хочет, чтобы я занималась его рекламой, пусть платит мне за это. Я и не думала, чтобы у нас в Англии еще оставались города, похожие на ваш: образы Господа в каждом окне.
— Жаль, что нет больше таких городов, как этот. У вас что, вообще нет времени для Господа?
— Я только недавно отошла от этого и ушла из дома моих родителей. Сказала им, что собираюсь погулять недельки две и они не должны спрашивать, где и как. А как вы называете этот город?
— Мунвэл…
— Не могу сказать, что когда-нибудь слышала о нем. Должно быть, просто не замечала его на карте. Спасибо за фляжку. Слушайте, надеюсь вы не обиделись на меня за мой слишком большой рот и длинный язык?
— Меня это не волнует. Это вы должны волноваться о Боге и о себе. И вы должны подумать о своих родителях. Дайте наконец им знать, где вы находитесь.
— Это не так-то просто, — возразила молодая женщина, и Брайан услышал, как она стала отходить от прилавка, и ее вещевой мешок защелкнулся. Он представил ее задницу, качающуюся в обтягивающих шортах-динайм, ее дерзкое лицо, которое он успел заметить, ее широкие влажные губы. Его пенис напрягся, стоило ей упомянуть свой большой рот.
— Что случилось, папочка? — спросил Эндрю, и Брайан открыл глаза, успокаивая дыхание, и тут неожиданно у него появился шанс. Он должен был воспользоваться представившейся возможностью, чтобы покинуть магазин, должен был как-нибудь сбежать из комнаты, в которой становилось все жарче и душней.
— Я уронил деньги на футбольном поле, — ответил он и, услышав как хлопнула входная дверь, поспешил сообщить об этом Джун.
