Хидеюки Кикути - Вызывающий бури
Сейчас же рядом не было ни одного из них: Квор находился под опекой Ферна. Однако исчезновения мистера Мейера оказалось достаточно, чтобы девушка заслужила злые, подозрительные взгляды всего класса.
— Что ж, Лина, вот и всплыла наконец истинная причина, почему тебя выбрали для поездки в Столицу, — громко, чтобы все слышали, сказала Виска, главный враг юной красавицы. — Уж не знаю, что там происходило в замке, но мы больше не будем жить в страхе, как последние десять лет. Чуть только ты уберешься, все вокруг вновь станет тихим и мирным.
— Ха, но какой ад воцарится в Столице! — саркастически рассмеялся один из членов клики Виски.
«Ох, вот оно. Теперь мне нужно кому-то отвесить пощечину», — подумала Лина, одновременно прикидывая, не использовать ли ей для защиты свои кожаные тапочки как оружие. Но девушка сдержалась, поскольку знала, что ехидные замечания отражают настроение всего класса. Остальные ребята молчали, потому что пока еще считали ее «своею».
Нельзя отрицать, что класс чрезвычайно отдалился от нее, когда было решено, что в Столицу отправится Лина. Ведь в то время как одни полагали, что главное в этом деле — покинуть Фронтир, другие никак не могли смириться с тем, что личностью, представляющей их деревню, оказалась особа, связанная с аристократами.
«Ладно, пусть болтают, что хотят».
Виска уже собиралась ляпнуть еще что-то, но тут вошел учитель, посланный на замену мистера Мейера, и утренние бедствия Лины закончились.
Вяло проползли часы математики и физики, а когда школа приступила к третьему уроку, неожиданно взревела сирена.
— Эй, что такое?
— Три гудка подряд — это значит всем собраться на площади!
— Может, аристократа захватили живьем?
— Дурак!
— Тихо! — приказал учитель. — Мне нужно выйти. Со мной отправится представитель класса. У остальных — свободный час.
Впрочем, ученикам было не до него — и не до учебы.
Когда преподаватель ушел, прихватив с собой Каллиса, все принялись суетливо собираться — на площадь, конечно же. Кто-то начал рыться в шкафчиках, набитых оружием, припасенным на случай нападения монстров, кто-то наперегонки собирал коробки для завтраков — в общем, воцарился всеобщий гвалт, но спустя секунду-другую учащиеся буквально испарились, лишь окна и двери в опустевшем классе все еще потряхивало.
Лина видела, как сверкали от предвкушения глаза Марко, скромнейшего из мальчишек, и ей хотелось рассмеяться. На Фронтире, страдающем от недостатка развлечений, кошмарные твари, бродившие неподалеку, скорее возбуждали, чем пугали ребятню, — по крайней мере пока они не причиняли непосредственного вреда деревне. Если не считать бегемотов-исполинов, птиц Рух и прочих колоссальных легендарных чудовищ, защитные механизмы охраняли селение от большинства будничных монстров.
По улице торопливо шагали взрослые, но при виде Лины и ее одноклассников никто ничего не сказал.
Площадь располагалась практически в самом центре деревни. Даже если бы здесь собралось все местное население — около тысячи жителей, от стодвадцатилетнего деда Шакры до крохотного младенца, родившегося месяца четыре назад, — они без труда расположились бы тут, да еще немало места осталось бы. Площадь годилась для проведения любых широкомасштабных мероприятий, будь то деревенский праздник, или ярмарка, устроенная бродячими торговцами, или еще что-нибудь.
Когда ученики, расплескивая грязь сапогами, явились сюда, на деревянном помосте, вытащенном на площадь, как раз было готово начаться некое странное представление.
Там, кроме главы Комитета бдительности Ферна с кичливо выпяченной грудью, стояла электрифицированная клетка третьего типа — железный ящик, по решеткам которого был пущен ток высокого напряжения; в такую обычно помещали сверхъестественных тварей или диких птиц размером с человека. Сама по себе клетка не представляла ничего необычного, но при виде тех, кто сидел внутри, глаза невольно распахивались от удивления.
Там сидел человек. Однако в пучину ужаса зрителей ввергали не его внушительное телосложение и не разбойничья внешность, а пара клыков, торчащих из-под сальных губ.
Вампир, бодрствующий днем.
Их предводитель? Эта мысль колотилась в умах всех и каждого. Перед рассветом дождь утих, и одеяло серых туч, накрывшее небо, наконец разорвалось. Дневной свет окутывал мягким перламутровым сиянием все предметы, но не мог разогнать черный, ночной страх, наполнивший площадь. Протолкнувшись на помост сквозь кучку старейшин, устроившихся перед сценой, мэр вскарабкался вверх по складной лестнице и встал рядом с Ферном. Он демонстративно не обращал внимания на мужчину в клетке, что сверлил старика неотрывным злобным взглядом.
— Добрые люди Тепеша… — начал он куда громче, чем было необходимо, и прервался, чтобы взять беспроводной микрофон, который только что заметил на полу.
Никто из слушателей даже не хихикнул. Попал за решетку аристократ или же это была одна из его жертв, селяне взирали сейчас на кошмарное существо, которое просто не имело права существовать, — на вампира, способного свободно передвигаться под солнцем. Серьезность ситуации глубоко потрясла всех.
— Добрые люди Тепеша… — Усиленный ультракомпактными динамиками, развешанными по периметру площади, голос мэра наконец проник в уши собравшихся. — Как вам известно, в последнем столкновении с аристократами погибло четверо наших односельчан, и я отяготил и без того скудную казну деревни, наняв даже не одного, но целых двух охотников на вампиров. И все это оказалось напрасным. Однако, кажется, они нам больше не понадобятся. Поясняю — сегодня утром присутствующий здесь Ферн изловил на северной дороге эту тварь. Нашему предводителю Комитета бдительности есть чем гордиться: захватить вампира живьем — дело неслыханное не только на Фронтире!
Несколько натянутые комплименты мэра слегка образумили селян, зачарованных видом вампира, то и дело зыркающего по сторонам налитыми кровью глазами. Аудитория наградила оратора жиденькими аплодисментами. Естественно, никто из жителей Тепеша не уловил черного юмора ситуации.
Потом микрофон взял Ферн и поведал, как он, объезжая периметр деревни, столкнулся в лесу с человеком, который набросился на него, не дав и слова сказать. С помощью своих скотостражей Ферну удалось захватить нападавшего живьем.
Всем селянам была не понаслышке известна мощь скотостражей, но до сих пор эти создания считались бесполезными в борьбе с аристократами и даже с их жертвами. Однако доказательство противного как раз сидело в клетке — на всеобщем обозрении, и, едва глава Комитета бдительности завершил рассказ, толпа разразилась овацией.
