Громова Галина - Бухта надежды. Задача — выжить
— Хорошо, но не расслабляйся. Над нами еще два этажа.
Звуки стрельбы стихли. Все, кто на тот момент находился в коридоре, были обезврежены.
— Внимание, сейчас чистим родовое, потом остальную часть этажа. Поэтому все быстро сюда, двери на лестницу заблокировать. Юля, поглядывай в ту часть коридора, – кивнул капитан в противоположную сторону.
Двери, в которые только что зашли милиционеры, подперли стойкой дежурной, сдвинутой с места. И тут же обнаружили сюрприз – медсестру, спрятавшуюся под кровать, стоявшую возле этой самой стойки. Обычно на этой кровати дежурные отдыхали во время смены, а тут… прям спасла ее эта койка со старым сетчатым дном.
И опять дикие испуганные зареванные глаза, слова благодарности и дрожащие руки.
— Ну, вот и куда мне тебя девать? – устало пробормотал капитан.
— Товарищ капитан, пусть тут остается. Сейчас не получится каждого к машинам отводить. И так людей мало. – Предложила Юля Самойлова.
— Ну, раз это твоя инициатива, то вот пусть тебя она и дрюкает. Приглядывай за медсестрой.
Родовое прошли быстро – всего лишь шесть палат, туалет и подсобное помещение. В живых осталась одна роженица, муж которой, присутствующий на родах, додумался забаррикадироваться. Остальные же… Про остальных не хотелось вспоминать, но эти картины вряд ли быстро сотрутся из памяти быстро. Потому как что может быть ужаснее, чем мертвая мамаша с ногами, залитыми собственной кровью, пожирающая собственное дитя, еще связанное с ней пуповиной?
После этой картины Виктора снова стошнило. И не только его.
Выжившую роженицу с найденной медсестрой оставили в палате вместе с мужем–программистом, который порывался помочь милиции, но прекрасно понимал, что толку от него хрен целых ноль десятых.
— Шум на лестнице! – снова крикнула Юля.
— Спокойно, там двери закрыты. Мертвяки не прорвутся. – Заверил всех Сергей Парков.
Грохнул выстрел. И стреляли точно не милиционеры. Стреляли на лестнице. Мужчины тут же собрались.
— Эй, милиция, вы где? – послышался зычный голос.
Самойлова подняла бровь, вопросительно глядя на Виктора, но тот прислонил дуло пистолета к губам, показывая «тихо».
— Э–эй! Говорит капитан Митрофанов! Беркут [19]!
— Здесь мы, на втором этаже! – все же крикнул Виктор и кивнул Антону и Сереге Левину, чтобы те убрали фортификационное сооружение в лице заваленной стойки.
Двери открылись, и тут же на этаж вбежало человек пять в пятнистом камуфляже. Еще трое взяли на прицел участок лестницы, ведущий на третий этаж, а оставшиеся – на первый. Ну все, можно вздохнуть спокойно…хоть с тыла никто не зайдет.
— Эй, токо сначала просветите, как нашего шефа величают позаочi [20]?
— Мустанг, потому как старый конь борозды не испортит.
— Но и пашет не глубоко. Здорово, Никитин! – представился молодой коренастый блондин, поднеся «лапу к черепу».
— Ого! Какие люди! – усмехнулся Виктор, но козырять не стал – все же он был «по гражданке». – Хорошо, что вы прибыли, а то нас всего семеро… то есть шестеро.
— Что, очко жим–жим? – растянул в улыбке тонкие губы капитан – беркутовец, одетый в черную «разгрузку» поверх «ночного города» [21], «броник» и с АКС-74 наперевес.
— А ты зайди вооон в ту палату – я на тебя посмотрю, – буркнул Никитин.
— Ладно, ты не обижайся. Мы сами в шоке со всего этого. Но отец–командир просил помочь. Так чем помогать то?
— Да мы любой помощи рады. Вон еще участок коридора не проверен и два этажа верхних тоже.
11.30 Охранное агентство «Сапсан», Андрей
Внутренний дворик был девственно пуст. Ни тебе балагурящих пацанов–коллег, мающихся от безделья и ожидающих конца смены, ни машин с греющимися на капотах котами.
По дороге сюда ничего странного мужчина не заметил – мертвые не бродили по улицам с ревом «мозги–мозги!», беспорядков тоже не наблюдалось, разве что машин было чуть меньше обычного. Но с другой стороны, «молочка» [22] с ее разбитой дорогой никогда не пользовалась высоким спросом среди автолюбителей, так что судить о потоке машин было довольно сложно. Да и проходит дорога через не шибко обжитые дачные участки, так что и о людях на улице судить было сложно.
Асфальт был как после бомбежки – колдобина на колдобине, но по этой дороге можно было быстро попасть с 5–го микрорайона на ул. Шабалина, не делая лишний круг по оживленным улицам и не стоя на светофорах. К тому же, «Ниссан» со своей высокой подвеской отлично справлялся с бездорожьем.
Андрей въехал в серые ворота и заглушил двигатель.
— И где все? – буркнул себе под нос мужчина, барабаня пальцами по рулю.
Открылась дверь, ведущая в дежурку. Оттуда выглянул один из охранников – Сашка Череповец и приветственно махнул рукой.
— Андрюха, мы щас! – Сашка на какое‑то время скрылся за дверью, но вскоре та снова распахнулась, рискуя сорваться с петель (не иначе, ее с ноги открывали), и оттуда уже вывалились двое – сам «Череп» и Лёха Козаченко. – Держи!
«Череп» протянул пачку талонов на топливо, плюхнувшись на переднее сиденье.
— Ого!
— Ага! – Сашка покрутил своей лысой головой и присвистнул. – А кучеряво ты живешь.
— И сам бы смог, если бы бабки на баб не спускал, – хмыкнул Андрей, вновь заведя движок и выруливая на улицу.
— А он деньги на баб не спускает, – гыгыкнул с заднего сиденья Лёха. – Ему жена не разрешает.
— А–а–а. Ну, это кардинально меняет дело. Куда едем то?
— Да на Шабалина, в частном секторе…
— А адрес?
— Да я покажу. Давай быстрее, а то кнопка сработала минут десять как, а машин свободных не было. Опаздываем. Сам знаешь…
Андрей промолчал и посильнее надавил на газ. А что тут говорить? По нормам группа реагирования должна быть на объекте не позже, чем через пять минут. А тут уже все десять прошли… Вздрючат их за это. Как пить дать. Трехлитровый движок урчал как сытый кот, а само авто плавно двигалось по улице, по которой Андрей только что ехал сюда, в сторону частного сектора.
— Слушайте, мужики, я сегодня такое в интернете видел… – начал предаваться воспоминаниям об увиденном Лёха. Сашка «Череп» только скептически хмыкал, а вот Андрей наоборот внимательно слушал, ибо то, о чем ему рассказывал Женька Мичурин повторялось точь–в–точь. Только вот место действия не Киев, а Москоу–сити…
— Гы! Смотри, чувак в одних труселях гуляет! – заржал Череповец, показывая на мужчину, медленно идущего вдоль дороги. Такое чувство. Что мужик только что из‑под одеяла выбрался и сразу пошел подышать свежим воздухом, не утруждая себя такими пустяками как штаны, куртка и обувь.
