Stephen King - Английский язык с Стивеном Кингом "Дети кукурузы
That was when Burt heard it coming (и тут Берт услышал, как оно приближается): not the children but something much larger (не дети, а что-то намного большее), moving through the corn and towards the clearing (двигающееся через кукурузу в сторону прогалины). Not the children, no. The children wouldn't venture into the corn at night (дети не осмелились бы пойти в кукурузное поле ночью). This was the holy place (это было священное место), the place of He Who Walks Behind the Rows (место Того, кто обходит ряды).
Jerkily Burt turned to flee (Берт резко развернулся, чтобы убежать; jerk— резкое движение, рывок). The row he had entered the clearing by was gone (ряд, через который он вышел на прогалину, исчез). Closed up (закрылся/сомкнулся). All the rows had closed up (все ряды сомкнулись). It was coming closer now and he could hear it (теперь оно приближалось, и он слышал его), pushing through the corn (как оно продирается через кукурузу; to push — толкать; пихать; проталкиваться, протискиваться). He could hear it breathing (он слышал его дыхание: «как оно дышит»). An ecstasy of superstitious terror seized him (приступ суеверного ужаса охватил его; ecstasy — экстаз; исступление; сильное проявление какого-л чувства; to seize— схватить; захватить). It was coming (оно подходило). The corn on the far side of the clearing had suddenly darkened (кукуруза на дальней стороне прогалины внезапно потемнела), as if a gigantic shadow had blotted it out (как будто огромная тень легла на нее; blot — пятно, клякса; to blotout— заливатьчернилами; закрывать, заслонять; скрывать, покрывать).
Coming (подходит).
That was when Burt heard it coming: not the children but something much larger, moving through the corn and towards the clearing. Not the children, no. The children wouldn't venture into the corn at night. This was the holy place, the place of He Who Walks Behind the Rows.
Jerkily Burt turned to flee. The row he had entered the clearing by was gone. Closed up. All the rows had closed up. It was coming closer now and he could hear it, pushing through the corn. He could hear it breathing. An ecstasy of superstitious terror seized him. It was coming. The corn on the far side of the clearing had suddenly darkened, as if a gigantic shadow had blotted it out.
Coming.
He Who Walks Behind the Rows.
It began to come into the clearing (оно заходит на прогалину). Burt saw something huge (Берт увидел нечто огромное), bulking up to the sky (возвышающееся до неба; to bulk— быть или казаться большим; принимать огромные размеры; bulk — величина, объем /особеннобольшой/; что-токрупное)… something green with terrible red eyes the size of footballs (нечто зеленое с ужасными красными глазами размером с футбольные мячи).
Something that smelled like dried cornhusks years in some dark barn (нечто пахнущее, как сухая шелуха початков, /пролежавшая/ годы в каком-нибудь темном сарае).
He began to scream (он закричал). But he did not scream long (но он не долго кричал).
Some time later (немногим позже), a bloated orange harvest moon came up (взошла распухшая оранжевая полная луна; bloat— раздувать; пухнуть; harvest moon — полнолуние, ближайшее к дню осеннего равноденствия).
He Who Walks Behind the Rows.
It began to come into the clearing. Burt saw something huge, bulking up to the sky… something green with terrible red eyes the size of footballs.
Something that smelled like dried cornhusks years in some dark barn.
He began to scream. But he did not scream long.
Some time later, a bloated orange harvest moon came up.
The children of the corn stood in the clearing at midday (в полдень на прогалине стояли дети кукурузы), looking at the two crucified skeletons and the two bodies (глядя на два распятых скелета и два трупа; body— тело; труп). The bodies were not skeletons yet (трупы еще не были скелетами), but they would be (но они станут /ими/). In time (через /некоторое/ время). And here, in the heartlands of Nebraska, in the corn, there was nothing but time (а здесь, на кукурузном поле в самом сердце Небраски не существовало ничего, кроме времени; heartland — центральныйрайон; "сердце"; heart — сердце; land — земля).
