Артур Дойл - Маракотова бездна. Страна туманов (сборник)
Когда человек приблизился к дому, на порог выбежала молодая женщина. Она была одета так, как в древности одевались греки: в длинную белую тогу, самую простую и самую прекрасную одежду, какую придумали люди с начала мира. Всем своим видом женщина выказывала покорность и уважение, так почтительные дочери ведут себя по отношению к отцам. Незнакомец резко оттолкнул ее и даже замахнулся для удара. Женщина сжалась от страха. Солнце осветило ее прекрасное, залитое слезами лицо. Я увидел на экране Мону.
Изображение поблекло. Вскоре нашему вниманию были предложены кадры иного рода. Скалистые стены окружали небольшую бухту, к берегу приближалась узкая лодка с высокими бортами и вытянутым носом. Была ночь, луна светила очень ярко, звезды загадочно мерцали в темном небе. Двое гребцов осторожно опускали весла в прозрачную как стекло воду. На носу неподвижно сидел мужчина, с ног до головы закутанный в темный плащ. Когда лодка приблизилась к берегу, мужчина встал и внимательно осмотрелся. Я смог разглядеть его бледное взволнованное лицо. Мона вздрогнула от неожиданности: в лодке находился я собственной персоной.
Да, я, Сайрус Хедли, ученый из Нью-Йорка, а теперь и Оксфорда, продукт современной культуры до мозга костей, обнаружил, что являюсь потомком могущественной цивилизации. Только сейчас я понял, почему вырезанные из камня символы и таинственные иероглифы вызвали смутное волнение в моей душе. Я снова оказался в положении человека, который безуспешно напрягает память, чувствуя, что находится на пороге великого открытия, но открытие в очередной раз выскользает из рук. Мне стало ясно, почему так сладко сжалось мое сердце, когда я впервые увидел Мону. Встреча разбудила мирно дремавшие в глубине моего подсознания воспоминания о событиях, происшедших двенадцать тысяч лет назад.
Лодка причалила к берегу. Из кустов показалась одетая в белое фигурка. Я протянул руки, чтобы обхватить ее. После коротких объятий я аккуратно перенес девушку на борт. Вдруг прозвучал сигнал тревоги. Торопливым жестом я приказал гребцам отчаливать, но было уже слишком поздно. Нас окружили несколько вооруженных мужчин. Десятки рук схватились за борта лодки. В воздухе блеснуло лезвие топора и опустилось мне на голову. Я упал ничком на свою прекрасную леди. Ее белоснежная тога окрасилась моей кровью. Мона громко кричала, когда отец за волосы вытаскивал ее из-под моего безжизненного тела. Занавес опустился.
На экране появилось новое изображение. На этот раз действие происходило внутри ковчега, выстроенного великим вождем. Я увидел толпу испуганных людей в момент катастрофы, затем Мону и ее отца среди группы избранных. Манд на экране выглядел мудрей и добрей своего далекого предка, именно поэтому его удостоили чести быть спасенным. Огромный зал сотрясался под ударами стихии, как корабль в бурю. Обитатели ковчега жались к колоннам или в ужасе падали ниц. Вдруг ковчег накренился и пополз вниз. Еще мгновение, и он скрылся в бушующих волнах. Экран в очередной раз потух. Манд улыбкой дал понять, что просмотр окончен.
Да, мы все жили прежде: Манд, Мона и я. Вероятнее всего, нам предстоит встретиться в будущем. Я умер в надводном мире, затем моя следующая реинкарнация появилась в этом месте. Манду и Моне была уготована смерть под водой. Таким образом реализовалось предначертанное нам судьбой. На мгновение нам удалось приподнять краешек плотной вуали, которой Природа укутала свою тайну. Нашему взору открылся редкий момент истины в огромном океане неведомого. Каждая жизнь – лишь краткая глава в бесконечной истории, написанной Богом. Никто не сможет оценить мудрость высших сил, пока в один прекрасный день не вооружится достаточными знаниями, не оглянется назад, не увидит всю цепь событий и не осознает значение каждого эпизода.
Вновь обретенные знания о моем родстве с атлантами спасли всех нас от неминуемой расплаты немного позднее, когда разразилась единственная серьезная ссора между нами и подводными жителями. Если бы не особые обстоятельства, эта история могла бы закончиться гораздо печальней. А случилось следующее.
Однажды утром (Если тогда действительно было утро. Мы вели счет времени интуитивно. Под водой не бывает дня и ночи.) профессор и я находились в нашей большой спальне. Маракот приспособил часть комнаты под лабораторию и сейчас самоотверженно препарировал рыбешек, которых мы выловили вчера во время вылазки. Перед ним на столе лежали кучи расчлененных морских существ, чей внешний вид и особенно запах нельзя было назвать очень привлекательными. Я сидел рядом и старательно штудировал грамматику атлантов. Наши друзья имели огромное количество книг, напечатанных, как я вначале думал, на пергаменте, но потом оказалось, что вместо бумаги атланты используют специально обработанные рыбьи пузыри. Я пытался найти ключ к алфавиту. С помощью алфавита я надеялся получить доступ к знаниям атлантов, поэтому большую часть времени проводил, изучая их язык.
Неожиданно наши мирные занятия были прерваны экстраординарной процессией. Сначала в комнату ворвался Сканлэн. Его лицо было красным от возбуждения. Яростно размахивая одной рукой, другой он поддерживая пухлого младенца. За спиной Сканлэна появился Бербрикс, инженер, который помог Биллу соорудить радиоприемник. Бербрикс – большой, всегда улыбающийся мужчина, сегодня был не похож на себя: его лицо искажала гримаса боли. Он держал за руку женщину, чьи соломенного цвета волосы и голубые глаза не оставляли сомнений в том, что она не была дочерью атлантов, а принадлежала к подчиненной им расе, которая, как мы полагали, ведет свое начало от древних греков.
– Послушайте, босс! – закричал Сканлэн. – Этот парень, мой друг Бербрикс, решил жениться на своей подружке. Думаю, мы должны им помочь. Насколько я понял, отношение к ней здесь такое, как у нас на Юге к ниггерам. Парень уже совершил поступок, когда предложил ей выйти за него замуж. Конечно, его проблемы не имеют к нам никакого отношения…
– Конечно, не имеют, – произнес я. – Какая муха тебя укусила, дружище?
– Какая муха? У них родился малыш. А здешние ребята не желают разводить детей смешанной породы. Жрецы собираются скормить младенца чертовому идолу в храме. Старший жрец уже успел схватить ребенка своей лапой и пускал слюну, глядя на него. Но Бербрикс сумел вырвать малыша из рук старого негодяя и передать мне. Мы едва успели унести ноги…
Сканлэн не успел закончить. За стеной раздался шум, крики и топот множества ног. Дверь рывком распахнулась, и несколько одетых в желтое служителей культа ворвались в комнату. Вслед за ними появился суровый, аскетичного вида верховный жрец, который указал пальцем на младенца. Повинуясь его сигналу, служки двинулись вперед, но тут же остановились в нерешительности. Сканлэн положил ребенка на стол рядом с лабораторными образцами и схватил пику. Жрецы вытянули из ножен кинжалы. Я с пикой наперевес поспешил Сканлэну на помощь. Наш вид был столь угрожающим, что служки отпрянули. Было похоже, что ситуация зашла в тупик.
