Галина Вайпер - Синяя звезда
– Не-а, – легкомысленно ответила я. – Помню, что мне снится что-то странное, а что и где – нет, не помню. Разве это важно?
– Не знаю, – он старательно поскреб лапой ухо, едва не свалившись с сиденья. – Просто я еще не видел, чтобы люди так спали. Мне становится немного страшно и иногда хочется повыть.
– Ничего себе, – мне стало не по себе. – Ты меня пугаешь.
Я закурила и задумалась. Натужный свет снаружи усилил неприятные ощущения от слов Форда.
Что чувствует собака? Что со мной происходит? Странные незапоминающиеся сны, разумная кофта, сбежавший от всех эльф, говорящая собака, непонятный мужчина, везущий меня черт-те куда? Но ведь такого не бывает, пронзила поразившая меня мысль. Я с этим живу уже некоторое время, сжилась, привыкла, но такого не бывает, не может быть по определению! Может, мне все это снится? Я щипнула себя за руку. Больно. Повторила эксперимент. Снова больно. Черт, я совсем с ума сошла, что ли? Сижу здесь одна, рядом рассуждающий о скользких материях кобель. Темно, противно…
– Шуба! – тоскливо взвыла я. – Что со мной творится?
– А что случилось? – ее голос был абсолютно спокоен. – Ты чего разволновалась?
– Ты что, не слышала? Что мне сказал Форд? – мне стало совсем страшно, может, все эти голоса звучали только в моем несчастном черепе?
– Нет, – зевает она, что ли? – Я спала. Мне такой чудный сон снился…
Черт возьми, какой чудный сон может сниться кофте? Что она получила очередную первую премию на очередных модных подмостках? Или что она снова стала овцой и мирно пасется в зеленой травке под теплым солнышком? Или что она превратилась в боевой комбинезон и спасает мир от страшной напасти?
Я в ужасе обхватила голову руками. Точно свихнулась, никаких сомнений. Я остро почувствовала, как мне хочется обратно на привычные рельсы прежней тихой, почти одинокой жизни. Ведь там у меня с головой было все в порядке… кажется… И как меня сюда занесло?
Калитка в заборе приоткрылась, за ней послышались неразборчивые мужские голоса. Постепенно она отворилась полностью, за ней оказался Роман, а за его спиной – шатающаяся мужская фигура незнакомых очертаний. Роман, похоже, пытался отправить своего спутника обратно, но тот, судя по всему, рвался на свободу. Роман махнул рукой и подошел к машине. Открывая ее, он усмехнулся:
– Вы проснулись, наконец, Оля? К сожалению, вам придется познакомиться с нашим будущим спутником в его нынешнем состоянии. Он не может дождаться утра, чтобы прийти в форму.
Роман сел в машину, следом за ним просунулась всклокоченная голова с мутными глазами.
– Р-ром-ма! Представь м-меня, – мне показалось, что такую струю перегара вполне можно было поджечь спичкой, и фокус с выдыханием пламени оказался бы в высшей степени удачным.
– Оля, – вздохнул Роман. – Это Юрий, будьте знакомы, наш гидрохимик.
Мне показалось, что эти бессмысленные глаза в обычном состоянии должны быть голубыми. Впрочем, в настоящий момент цвет его глаз интересовал меня меньше всего. Гораздо больше меня волновал вопрос, сколько сейчас времени и где мы находимся.
– Очень приятно, – неприветливо буркнула я. – Ольга.
– Ольга, – озадачилась пьяная морда. – Вып-пить хотите?
Я посмотрела на Романа в надежде, что он спасет меня от этой рожи, терпеть не могу объясняться с мужиками, когда они под таким градусом.
Он рассмеялся:
– Держитесь, Оля. Юрик, я тебе уже сказал. Мы отправляемся на судно.
– Я с в-вами! – Юрик выразил желание немедленно влезть в машину, безуспешно пытаясь открыть заднюю дверь.
– Там Форд, ты забыл? Иди спать, утром заеду за тобой пораньше, – Роман решительно, но осторожно отпихнул нашего будущего спутника.
– Х-хорошо! – согласно закивал головой Юрик, делая неустойчивый шаг назад к калитке. – К-как с-скажешь!
Машина медленно тронулась, я оглянулась. Колеблющаяся тень под фонарем, отбрасываемая раскачивающейся фигурой, медленно размахивала верхними конечностями – то ли пытаясь сохранить равновесие, то ли взлететь.
– Пьяница! – рявкнул Форд. – Почему ты его не выгонишь?
– Кто еще с ним возиться будет? – невозмутимо откликнулся Роман. – А специалист он классный.
– Классный, – передразнил его кобель. – Пока до бутылки не доберется. Имей в виду, я за себя не ручаюсь, если он снова полезет целоваться.
– Оставь мои проблемы мне, – сердито заметил Роман и повернулся ко мне: – Оля, вы расстроились?
– Бросьте, Рома, я человек привычный, лишь бы он свои лапы не распускал, – рассудительно ответила я. – Потому что я, как и Форд, в таком случае за себя тоже не ручаюсь.
Роман захохотал:
– До сих пор в распускании лап он замечен не был. Но чего у него не отнимешь, так это склонности к пьяным излияниям в любви. Пережить это можно, хотя и тяжело. Мне жалко видеть людей, которые могут проявить себя только таким образом.
– Жалелыцик! – снова высунулся Форд. – Опять меня из любви к людям на поводок посадишь?
– Прости уж, что делать, ты ведь его сожрешь иначе, – заметил Роман. – А потом, я помню, как три дня тебя вылавливал, когда ты загулял в позапрошлой экспедиции. Было дело?
Форд выразительно хмыкнул:
– Что я, не кобель, что ли? Против природы не попрешь…
– Вот и молчи, – спокойно заметил Роман. – Юрик тоже против своей природы устоять не может. Что-то вы примолкли, Оля. С вами все в порядке?
– Не знаю, – вздохнула я. – Не уверена. Сколько сейчас времени? И где мы?
– Время приближается к двум ночи, а мы направляемся в порт, к нашему судну. Вам чего-нибудь, кроме как еще поспать, хочется?
– Вам роль язвы не к лицу, – возразила я.
– А что мне остается делать? – Роман вздохнул. – Мы проехали несколько сотен километров, но за это время я видел вас в бодрствующем состоянии всего пару часов в сумме. И вы хотите, чтобы я все это молча сносил?
– Меня Форд напугал, – мне не хотелось оправдываться, да и что я могла ему возразить?
– Чем? – Роман нахмурился.
– Он сказал, что во сне какая-то часть меня исчезает.
– Вот как? А вы что думаете?
– Откуда мне знать? – я пожала плечами и полезла в карман за сигаретами. – Я, пока вас ждала, додумалась до того, что моя крыша не в порядке.
– Как это?
– Обыкновенно. Посудите сами. Я в обществе говорящих предметов и животных еду к черту на рога в обществе малоизвестного мужчины. По дороге с нами постоянно творится нечто невообразимое. Вы всерьез полагаете, что это нормально?
Роман оглянулся на меня с кривой улыбкой.
– А что, по-вашему, Оля, является нормальным? Бессмысленные разговоры с людьми, которым нечего сказать друг другу? Вдребезги пьяные мужики, которые иначе не могут раскрыться? Привычно одинокая жизнь из опасений, как бы чего не случилось? Хождение на работу изо дня в день, чтобы доработать до пенсии, а потом спокойно сидеть до самой смерти на диване перед телевизором?
