Николай Норд - Избранник Ада
– Что ощущаешь?
– В руку, которую бросаю, как будто вбрасываешь горсть песка…
– Отлично! Теперь расслабься, отпусти тело, пусть оно само регулирует прохождение энергии. При этом тебя начнет корежить… Получается?
– Нет, тело неподвижно…
– Слегка подтолкни его, немного покачай или приподними кисти рук… Получается?
– Да, поехали! Меня начинает кружить, руки сами ходят, легкость во всем теле, будто хочу взлететь…
– Отлично! Теперь, пусть тело работает само по себе на твое здоровье. А ты свой шар уменьши до размеров теннисного шарика, загони его в межбровье, – туда, где находится третий глаз, пусть шарик там крутится, пусть открывает тебе твой глаз. Мой уже открылся, я вижу тебя, вижу мир, настоящий мир… Ну что, получается?
– Мне больно, он бьется о лоб, как птичка в клетке, какую-то рожу вижу страшную…
– Отлично! Все, теперь отключайся. Представь, что звезда над тобой погасла, притока энергии нет, тело успокаивается, твой шарик угасает… Ну, что?
– Я успокоился, тело замерло, шарик рассосался куда-то.
– Отлично. Теперь открой глаза. Как себя чувствуешь?
– Превосходно, будто контрастный душ принял.
– Ну и хорошо. Смотри-ка, как быстро у тебя все получилось, я и не ожидал даже! Дома потренируешься потом еще. Дойди в упражнениях до того момента, когда твой третий глаз откроется. Только, Николай, помни: астральное ясновидение – это весьма опасное и плачевное состояние… Мало того, что ты окажешься в незнакомом, но реальном мире, но есть опасность потери и невозвращения астрала в физическое тело. А это может кончиться психушкой, ты станешь роботом, безумным роботом. Зомби, как правило, лишены именно своего астрала.
– А что такое «астрал»? Это душа? – спросил я, надевая пиджак.
– А я тебе не объяснил? Нет, душа это отдельная субстанция. А астрал – это твое другое тело, копия физического, которое живет еще сорок дней после смерти человека. И при астральном ясновидении, твое астральное тело отделяется от физического и путешествует в тонком мире. Но это долгая наука все объяснять, потом, если захочешь, я с тобой поработаю как-нибудь после нового года. А до этого времени я сильно занят – кроме основной работы, меня тут попросили еще пару технических книжек с китайского перевести. Ну так вот, я свою предыдущую мысль не закончил: просто так в астрал не ходи, пока опыта не наберешься. Надо, чтобы рядом или наставник был, вроде меня, кто бы помог, если что, вернуться твоему астральному телу назад в физическое, либо кто-то, кто бы тебя позвал в тонкий мир, а потом бы указал путь назад. Запомни, Николай хорошенько: в состоянии выхода астрала, то есть раздвоения – но реально, толком, никто не знает, что из нас выходит – человек близок к смерти, состояние очень критическое. Помни, астрал, в привычном виде, отделяется только от трупа! И когда он отделился, простой силы воли вернуть его обратно может не хватить. Если он отделился от тела, он не чувствует его больше своим домом. Образно говоря, он возвращается назад, как в чужой дом, куда его пригласили в гости. А вдруг ему не захочется туда идти?
– Понял, – коротко бросил я, но слова Цымбалюка камнем упали в пустое пространство, не подняв волн ни в моей душе, ни в моем сердце – мне уже загорелось побыстрее опробовать дома преподанную мне науку. – А кто бы мог быть этот тот, кто бы мог зазвать меня туда?
– Ну, кто-то из тех, кого уже нет с нами на земле, кто умер – родственник или близкий друг.
– А-а! – удовлетворенный ответом, отозвался я. – А вы пользуетесь своими знаниями на практике, Александр Петрович?
– В смысле?
– Ну, там, чтобы себе пользу получить, клад какой-нибудь найти…
– Николай, а ты знаешь, что такое Судьба?
Вместо ответа, я только вопросительно посмотрел на Цымбалюка.
– Судьба, Николай, это результат твоих прошлых мыслей и поступков. Главное, будь честен и трудолюбив. А клад найти – это нехорошо, это обойти Судьбу. Можно, конечно, например, попробовать угадать номера в лотерею и выиграть «Волгу»… – Александр Петрович замолк и выжидательно уставился на меня, но я не среагировал. – Только Судьба тебе все равно отомстит, то есть уравновесит незаслуженный твой куш чем-нибудь плохим. Например, под трамвай попадешь, и тебе ноги оттяпает или любимая девушка к другому уйдет. Но вся беда в том, что тебе даже в голову не придет, что Судьба отомстила тебе, ты так и дальше будешь думать, что раньше схватил ее за хвост.
Я промолчал, но призадумался: ведь в моем случае выигрыш машины был не самоцелью и не служил ступенькой к обогащению, моей целью была Софья. Впрочем, сама Софья – не является ли именно той наградой, которую я хочу урвать у Судьбы, используя промежуточный незаслуженный, как сказал Цымбалюк, куш – машину? Эти мысли заводили меня в тупик, и я отогнал их, как жалоносную осу. Однако я не понял насчет лотерейных билетов: Цымбалюк что – мысли мои прочел или так, к слову, это сказал? Странно все это…
Тем временем, Александр Петрович открыл дверь, и мы вошли в зал, как любили советские люди называть ту комнату в квартире, которая была б́ольшей. Там китаянка накрывала на стол.
– Давайте, мужчины, поужинайте, я вам по рюмочке налью, – приветливо улыбаясь, сказала она и достала из серванта пару рюмок и начатую бутылку водки «Особой».
– Спасибо, я сытый, – попытался отказаться я.
– Да садись, Николай, я тебя про профессора хочу порасспросить, а так ужин остынет. У меня Татьяна знаешь как готовит – пальчики оближешь! – подтолкнул меня к столику Цымбалюк. – Тем более что есть будем не по-китайски – палочками, а по-нашенски – вилками, ложками, так что – давай, давай, присаживайся.
Теперь отказаться было неудобно, ведь мне помогли, и просто так уйти, не выполнив просьбу Александра Петровича, было неудобно. К этому подталкивали и притягательные, непривычные ароматы, идущие от накрытого стола.
Я сел за стол вместе с хозяином. Там на сковороде дышало паром румяное жаркое, разделанное на ломти, соломенная хлебница была наполнена кусочками черного хлеба, еще стояла пиала с какой-то необычно приготовленной, длинной, как лапша морковкой. В подстаканниках заваривался чай, накрытый махровыми, в цветочек, салфеточками, на отдельном фарфоровом блюдце лежали вафельные пирожные.
Жена Цымбалюка налила нам в рюмки водку и, спрятав бутылку назад в сервант, ушла. Из сего я заключил, что в этом доме не принято распивать спиртное до умопомрачения или пока держат ноги – так только, для аппетита.
– Выбирай себе кусочек, вот хороший, лапка передняя с лопаточкой, – Цымбалюк взял моей вилкой поджаристый кусочек мяса, покрытый аппетитной коричневатой корочкой, и положил мне в тарелку. – Мясо свежайшее, не магазинное тебе – сегодня с базара жена принесла. Ешь давай, не стесняйся. Морковку пробуй, по-китайски сделана, тут в Сибири так не готовят. Но, сначала, давай за знакомство выпьем.
