Стивен Кинг - Корпорация «Бросайте курить» (сборник)
– Мне тоже повезло, – сказала она, вызывая в памяти лицо Тони Ломбарда.
– Бет, – вдруг сказал он.
– Что? – Она вздрогнула.
– Тебя ведь так никто не называет?
– Н-нет. Никто.
– И он тоже?
– Нет…
Тони звал ее Лиз. Иногда Лиззи, что ей совсем уже не нравилось.
Эд подался вперед.
– Но тебе хотелось бы, чтобы тебя называли Бет, ведь так?
Она засмеялась, маскируя этим свое смущение.
– С чего ты взял, что…
– Не важно. – Опять эта улыбка шкодливого мальчика. – Я буду звать тебя Бет. Красивое имя. Что же ты не ешь свой гамбургер?Вскоре заканчивался ее первый учебный год, и пришло время прощаться с Элис. Отношения между ними стали натянутыми, о чем Элизабет искренне сожалела. Она чувствовала свою вину: не стоило, конечно, распускать хвост, когда объявили оценки по социологии. Она получила девяносто семь – высший балл на всем отделении.
В аэропорту, ожидая посадки на самолет, она убеждала себя, что ее действия не более аморальны, чем зубрежка, которой ее вынуждали заниматься в кабинке библиотеки. Нельзя же назвать зубрежку серьезным изучением предмета. Повторяешь как попугай, чтобы после экзамена сразу все забыть.
Она нащупала конверт, торчавший у нее из сумочки, – извещение о стипендии на следующий год, две тысячи долларов. Этим летом она будет подрабатывать вместе с Тони в Бутбэе, штат Мэн, и эти деньги плюс стипендия решат все проблемы. Спасибо Эду Хамнеру, теперь она проведет чудесное лето. Все идет как по маслу.
Знала бы она, какое лето ее ожидает.Июнь выдался дождливый, перебои с горючим ударили по туризму, и чаевые, которые Элизабет получала в «Бутбэйской харчевне», оставляли желать лучшего. Но еще больше ее удручала та настойчивость, с которой Тони торопил ее с женитьбой. Он собирался устроиться на работу в студенческом городке или где-то рядом; его заработка и ее стипендии должно было хватить им на жизнь, и она могла спокойно получить степень бакалавра. Странно, но сейчас эта перспектива скорее пугала ее, чем радовала.
Вдруг все разладилось.
Она не в силах была понять причины, но ни с того ни с сего, на пустом месте, все как-то стало разваливаться. Однажды, ближе к концу июля, с ней случилась настоящая истерика, со слезами; хорошо еще, ее соседка Сандра Акерман, тихоня с виду, неожиданно убежала на свидание.
В начале августа ей приснился кошмарный сон. Она лежала, беспомощная, в открытой могиле. На лицо падали капли дождя. Вдруг наверху выросла фигура Тони в защитном желтом шлеме строителя.
– Выходи за меня замуж, Лиз. – Он произнес это без всякого выражения. – Выходи за меня замуж или пеняй на себя.
Она пыталась заговорить, сказать «да»; она готова была на все, лишь бы он вытащил ее из этой жуткой размокшей ямы. Но язык не слушался ее.
– Ну что ж, – сказал он, – пеняй на себя.
Он отошел от края. Она по-прежнему не могла пошевелиться.
И тут она услышала рев бульдозера.
Секундой позже она увидела желтую махину, толкающую своим стальным лезвием гору земли. Из открытой кабины выглядывало окаменевшее лицо Тони.
Он решил похоронить ее заживо.
Недвижимая, безгласная, она могла лишь наблюдать за происходящим с застывшим в глазах ужасом. В яму посыпались комья грязи…
Знакомый голос крикнул:
– Прочь! Оставь ее! Прочь!
Тони выскочил из кабины и побежал.
Волна облегчения захлестнула ее. Она бы заплакала, если бы могла. Над разверстой ямой, точно могильщик, стоял ее спаситель Эд Хамнер, в мешковатой куртке, волосы растрепаны, очки сползли к кончику носа.
– Вылезай, – мягко сказал он. – Я знаю, чего ты хочешь. Вылезай, Бет.
Только сейчас ноги подчинились ей. Она всхлипнула, слова благодарности сами хлынули наружу. Эд кивнул ей с ободряющей улыбкой. Она взяла протянутую руку и на мгновение опустила взгляд, чтобы удобнее поставить ногу. А когда снова подняла, то увидела свою ладонь в мохнатой лапе ощеренного, готового укусить матерого волчищи с горящими красными глазами.
Она проснулась в холодном поту и несколько минут сидела в постели, дрожа всем телом. Даже после теплого душа и стакана молока она не смогла себя заставить выключить ночник. Так и спала при свете.
Через неделю Тони не стало.Она пошла открывать в халате, ожидая увидеть Тони, но это был Дэнни Килмер из его бригады. Дэнни был весельчак и балагур; он и его девушка пару раз проводили время вместе с Тони и Элизабет. Но сейчас вид у него был серьезный, чтобы не сказать болезненный.
– Дэнни? – удивилась она. – Что слу…
– Лиз, ты должна взять себя в руки. Ты должна… о Господи! – Он стукнул по косяку грязным кулачищем, и она увидела у него в глазах слезы.
– Тони? Что-нибудь с…
– Он погиб. Произошла… – Но Элизабет его уже не слышала: она потеряла сознание.Неделю она прожила как во сне. Подробности случившегося она узнала из короткой, до обидного короткой заметки в газете и, конечно, от Дэнни за кружкой пива в «Харбор Инн».
Их бригада ремонтировала дренажную систему под дорожным полотном. Часть дорожного покрытия была снята, и Тони стоял с флажком, предупреждая водителей об опасности. С холма спускался красный «фиат» с молоденьким парнишкой за рулем. Тони помахал ему флажком, но тот даже не притормозил. У Тони за спиной находился самосвал, отпрыгнуть было некуда.
Паренек поранил себе голову и сломал руку, его била нервная дрожь, но он был трезв как стеклышко. Полиция обнаружила странные ямки на всем протяжении тормозного пути: в отдельных местах асфальт словно подтаял. У паренька была высшая водительская квалификация – просто машина ему не подчинилась. Тони оказался жертвой редчайшего из дорожных происшествий – аварии в чистом виде.
Шок и депрессия, которая за ним последовала, усугублялись чувством вины. Богини судьбы взяли решение их участи в свои руки, и втайне Элизабет была этому рада. Ей не хотелось выходить замуж за Тони, а точнее, расхотелось… После ночного кошмара.Накануне отъезда домой у нее произошел нервный срыв.
Она долго сидела в уединенном месте на камне, и вдруг хлынули слезы. Она плакала, пока хватало сил, но облегчения ей это не приносило, только внутреннюю опустошенность.
И тут раздался голос Эда Хамнера:
– Бет?
Успев почувствовать во рту медный привкус страха, она резко повернулась, ожидая увидеть ощеренного волка. Но это был всего лишь Эд Хамнер, загорелый и какой-то беззащитный без своей армейской куртки. На нем были красные шорты до колен, белая футболка, вздувавшаяся на его тощем теле подобно парусу, и легкие сандалии. Слепящее солнце, отражавшееся в очках, не позволяло прочесть истинное выражение его посерьезневшего лица.
– Эд? – с сомнением спросила она, почти уверенная, что это плод ее расстроенного воображения. – Неужели…