“Behold, a dream came to me in the night (слушайте/вот, я видел сон: «сон пришел ко мне» ночью; to behold — /книжн./ увидеть, узреть; /вповелит. наклонении/ смотри!, /вБиблии/ вот, се), and the Lord did shew all this to me (и Господь явил все это мне; shew — архаичноенаписаниеглаголаto show, используетсявБиблиикороля Иакова /King James Bible/).”
They all turned to look at Isaac with dread and wonder (все они повернулись и смотрели: «чтобы смотреть» на Айзека/Исаака со страхом и удивлением), even Malachi (даже Малахия). Isaac was only nine (Исааку было только девять), but he had been the Seer since the corn had taken David a year ago (но он был Провидцем/пророком с тех пор, как кукуруза забрала Давида год назад). David had been nineteen and he had walked into the corn on his birthday (Давиду было девятнадцать и он вошел в кукурузу в свой день рождения), just as dusk had come drifting down the summer rows (как только сумерки начали опускаться на летние ряды /кукурузы/; drift— медленное течение; поток; todrift— относиться, перемещаться /по ветру, течению/).
Now, small face grave under his round-crowned hat, Isaac continued (и вот, с серьезным маленьким личиком под шляпой с круглым верхом, Исаак продолжает):
“And in my dream the Lord was a shadow that walked behind the rows (и в моем сне Господь был тенью, которая обходила ряды), and he spoke to me in the words he used to our older brothers years ago (и он обратился ко мне со словами, которые он использовал /в обращении/ к нашим старшим братьям годы назад). He is much displeased with this sacrifice (он очень недоволен этой жертвой; toplease— радовать, доставлять удовольствие).”
The children of the corn stood in the clearing at midday, looking at the two crucified skeletons and the two bodies. The bodies were not skeletons yet, but they would be. In time. And here, in the heartlands of Nebraska, in the corn, there was nothing but time.
“Behold, a dream came to me in the night, and the Lord did shew all this to me.”
They all turned to look at Isaac with dread and wonder, even Malachi. Isaac was only nine, but he had been the Seer since the corn had taken David a year ago. David had been nineteen and he had walked into the corn on his birthday, just as dusk had come drifting down the summer rows.
Now, small face grave under his round-crowned hat, Isaac continued:
“And in my dream the Lord was a shadow that walked behind the rows, and he spoke to me in the words he used to our older brothers years ago. He is much displeased with this sacrifice.”
They made a sighing, sobbing noise and looked at the surrounding walls of green (у них вырвались звуки вздохов и всхлипываний, и /все/ посмотрели на окружающие их стены зеленой кукурузы: «зелени»; to sob — рыдать; всхлипывать; noise— шум; звуки).
“And the Lord did say (и Господь молвил): Have I not given you a place of killing (не дал ли я вам место для закланий; to kill —убивать; забивать /скот/), that you might make sacrifice there (чтобы вы могли приносить жертвы там)? And have I not shewn you favour (не явил ли я вам свою благосклонность/милость; favour— расположение, благосклонность; покровительство)? But this man has made a blasphemy within me (но этот человек совершил богохульство во мне), and I have completed this sacrifice myself (и я сам совершил это жертвоприношение). Like the Blue Man (как /это было/ с человеком в голубом) and the false minister who escaped many years ago (и с лжесвященником, которые бежали = пытались сбежать много лет назад; false— неправильный, ложный; поддельный, фальшивый; escape— бегство; выход, отключаться).”
“The Blue Man… the false minister (человек в голубом… лжесвященник),” they whispered, and looked at each other uneasily (шептали они, и смотрели друг на друга беспокойно/тревожно).
“SO now is the Age of Favour lowered from nineteen plantings and harvestings to eighteen (и посему теперь возраст благоволения уменьшен с девятнадцати посевов и жатв до восемнадцати; plant— растение, саженец; toplant— сажать; сеять),” Isaac went on relentlessly (продолжал Исаак безжалостно; torelent— смягчаться; уступать; смилостивиться). “Yet be fruitful and multiply as the corn multiplies (однако же, плодитесь: «будьте плодовиты» и размножайтесь/умножайтесь, как кукуруза умножается), that my favour may be shewn you, and be upon you (дабы благоволение мое могло быть явлено вам и пребывать с вами).”
